В ритме чужих правил

Часть 6

Я стою перед зеркалом, пытаясь застегнуть браслет на запястье, но, кажется, эта задача не из лёгких. Застёжка предательски выскальзывает из пальцев, и я тихо выдыхаю сквозь зубы. В отражении мелькает фигура Миланы, которая сидит на моей кровати, лениво пролистывая что-то в телефоне.

— Помочь? — спрашивает она, не поднимая головы, но уже зная ответ.

— Да, пожалуйста, — я протягиваю руку, и она тут же отбрасывает телефон в сторону, подходя ближе.

Милана ловко застёгивает браслет и поднимает глаза на меня, слегка прищурившись.

— Ты уверена, что этот наряд достаточно… ну, впечатляющий? — говорит она, окинув меня взглядом с головы до ног.

На мне идеально сидящее бежевое платье-футляр, которое мать, конечно, выбрала для сегодняшнего мероприятия. Оно аккуратно подчёркивает фигуру, безупречно сидит, но при этом кажется слишком строгим, слишком правильным. Такое, как и всё, что она одобряет. Платье будто бы подчиняет меня себе, превращая в безликую часть идеально выверенного интерьера, где всё по инструкции.

Я бросаю взгляд в зеркало и замечаю, как этот оттенок бежевого делает меня почти невидимой. Сливаясь с тканью, моя кожа кажется ещё бледнее, волосы теряют свою яркость, а в глазах отражается не блеск, а какое-то усталое спокойствие. Вместо собранного и уверенного образа, который это платье должно было создать, я выгляжу просто… блекло.

— Это не мой выбор, — мрачно отвечаю я, поправляя плечики. — Но мама считает, что это "элегантно".

— Ага, её "элегантно" всегда как дресс-код на дипломатический приём, — подмечает Милана, скрещивая руки на груди. — Тебе бы добавить чего-то своего.

Я молча кидаю на неё взгляд, полный безнадёжности.

— Ну, хотя бы серёжки другие надень, — продолжает она, уже порывшись в моей шкатулке. — Вот, попробуй эти.

Она протягивает мне пару длинных серёжек с тонкими серебряными цепочками, на концах которых поблескивают маленькие кристаллы.

— Это слишком, — начинаю я, но она перебивает:

— Это идеально. Никакого буйства красок, строго, но со вкусом. И гораздо лучше этих унылых гвоздиков.

Она протягивает мне серьги, и, вздохнув, я надеваю их. Милана довольно кивает.

— Ну, другое дело!