Косинус жизнь минус синус смерть (Тимур Маккол)

Косинус жизнь минус синус смерть. Глава 16

Моя сестра Рапунцель, наверное, спрашивала у родителей, куда я пропал? А они, все думали, что я уехал куда-то с друзьями или просто сбежал из дома, чтобы не возвращаться к ним и отвечали:"Скоро вернется,малышка".
Она была единственной, по ком я тосковал. Я никогда не думал, что в моей семье может родиться такая красивая маленькая принцесса, ведь ни я, ни мои родители никогда не отличались особой красотой.
Барт для меня был теперь уже не Бартом, а загадочным и странным человеком, которого, как мне показалось, я плохо знаю.
- Ай! Мне больно.
- Извини, Джин. - я заплетал ей косички, как делал это когда-то Рапунцель, поэтому смотря на ее волосы, я представлял кудряшки моей сестры.
- Уже завтра.
- Что?
- Уже завтра мы станем этими жалкими и жестокими тварями - бельцами.
- Мы справимся. Сколько костюмов вы уже сшили?
- Два, мы зашли в ателье, недалеко от моего дома и попросили сделать таких же еще четыре.
- Когда они будут готовы?
- Завтра в обед.

Я не думаю, что их стоит бояться. Они слабые. Если не физически, то морально, я чувствую, что морально преодолею их, мы преодолеем, пусть мы даже и подростки, но взрослые просто не понимают, насколько мы умнее их в свои 16 с половиной лет.
Ну и кого бояться? Разве что только серийных убийц, маньяков, каннибалов и тех, кто пинает котят, а не этих омерзительных людей, которые скрывают свою сущность за белой тканью.

- Пошли!
- Куда? Тим? Что это с тобой?
- Мне надоело грустить, мы сможем их сделать! Пошли танцевать! - я включил радио и там играла какая-то незнакомая, но очень веселая песня.
- Что ты делаешь?
- Нет времени для грусти! Мы - подростки, и мы не должны расти под влиянием времени и этих ужасных событий, у нас все получится!

Ее движения были такими эстетичными, она улыбалась, этой улыбкой и заразила меня. Зарази меня, я буду болеть твоей болезнью, Джин.

- Я никогда не видел тебя такой красивой.
Она меня не слышала, она закрыла глаза и танцевала...
Ее танец был глубоким, насыщенным, "густым", обволакивал ее с головы до ног и заставлял меня понемногу сходить с ума от желания поцеловать ее. В нем не было тех приторно-сладких ноток, которые неизменно раздражали меня у многих танцовщиц. Запах Джин был таким чистым, никакой химии, как будто она на мгновение стала совсем маленькой девочкой. Я не могу отвезти с нее глаз, но песня уже заканчивалась.
- Ты ходила в танцевальную школу?
- Нет, моя двоюродная сестра научила меня плавно и красиво двигаться.
- Я влюбился в тебя еще раз.
- Неужели?
- Да, Джин.
– Мне кажется, когда бы я не прошептала твое имя, оно всегда согреет мне душу... я всегда буду чувствовать эту приятную боль и ликование, Тим.
– Почему ты говоришь об этом даже не в прошедшем, а в каком-то неустоявшемся времени?
– Потому что каждая потеря - это будто бы отсечение одной из моей части тела.
Если я вдруг потеряю тебя - я стану инвалидом.
– Джин, я никогда тебя не покину.