В панике я залезла под кровать. Моих сил хватало только на это. Я чувствую, как плачу, по мне стекает липкий и холодный пот. Рукой я нащупала свой дневник из красного дерева. Тот, что отдал мне в память о себе мой папа. Я храню его все детство и буду хранить всю свою жизнь, чтобы не забыть об отце. Дневник цвета его любимой рубашки. Цвета крови пропитавший ее. Как это все-таки комично, иметь то, что помогает пройти через всю боль хоть напоминает о новой.
Обняв покрепче дневник, я глубоко вздохнула. Голова дико болела, в висках невыносимая пульсация. Мое тело было напряженно, ведь уже знало, что испытает. Я задержала дыхание. Под кроватью было тесно, тесно и страшно, но не так, как снаружи.
Никто не должен этого видеть.
Медленно открыв книгу, я пролестала уже заполненные мной страницы. Надписи расплывались перед моими глазами. Перевернувшись на бок я положила дневник на пол, чтобы немного холодного света попадало на него сквозь проем, и начала отчаянно писать.
Мою голову поглотили странные мысли. Но я должна была оставить запись. Запись, которую прочтут, если я умру, или которую прочту я, если останусь жива. Еще одна новая запись о моей боли, которую не стерпеть.
Новый поток слез хлынул из моих глаз, пальцы дрожали и я не могла удержать в них ручку. Каждый раз она падала и чуть не выкатывалась из моего убежища обратно в комнату на свет.
Мои мышцы заныли, сжались и снова вернулись в прежнее состояние. Я могла бы сгрызть себе локти, лишь бы просто уснуть. То чувство можно сравнить с ударом тока. В который раз начинается и к этому невозможно привыкнуть. Крепко схватившись за ручку, я собрала мысли и начала писать.
Мои руки дрожат, дыхание тяжелое, приступы все чаще, я вот-вот задохнусь. Нет сил писать. Даже нет сил держать поднятыми веки.
Пока я все еще жива.
В моих пальцах забегали мурашки и они начали менять температуру, охладевая. Я опустила их на пол, молясь, чтобы кровь прилила к ним быстрее, и я успела дописать. Я глубоко и быстро вдыхала воздух, пропитавшийся моими стонами и слезами, и неравномерно долго выдыхала его.
Мое тело продолжает бороться, боль все такая же сильная, я не засыпаю, а значит еще остаюсь тут вместе со своими грехами.
Казалось, я не могла никого вспомнить кроме отца, часть которого у меня в руках, котрый помогает мне со всем справиться.
Мое тело на этот раз полностью покрылось мурашками и чувство, которое меня охватило было похоже на огромную волну ледяной воды затопляющую меня до кончиков волос. Начинается. Мне нужно...нужно...
МНЕ НУЖНО НАЙТИ БРЕТТА. ОН ЗА ВСЕ ЗАПЛАТИТ. ЗАПЛАТИТ. НЕНАВИЖУ. Я НЕ ЗАБЫЛА О ТЕБЕ. ЧУДОВИЩЕ.
Я хотела снова вздохнуть, но перед глазами все потемнело. Эта не та темнота, которая под кроватью. Эта темнота, которая обволакивает меня, стала мне такой родной и одновременно ненавистной. Смертельная тьма. К сожалению, вздохнуть я больше не смогла.
