Ядовитая «принцесса» из крестьянской семьи /農家毒'妃' / бл

Глава 31: Папочка, я так счастлив!

«Уф... наконец-то освободился».

Выйдя из ресторана, Лин Цзинсюань преувеличенно вздохнул и подвигал затекшей шеей из стороны в сторону.

Дни решительности и легкости сделали людей ленивее. Прошло всего несколько дней, и всего один час притворства почти изнуряет.

Чтобы добиться успеха в миссии в своей предыдущей жизни, ему часто приходилось притворяться и проникать, скрываясь в течение нескольких дней, но он никогда не чувствовал себя усталым, хотя жизнь сейчас бедна, но на душе у меня спокойно и легко,

Настолько, что он почти забыл напряженную жизнь, связанную со слизыванием крови с лезвия ножа.

«Папа... Папа, эти деньги действительно наши?»

Большой Колобок, который следовала за ним, до сих пор не могла в это поверить. Его отец только что приготовил лакомство, которое выглядело восхитительно.

Почему он заработал целых два таэля серебра? Сколько рыбы им придется продать, чтобы заработать столько денег?

«Эм?»

Услышав это, Лин Цзинсюань опустил голову, чтобы посмотреть на него, затем улыбнулся и сказал: «Да, это все наше. Папа заслужил это очень тяжелым трудом».

Это очень тяжелая, тяжелая работа – притворяться вежливым.

"Действительно?"

Даже получив подтверждение, Лин Вэнь все еще крепко держал серебряную монету и продолжал задавать вопросы.

Он, который обычно был проницательным и не по годам развитым, наконец, немного походил на пятилетнего ребенка, Лин Цзинсюань опустился на колени и посмотрел на него, говоря слово за словом: «Правда, это наше».

«Уууууу... папа... папа...»

Однако в следующую секунду Лин Вэнь закричал и швырнул деньги ему в руки.

Лин Ву, стоявший рядом с ним, не мог помочь, но его глаза были красными, и он выглядел так, будто собирался заплакать.

Прохожие все останавливались и странно на них смотрели.

Лин Цзинсюань был ошеломлен, когда Большой Колобок разрыдался.

Через некоторое время он обернулся, похлопал его по спине и прошептал:

«Ладно, ладно, давай просто поговорим о том, что мы хотим сказать. Ты мужчина, почему ты начинаешь плакать только потому, что плачешь? Боже мой, перестань плакать. Папа почти убит горем».