Это любовь: Мэттью & Лу

Глава 13

В тишине галереи, средь полотен, царило безвременье. Здесь краски не выцветали, здесь чувствовался аромат свежих фруктов с натюрмортов, а лица на портретах смотрели сквозь века – словно застыли в вечности.
Вдали в самом конце зала едва слышался голос экскурсовода, щелчки фотоаппаратов и восторженные возгласы туристов – выставка, посвященная эпохе семнадцатого века, пользовалась большой популярностью в городе.
Мэттью предлагал присоединиться к экскурсионной группе, но Лу настояла на том, чтобы посетить долгожданное мероприятие без гида. Она любила наслаждаться обществом произведений искусства, ей нравилось подолгу стоять возле экспонатов, вдумчиво читать описание на небольших табличках на стене и размышлять над смыслом, что автор спрятал за торопливыми мазками.
Сейчас Лу стояла, прислонившись к перилам и с интересом наблюдала за Мэттью. Он стоял перед одной из картин, поддавшись вперед всем телом. Его широкие брови были чуть нахмурены, а губы чуть приоткрыты, словно он понял смысл этой картины и теперь боялся шевельнуться и потерять его.
– Она напоминает мне мою маму. – неожиданно произнес Мэттью, не меняя позы.
За то время, что они общались, Лу заметила, что Мэттью с неохотой рассказывает о своем прошлом: умалчивает, обходит тему стороной и делает вид, словно не было тех долгих десяти лет, что они прожили в разлуке.
– Никогда не видела ее. Они похожи?
– Нет. – он легко качнул головой, но не отводил внимательного взгляда с полотна. – Совсем не похожи.
Лу неловко замолчала, схватившись за край юбки из фетра, но Мэттью вдруг продолжил:
– Они такие разные, но глаза у них одни. Не глаза... – он нахмурился, вспоминая слово. – Взгляд... Понимаешь? В нем столько грусти и печали. Но когда я смотрю дальше, продолжаю вглядываться, я вижу силу там на дне... Не знаю, как объяснить, я очень далек от искусства...
Рука Лу легла на плечо Мэттью и чуть ощутимо сжала ткань джинсовой куртки. Лу снова взглянула на картину. Теперь она тоже видела тоску, отражавшуюся в глазах, гримасу боли, застывшую на лице, теперь они втроем: она, Мэттью и таинственная женщина с картины, делили одну боль.
Таинство момента разрушила быстро приближающаяся экскурсионная группа и остаток времени, Мэттью просто следовал за Лу, и больше она не заметила за ним той сосредоточенности. На его лице снова появилась та напускная серьезность, которой он обзавелся с тех пор, как устроился на работу.
– Что-то не так? – спросила Лу, когда он остановился посреди зала и замер, опустив голову. Чуть отросшие волосы закрывали его глаза, и мелкими кудрями спадали на щеки.
– Прости. – он поднял на нее взгляд растерянных и влажных глаз. – Я стараюсь забыть о прошлом... Не о тебе. О другом прошлом. Но оно снова нагоняет меня...
Лу еще никогда не проникалась к нему таким состраданием, как сейчас, когда они в одиночестве стояли посреди огромной галереи. Теперь она снова видела перед собой мальчика – того самого Мэттью, что рассказывал ей обо всем на свете. Того Мэттью, с которым они делили одно мороженное на двоих, с которым строили песочные замки, где прятались от жестокости взрослого мира. Где он, не смущаясь своих детских эмоций мог плакать и изливать ей душу.
– Прости. – Мэттью тряхнул головой, и к нему тут же вернулся образ взрослого молодого человека. – Не бери в голову.
Лу приблизилась к нему и мягко, но настойчиво взяла за локоть и повела в другой зал. Она чувствовала, как Мэттью вздрогнул от неожиданности, но обрадовалась, когда он не стал вырываться и позволил подвести себя к стенду «Современного искусства».
– Я покажу тебе одну картину. Ее привезли в прошлом году, с тех пор она очень сильно вдохновляет меня. – Лу остановилась перед перилами и улыбнулась. – Присмотрись, что ты видишь?
Мэттью сильно задумался, а после неуверенно произнес:
– Скворечники?
В глазах его читалось недоумение, а на губах появилась снисходительная, но добрая улыбка.
– Да. Это пустые скворечники. Птицы, которые в них жили улетели на юг, и теперь эти кривые перекошенные домики остались пустовать. Брошенные и никому не нужные.
Лу взяла его за теплую ладонь и продолжила:
– Но это только зима. Это временно. Скоро будет тепло, засветит солнце и птицы, покинувшие родной дом вернутся назад. Эта картина –символизирует надежду, и то, что после невезения всегда будет удача, а в конце темного коридора – свет.
Они стояли, взявшись за руки и не отрываясь смотрели на картину. В этот момент Лу поняла, что хочет помочь Мэттью, справиться со своим прошлым, принять его или забыть, если нужно – помочь убежать. Но самое главное, она хочет быть рядом с ним. Вот так стоять, чувствуя тепло его руки, и видеть то, что видит он и больше не расставаться так надолго.
– Ты читаешь картины, как будто знаешь их с детства, – произнес Мэттью, с нежной иронией. – Научишь меня?
– Не скажу, что я художественный критик, – губы Лу неожиданно расплылись в улыбке. – Но, мне кажется, я всегда видела в них что-то еще. Будто каждая картина говорит, хочет рассказать свою историю. Надо только позволить ей, надо прислушаться.
***
Закатное солнца уходившего дня робко заглядывало в стеклянные панорамные окна, освещало столы и лица последних посетителей, обещая скорое потепление.
Лу, с привычной улыбкой протирала столик у окна, наслаждаясь теплыми лучами солнца, и тихо подпевала мелодии, доносившейся из радио за барной стойкой – ее любимая песня.
Вдруг идиллию их маленького кафе нарушил внезапный звон разбитой посуды. Лу инстинктивно обернулась:
Анна – ее коллега по работе, сидела на корточках и собирала осколки разбитой чашки с пола. Лу поспешила было к ней, но замерла, когда мимо нее пронесся Иса.
Его взгляд, обычно полный тепла, вдруг исказился гневом. Он быстро приблизился к Анне, Лу заметила, как его длинные пальцы сжались в кулаки и испуганно приросла к месту.
– Это уже третья кружка за вторую неделю! – рявкнул Иса, так, что посетители за соседним столиком испуганно обернулись. – У тебя руки из какого места растут!?
Краем глаза Лу заметила еще один взгляд – темные глаза Мейлин смотрели на Ису вопросительно и немного напугано. Ни она, ни Лу не видели, чтобы их владелец, их добрый Иса – наливающий кофе бездомным бродягам и рабочим с улицы, желающий каждому клиенту хорошего дня, был таким злым.
Анна мелко задрожала, и вжала голову в плечи, словно пытаясь спрятаться от громкого крика.
– Прости, Иса. Я неудачно поставила чашку на поднос. – пыталась оправдаться она, но парень продолжил кричать.
– Что значит неудачно!? Ты работаешь здесь уже несколько месяцев и до сих пор косячишь!
Со сторон начали оборачиваться и Лу, спрятав тряпку в карман фартука, поспешила к разъяренному Исе.
– Хватит. – она села рядом с плачущей Анной и обняла ее за плечи. – Ты не поранилась?
Анна, словно в подтверждение ее слов, прижала порезанную руку к груди и заплакала еще громче.
– Ты, что защищаешь ее?! – вспыхнул Иса, и глаза его наполнились сильнейшим гневом, Лу даже на краткий миг показалось, что сейчас он ее ударит, но на помощь пришла Мей.
Ее обычно скромная и тихая подруга шагнула парню на встречу и выставила обе руки, закрывая Лу и Анну своим телом.
– И ты туда же!?
– Прекрати на нее ругаться. – необычайно четко и твердо сказала она. – Это всего лишь чашка!
Лу чувствовала, как напряжение заполнило собой все помещение.
Гнев в глазах начальника быстро сменился растерянностью. Иса заморгал, словно сбрасывая наваждение и стал озираться.
– Все хорошо? – спросила Лу внимательно вглядываясь в его потерянное лицо. – Иса?
– Да. – голос у него стал тихим и хриплым. – Извините девочки, я не знаю, что на меня нашло. Прости Анна.
Лу не успела больше ни о чем его спросить: быстро обойдя Мей, он толкнул дверь с табличкой «служебное помещение» и скрылся в темноте подсобки. В кафе повисла тишина, и все присутствующие, затаив дыхание, внимательно смотрели на Лу и Мейлин, прежде чем вновь вернуться к своим стаканам и тарелкам.
Осколок порезал Анне указательный и безымянный палец. Мей обслуживала последних посетителей, пока Лу, распотрошив рабочую аптечку обрабатывала Анне руку.
Коллега без остановки хныкала и никак не могла успокоиться.
– Теперь он уволит меня? Он прав. Я ведь правда только все порчу. 
– Не уволит. – строго произнесла Лу, оборачивая бинт вокруг ее пальцев. Она до сих пор не могла поверить в то, что произошло. Неужели Иса мог так поступить? Ни за что бы не поверила, если бы сама не стояла рядом с ним, не видела эти полные гнева глаза и не слышала оглушительно громкий крик. – И не говори так. У тебя все получится, надо только стараться и не опускать руки. И я и Мей тоже поначалу разбивали посуду.
Словно отозвавшись на вое имя, в дверном проеме застыла Мей.
– Лу, мне нужно с тобой поговорить. – серьезно произнесла она. – Как только освободишься, выйди на улицу.
***
Как и просила Мэй, Лу вышла из кафе.
Возле двери стояла недавно покрашенная скамейка – Иса поставил. Тогда они всем коллективом праздновали это событие, Лу даже перерезала «шутливую» красную ленточку, а приглашенная на торжество. Кайли, запускала конфетти.
Мэй сидела на этой самой скамейке, сложив руки на коленях. Ноги у нее стояли ровно, параллельно друг другу, складки рабочей юбки аккуратной волной падали на колени, воротничок белой рубашки стоял ровно, так же, как и черная бабочка – у Лу все это съезжало к концу вечера и как она не старалась, нет-нет, да и прольет на себя что-нибудь в течение дня.
– О чем ты хотела поговорить? – спросила Лу, присаживаясь рядом.
Мэй ответила не сразу. Долго смотрела на свои ладони, перебирала пальцами.
– Об Исе, – наконец произнесла она, оглянувшись на дверь. – Он ведет себя странно.
– Да, я тоже не ожидала, что он сорвется на Анну. – согласилась Лу. – Но знаешь, может быть он устал и ...
– Нет! – громче чем следовало произнесла Мей и Лу замолчала, испуганно глядя на подругу. – С ним что-то не то, говорю тебе!
– Ты меня пугаешь...
Мэй вдруг оторвалась от своих рук и подняла голову. За стеклами очков, Лу сумела различить испуганный взгляд темных глаз – она еще никогда не видела подругу такой.
– Когда мы были у него, он говорил сам с собой! – быстро затараторила Мей, задыхаясь от напряжения и схватила ее за руку. – Он ушел на кухню, и по началу я думала, что он разговаривал по телефону. Но его телефон лежал рядом, на диване!
– Может быть он был в наушниках? – предположила Лу. Новость о том, что Иса разговаривает сам с собой была для нее шокирующей и нелепой. Этого не могло быть. Мей просто показалось.
– Не было у него наушников! – Громко ответила Мей, будто раздраженная тем, что ее перебили. – Я проверила это первым делом!
– Ну, знаешь, я тоже иногда могу сама с собой говорить. Особенно, если занимаюсь чем-то увлекательным.
– Да нет же! Он не просто бурчал под нос! Он вел диалог! А когда я спросила его об этом, – Мей нахмурилась. – Он сказал, что очень занят и выставил меня за дверь!
– Да, это действительно не похоже на нашего доброго парня. – задумчиво ответила Лу и вдруг резко выпрямилась, пораженная внезапной мыслью. – Погоди, а что ты делала у него дома!?
На щеках подруги вспыхнул ярко розовый румянец, она отняла руки и быстро вскочив с лавочки, скрылась за дверью в кафе, оставив ошарашенную Лу одну посреди зажегшихся фонарей – солнце давно село.