ГЛАВА 6
Люблю грозу в начале мая
И ураганы в январе
Чтоб всё горело и взрывалось
Я НТВ-шный репортёр (с)
Я проснулась рывком, словно в голове вдруг кто-то щелкнул выключателем. Села в постели и несколько мгновений круглыми глазами смотрела перед собой, пытаясь понять сначала, кто я, а потом - где я нахожусь. Голова казалась японским квадратным арбузом - такой же неестественно угловатой и наполненной чем-то стремным, синтезированным в секретной химической лаборатории и вполне готовым к жизни вне черепной коробки. По крайней мере последнее объяснило бы чувство покалывания в районе затылка, как будто кто-то пытался прогрызть его насквозь. Я поморщилась и сунула руку в то, что еще вчера было модной прической.
- Ого... - протянула со вздохом. Из плюсов: детеныш Чужого из моей головы в мир не прорвется. Но заколку Полинке придется покупать новую. А она мне так нравилась!
Рядом что-то пиликнуло, отвлекая от грустных мыслей, и я скосила глаза: электронные часы Алекса на прикроватной тумбочке отметили семь утра. Можно было поспать еще - все же выходной день, но в тот момент я разглядела на их гладкой металлической поверхности нечто жуткое, и сон как рукой сняло. Отражение! Не мое - нет! Я там не отражалась! Страшное лохматое чудовище - еще как, а я - нет!
- Что со мной вчера было?! - схватилась за голову, пытаясь собрать волосы хотя бы в хвост.
- Хороший вопрос, - раздалось от двери. Я повернула лицо: там, опершись плечом о косяк, с двумя чашками кофе в руках стоял Алекс. Такой бодрый, что мне прямо завидно стало. Особенно когда сравнила с собственным потрепанным видом.
- А ты где вчера был?
- Недалеко, - хохотнул парень, подходя ближе и вручая мне утренний латте. Сверху молочной пенкой было изображено нечто-то среднее между грибом атомного взрыва и кометой. - Это солнышко, - видя мой задумчивый взгляд, подсказал он. - Ты должна оценить: я его минут десять рисовал.
- В тебе умер Пикассо, - улыбнулась и добавила про себя: «Скончался в жутких муках, бедняга, если точнее...»
А потом обвела взглядом комнату и добавила уже вслух:
- Кажется, вместе с Годзиллой.
- Тогда это скорее в тебе, - поправил Алекс, усаживаясь рядом со мной на кровати.
Я недоверчиво изогнула бровь:
- Хочешь сказать, что это все - моя работа?
- Ага, - кивнул он. - Я бы и сам не поверил, но как оказалось, у тебя очень... своеобразная муза.
Я прижала ладонь к губам и, широко распахнув глаза, пробежалась по комнате уже куда более осмысленным взглядом:
- Кошмар... шторы сорваны, шкаф раскурочен, кровать под углом... почему кровать стоит под углом?!
- У нее одной ноги нет, - вежливо подсказал Шурик.
- И это все я сделала?!
- Ага, - улыбнулся он.
- В одиночку?!
- Практически. Хотя я пару раз и пытался перехватить инициативу.
- Мама дорогая, - протянула ошарашенным тоном. - Значит, это был не сон... А есть хоть что-то, чего я вчера несделала?!
- Есть, - кивнул Алекс и, протянув руку, взял с тумбы небольшую светлую коробочку. - Ты не получила подарок на День святого Валентина.
Кажется, я покраснела. То есть я и до этого была красная - от стыда, но в тот момент накатила волна смущения, и щеки тут же сделались просто бордовыми.
- Спасибо, - прошептала, заправляя за ухо одну из торчащих прядей. - А что здесь?
- А ты открой и увидишь.
Я послушно заглянула под крышку:
- Сережки... - протянула с умилением. Маленькие «гвоздики» с темно-зеленым камнем в серебряной оправе. Как раз такие, как я ношу, еще и под цвет глаз. - Спасибо! - прошептала от чистого сердца. - Только... у меня для тебя ничего нет...
Он улыбнулся, выразительно кивнул на покосившийся угол кровати и весело ответил:
- После этого? Считай, что мы в расчете!
Я неуверенно пожала плечами, на какой-то миг ощутив себя настоящей секс-бомбой. Не то что бы мне всегда этого хотелось, но порой приятно представить себя кем-то другим. Кем-то раскованным, свободным, не думающим о последствиях. Кем-то вроде одной весело шагающей по жизни готессы...
К слову о готах...
- Мне кажется или Поля действительно затеяла вчера генеральную уборку? - пригубив латте, подняла я на Алекса задумчивый взгляд.
Вместо ответа он сунул руку в карман и достал телефон:
- Звони. Мне тоже любопытно, пережил ли брат эту ночь.
Понятливо усмехнувшись, я набрала подругу. А затем еще раз, после того, как механический голос в трубке сообщил, что абонент не отвечает, будто мы сами были не в состоянии этого понять. Наконец, когда я уже готова была сдаться, гудки прекратились, из динамика раздался странный звук, похожий на шлепок босой ноги по луже, и мрачный голос Полины произнес:
- Золушка на связи. Чем могу помочь?
- Привет, Поля! - поздоровалась я, включив на аппарате функцию громкоговорителя. - Это Ева!
- Да неужели? - буркнула она в ответ.
- Ага! Звоню пожелать хорошего дня и спросить, как прошла твоя ночь?
В трубке обиженно запыхтели:
- Ты что, издеваешься?!
- Нет, наоборот! - тут же воскликнула я, хотя, по правде сказать, отлично понимала, почему она возмутилась. Мы ведь обе ожидали от «зелья вдохновения» несколько другого эффекта. - Просто хотела узнать, как дела. Ты вчера была такой... целеустремленной...
Поля громко фыркнула:
- Ну если моей целью было затопить квартиру, то, считай, программу максимум я выполнила.
Мы с Алексом одновременно нахмурились.
- Затопить? - переспросила я. - Ты так полы помыла, что ли?
- Нет! - огрызнулась подруга. - Я так приготовила макароны с сыром!
Честно говоря, у меня брови сошлись на переносице и мозг, кажется, аж задымился от скорости вращающихся шестеренок, но я так и не смогла придумать, как готовка макарон сумела привести к потопу...
- А ты чего так рано проснулась? - воспользовавшись заминкой, попыталась было перевести тему готесса. - Неужели Шурик оказался не так хорош, как я предполагала?
- Во-первых, - мрачно вставил заклинатель, - я не Шурик, а Александр! Причем Александр, который хорош всегда и во всем. В том числе и в приготовлении кулинарных блюд. Не то что некоторые!
- Нет, Ева, ты это слышала?! - воскликнула Поля. - Слышала?! Он потешается надо мной!
- Да, Алекс, - изо всех сил сдерживая смех, покачала я головой, - не надо так делать. Только и ты, Полечка, согласись: нужно иметь особые таланты, чтобы устроить потоп таким оригинальным способом. Я бы еще поняла пожар, если бы ты эти макароны сожгла, например. Но затопление...
- Так я их и сожгла! - эмоционально перебила готесса. - Вернее, они сами... сожглись. Ну я поставила ковшик на огонь, налила воды, дождалась, пока она закипит, сунула туда эти... палки, чтоб их... И все было бы ничего, если бы они сразу скукожились! Но они торчали из ковшика как крошечные легковоспламеняющиеся факелы. В общем, секунду спустя - я даже понять ничего не успела - они уже пылали. А я как раз параллельно на кухне стекла мыла и у меня под рукой оказалось ведро с водой, а в нем - тряпка. Ну я недолго думая и метнула ее на плиту. И только потом, когда вспыхнули шторы, до меня дошло, сколько на ней было химии...
- Так это вас, получается, пожарники затопили? - предположил Алекс, но я мотнула головой:
- Нет, там своя система типа душа. Как только датчики фиксируют дым, срабатывает автоматика и...
- ...и потоп! - закончила за меня Полина. - Нет, ну до чего несправедливо, а?! Я только-только все почистила, а теперь опять убираться? Ну ничего, - хмуро добавила она. - На сей раз образ бедной падчерицы примерит на себя Богдан. Тем более это именно по его милости у меня случился пожар!
Алекс недоверчиво изогнул бровь:
- Брат захотел макарон?
- Нет! - отрезала готесса. - Но если бы я смогла найти хотя бы одну кастрюлю, для их варки мне не пришлось бы брать ковш, и огонь от слишком большой конфорки не попал бы на вермишель!
Я представила кладовую Поли, две полки которой были заставлены посудой от Berghoff (включая отличный набор, подаренный однажды на Рождество ее бывшим парнем: бедняга наивно полагал, что хорошая кастрюля пробудит в готессе таланты кулинара), и удивленно спросила:
- Как ты умудрилась в двухкомнатной квартире потерять штук двадцать кастрюль?
- Понимаешь, Ева, - скрипнув зубами, ответила подруга, - я вот тоже сначала думала, что это невозможно. Пока Богдан не узнал, что вода на мой стол попадает не из двухсотметровой артезианской скважины, как это происходит у четы Соколовых и у других «простых смертных», чей семейный бюджет позволяет содержать личный самолет, а прямо из-под крана. И наличие фильтра его не успокоило. Потому, пока я ползала по квартире со шваброй, он наполнил все мои кастрюли водой и спрятал под кровать. Знаешь зачем? Отстаиваться! Святой ежик, да что это вообще может значить?!
На сей раз мне пришлось зажимать себе рот ладонью, чтобы не заржать. Нет, серьезно: картинка того, как Полина мечется по квартире в поисках утвари, а потом пытается отнять ее у Богдана, свято верящего в то, что поступает правильно, была уморительной. Вот только Полина, кажется, считала иначе.
- Тебе смешно, да? - почти ласковым тоном уточнила она. - Ладно-ладно! Посмотрим, кто последним посмеется! Увидимся на тренировке, жокей!
И отключилась, давая мне шанс самостоятельно додумать подробности «наказания». Я закусила губу, пораскинула мозгами и вынесла вердикт:
- Скажусь больной!
Алекс хмыкнул.
- И, кстати, - обернулась к нему, - Поля задала резонный вопрос. Что ты делаешь на ногах в семь утра в воскресенье?
- А, ты об этом, - улыбнулся он. - Ядвига прислала эсэмэс. Они с отцом возвращаются в город. Будут к восьми. Попросила избавить их от, цитирую: «шокирующих подробностей нашего празднества».
Я вздохнула и нехотя опустила ноги на пол.
- Хорошо, что она хотя бы догадалась предупредить, - нащупала тапки. - Но мне казалось, они вернутся не раньше вторника. Что-то случилось?
- Понятия не имею, - пожал плечами Шурик. - Мне прислали эсэмэс, а не объяснительную записку. Ты в душ?
Я кивнула, пытаясь сообразить, во что бы обмотаться, чтобы без эксцессов пересечь коридор.
- Тогда, - Алекс подхватил со стула мое черное платье, - надеть это. Там, по этажу, мечется Егор. Строит гениальный план завоевания Наташки. Попадешься - начнет задавать вопросы.
- Понятно, - кивнула, послушно натягивая одежку. Странно: совершенно не помню, как я ее вчера снимала. - А Наташа все-таки улетела?
- Конечно, - почему-то даже удивился моему вопросу Алекс. - Это же Наташка! Она не станет облегчать Егору задачу.
- Наверное, он сейчас очень расстроен... - протянула с сожалением.
- Ну, судя по загадочным улыбкам, шанс у него еще есть. Будем надеяться, он поймет, как им воспользоваться.
Я застегнула молнию на боку и взглядом еще раз обежала комнату в поисках босоножек. Одна лежала у кровати, вторую обнаружила у самого порога.
- Знаешь, а я вот просто рада, что она не отправила его в больницу, - подобрав обувь, я осторожно выглянула в коридор: брата вроде нигде не было.
Алекс хохотнул:
- И то верно! Тем более что в аэропорту она ему, кажется, добавила: домой он сегодня вернулся уже с двумя фингалами.
- Ну, - на секунду обернулась я, - бьет - значит любит?
Алекс бесшумно ступил ближе, встал за моей спиной и, взявшись одной рукой за приоткрытую дверь, чмокнул меня в затылок.
- Нет, - прошептал убежденно. - «Любит» - это как у нас с тобой. А если бьет - значит, они оба сильно заигрались.
