Not Happening [Ziam Mayne]

2.

       - Тебе обязательно делать это прямо сейчас?
      
       Лиам усмехается, глядя на него снизу вверх. Он откидывается назад, почти касаясь спиной пола, и возвращается в начальную позу, согнув ноги в коленях, и во время всего этого его ступни словно прикованы к полу. Ему не обязательно делать это, так как для всех университетских спортсменов зал открыт 24 часа в сутки. Ему просто нравится бесить Зейна.
      
       По крайней мере, Зейн уверен, что причина именно в этом. Может быть, не все мелочи, что совершает Лиам, действительно направлены на то, чтобы довести Зейна до белого каления, но получается именно так. И он отвлекает. Зейн пытается допечатать эссе, чтобы провести остаток вечера за просмотром какого-нибудь фильма. Но Лиам пыхтит, обливается потом, тяжело дышит, и Зейн не может сосредоточить свое внимание на том, чтобы перенести слова с тетради в компьютер.
      
       Он уже собирается плюнуть на это дело, когда в комнату раздается стук. Зейн поворачивается, его пальцы застывают над клавиатурой, и Лиам кричит «войдите», продолжая качать пресс, что, честно говоря, впечатляет, так как на его месте Зейну не хватило бы дыхания что-то сказать. Но опять же, Лиам в отличнейшей форме, что, наверное, ему на руку, потому что, кроме своего тела, ему больше нечем похвастаться.
      
       Дверь открывается, и в комнату заходит Луи, одетый не в ту одежду, в которой Зейн видел его всю неделю. У Луи есть такая привычка. С понедельника по пятницу он отказывается бриться, редко принимает душ и ходит в одних и тех же спортивных штанах, спрятав грязные волосы под шапку. Но в пятницу вечером он бреется, укладывает волосы и сменяет изношенную одежду на идеально выглаженные рубашки и узкие джинсы, за считанные часы сменяя вид бродяги на вид модели.
      
       - Привет, - говорит Зейн. - Что случилось?
      
       Луи закрывает за собой дверь и обходит Лиама, чтоб добраться до кровати Зейна.
      
       - Я пришел спасти тебя от мира учебы. Я подумал, что тебе нужно передохнуть, но я знаю, что сам ты этого не сделаешь, поэтому поспеши. Заканчивай, что ты там делаешь, и одевайся. Мы идем гулять.
      
       Лиам прыскает со смеху; Зейн игнорирует его.
      
       - Идем куда? - спрашивает он.
      
       - На вечеринку.
      
       - Я не хожу на вечеринки, - напоминает Зейн. Они его не привлекают. В последний раз, когда он пошел, то потерял Луи и Гарри в толпе, кто-то разлил на него пиво, и он провел остаток вечера в углу, надеясь, что кто-нибудь из друзей придет ему на помощь. Или, может быть, надеясь на то, что кто-нибудь с ним заговорит, но все, как и обычно, игнорировали его.
      
       - Потому что тебя никогда не приглашают, - усмехается Лиам. Теперь он приступил к отжиманиям... отжиманиям на одной руке. Показушник.
      
       - Ну, сегодня он приглашен, - огрызается Луи и поворачивается обратно к Зейну. - Не обращай внимания на побочные эффекты стероидов на твоем полу. Пошли с нами. Гарри хочет, чтобы ты пошел, а ему никто не может отказать.
      
       Зейн устало закатывает глаза. Но он не хочет быть единственным, кто не пошел. Не хочет провести завтрашний день в общей комнате, слушая рассказы Гарри об их уморительных «пьяных» приключениях и жалобы Луи на похмелье.
      
       - Максимум до часу? - идет на компромисс Зейн.
      
       - Обещаю, - говорит Луи, положив руку на сердце. - Клянусь всем, чем только захочешь.
      
       Зейн сохраняет документ и закрывает ноутбук. Лиам выставляет перед ним ногу, когда он направляется к комоду, но Зейн замечает ее прежде, чем успевает споткнуться, и пинает парня в икры со словами «ой, прости, я не хотел». Лиам бросает на него злобный взгляд и подымается с пола.
      
       - Плевать. Я иду с вами.
      
       Зейн кладет очки на комод, чтобы переодеться в чистую футболку, снова надевает очки, кепку — и таким образом он готов к выходу.
      
       - Тебя не приглашали, - говорит Луи Лиаму, и тот фыркает в ответ.
      
       - Кто устраивает вечеринку?
      
       - Джордан, ходит со мной на пары гражданского права, - тут же отвечает Луи.
      
       - Джордан Волш? Рыжий? - спрашивает Лиам. Луи кивает, и Пейн заливается смехом. - Значит, меня там ждут больше, чем вас двоих вместе взятых, - он натягивает свитер на все еще отвратительно потное тело. - Я иду.
      
       Зейн смотрит на Луи с надеждой, что тот психанет, как в тот раз, когда не выспался перед важным экзаменом, и бариста в кофейне устроил ему «веселое» время. Когда захочет, Луи может превратиться в зверя, и Зейн с радостью посмотрел бы, как он разорвет Лиама в клочья. Но тот только закусывает губу и после длительной паузы пожимает плечами.
      
       - Мы же не можем его остановить, - виновато говорит он. - Просто пойдем.
      
       Зейн решает, что остаток вечера будет игнорировать Лиама, что кажется сравнительно легкой задачей. Они встречаются с Гарри в общей комнате, и всю дорогу Лиам пялится в телефон, с кем-то переписываясь. Так как Луи лучший друг Зейна, он обращается с Лиамом так же. И только Гарри не игнорирует его присутствие, но это лишь потому, что Стайлс слишком вежливый.
      
       Место вечеринки находится всего в нескольких улицах от общаги. К несчастью Зейна, дорога не очень длинная. Сейчас только десять, а это значит, ему предстоит долгий вечерок. Дом хозяина вечеринки тоже не очень большой, то есть они все будут чуть ли не лезть друг другу на головы из-за отсутствия свободного пространства. И это подозрение подтверждается, когда Луи открывает двери, выпуская басы музыки на улицу.
      
       Прихожая забита, и им приходится протиснуться цепочкой. Лиам плотно прижат к его спине, Зейн рад бы ударить его локтем в ребра, но слишком мало места, и он чуть ли не выбивает стакан у кого-то из рук, когда пытается.
      
       В гостиной толпа не такая плотная, но музыка грохочет так сильно, что болит голова. Зейн морщится и сгребает в кулак ткань футболки Гарри сзади, чтобы они не разделились. Он ни за что не позволит им оставить его одного. Не здесь. Не сейчас, когда он не видит ни одного человека со своих лекций, и уже сейчас он начинает чувствовать тяжесть в груди, которая мешает дышать.
      
       Гарри ведет его на кухню и достает из кармана бутылку водки.
       - Лучше прийти со своим! - перекрикивает он музыку. - Никогда не пей дерьмо, которое предложат тебе на вечеринке!
      
       Зейн не дурак. Может, он и не посещает подобные мероприятия, но он в курсе, как опасно оставлять свой стакан без присмотра, в курсе, что такое принуждение к сексуальным отношениям и прочий ужас. Кроме того, он не планирует ничего, кроме колы, если сможет ее найти.
      
       В кухне музыка намного тише. Ее все еще слышно, но она терпима, почти приятна ушам, знакома ему. Он барабанит пальцами по столу, пока Гарри наливает им с Луи напитки, а затем передает Зейну банку колы.
      
       - Ты уверен, что не хочешь чего-нибудь покрепче?
      
       Зейн оглядывается по сторонам, видя незнакомые лица. В углу то ли спорит, то ли разговаривает (трудно сказать наверняка) компания парней, возле стойки напротив парочка практически срывает с друг друга одежду, на полу под стенкой сидит девушка, которая явно близка к тому, чтобы вырвать.
      
       - Да, я уверен, - отвечает он.
      
       Полчаса спустя, после того, как Луи променял их на танцы с кем-то из своей группы, а Гарри ушел курить травку с кем-то из своих друзей («Это натуральный продукт. Абсолютно безопасно»), Зейн снова оказывается в одиночестве в углу, потягивая напиток. Он знает, что мог бы попытаться с кем-то познакомиться, но большинство народа, кажется, выпило уже по пять-шесть стаканов, а быть трезвым в обществе пьяных не очень весело. Поэтому он съезжает на пол, подтянув коленки к груди, и играет на телефоне.
      
       - Даже на вечеринке он нудит, - слышит Зейн. Он поднимает взгляд и обнаруживает недалеко от себя Лиама с его другом Найлом. - Эй, Малик, не хочешь повеселиться?
      
       - Кто сказал, что мне не весело? - натянуто улыбается Зейн.
      
       Найл все равно протягивает ему руку. Несмотря на то, что Луи пререкается с Лиамом из-за солидарности к Зейну, Найл всегда был дружелюбен к Малику, с самого первого дня их знакомства. Даже когда он приходит к ним в комнату, вся его реакция на их пререкания состоит в том, что он просто смеется над их оскорблениями. Не считая этого, он очень приветливый, и Зейн не имеет понятия, почему у такого мудака, как Лиам, такой замечательный лучший друг.
      
       Поэтому Зейн берет руку и позволяет Найлу поднять его с пола, после чего тот тянет его в другую комнату с несколькими людьми и длинным прямоугольным столом.
      
       - Нужен еще один человек для бирпонга, - громко объявляет Лиам. - Есть желающие?
      
       - Я сыграю, - предлагает незнакомая девушка. Лиам тут же обводит руку вокруг ее талии, прижимает к себе, и Зейн раздраженно отводит взгляд.
      
       - Ты будешь в моей команде, - говорит ему Найл. - Не волнуйся, я охуенен в бирпонге.
      
       - Стой, - Зейн отшатывается назад. - Я не соглашался играть.
      
       - Наверное, потому что он не знает, как, - усмехается Лиам. Зейн кидает на него злобный взгляд.
      
       - Я знаю, как, - рявкает он. Это же не высшая математика. Верно? Ты просто... бросаешь мячик в стакан, а затем пьешь, или что-то в таком роде.
      
       - В библиотеке проводят курсы по бирпонгу? - спрашивает Лиам, заставляя захихикать девушку у себя под боком.
      
       - Не будь козлом, - строго говорит Найл и ободряюще улыбается Зейну. - Обещаю, что будет весело. Или же ты всегда можешь вернуться к сидению на полу.
      
       Зейн закусывает щеку и наблюдает, как Лиам отпускает девушку. Он хватает упаковку одноразовых стаканов и затем наполняет их из самой настоящей пивной бочки. Зейн думал, что это миф. Он не знал, что на подобных вечеринках действительно бывают бочки.
      
       Лиам выставляет стаканы в виде пирамид — по десять стаканов на двух сторонах стола. Закончив, он смотрит на Зейна с вызовом в глазах.
      
       - Ладно, - говорит Зейн. - Я сыграю.
      
       - Вот это другое дело! - Найл хлопает его по спине, толкает к столу и из неоткуда достает два маленьких пластмассовых мячика. - Играем мы очень просто. В общем, ты кидаешь мяч, чтобы он не подпрыгивал — иначе дисквалификация, в один из стаканов противника. Если попадаешь, кто-то из них должен выпить. Ты выбираешь, кто. Как только мы оба бросили, наступает их очередь, и пьем мы. Игра продолжается, пока у одной из команд не закончатся стаканы, или кто-нибудь не потеряет сознание.
      
       Да уж, звучит весело.
      
       - Хорошо, - отвечает Зейн с пересохшим горлом.
      
       - Вы можете начать, - предлагает Лиам. - Раз уж у Зейна это первый раз.
      
       Зейн этого не отрицает. Нет смысла. Он смотрит, как Найл становится у края стола с абсолютно сосредоточенным лицом. Высунув язык, он очень аккуратно кидает мячик. Тот пересекает стол и приземляется точно в средний стакан. Кто-то сбоку радостно вскрикивает, Найл говорит:
      
       - Твоя очередь.
      
       Зейн берет второй мячик и становится на место Хорана. Это не может быть так уж сложно. Люди занимаются этим по-пьяни, а он абсолютно трезвый. Он вдыхает, поднимает руку и бросает мяч. Тот отскакивает от стакана, и Лиам со смехом ловит его, прежде чем мячик успевает улететь на пол.
      
       - Отлично, - говорит он. - Идеальная меткость, Зейн.
      
       - Ээ, можешь выпить, - говорит Найл, кивая в сторону стаканов.
      
       Девушка берет пиво и, достав мяч, выпивает его залпом. Кто-то снова ободряюще вскрикивает.
      
       В свою очередь Лиам попадает точно в стакан в правом углу. Девушка тоже попадает и говорит выпить Найлу, в то время как Лиам велит выпить Малику.
      
       Зейн морщит нос, взяв в руки стакан, и достает мячик. Блять, что насчет санитарных норм? Но Найл смотрит на него выжидающе, а Лиам смотрит так, словно ждет, что Зейн струсит, поэтому он подносит стакан к губам и старается за раз проглотить содержимое. У него отвратительный вкус, и Зейн ощущает, как по подбородку стекают капли. Но ему удается выпить, и он вытирает рот внешней стороной руки.
      
       В этот раз он попадает в стакан и с ухмылкой наблюдает, как Лиам выпивает содержимое. И Найл не соврал, когда сказал, что он хорош в этом деле. Это правда, он ни разу не промахивается, в отличие от Зейна, а Лиам даже лучше Найла. Когда они с Найлом проигрывают, Зейн уже немного пьян, хотя Хоран выглядит абсолютно трезвым. Партнерша Лиама явно близка к отключке.
      
       - Сыграем еще? - предлагает Найл.
      
       - Два на одного, - говорит Лиам. - Эмили, наверное, лучше перейти на воду.
      
       - Что? - дует губы девушка. - Я хочу играть.
      
       - Алекс, - зовет Лиам. Через секунду возле него оказывается девушка, и Эмили вешается на нее. - Больше не давай ей ничего пить, ладно? С нее хватит. И убедись, чтобы она добралась домой в безопасности. Если нужны деньги на такси, дай мне знать.
      
       Алекс кивает и уводит Эмили, а Зейн удивленно моргает. Со стороны Лиама это было почти... благородно. Но только Лиам не благородный. Он подлый мудак. Зейн трясет головой и отгоняет от себя эти мысли.
      
       Каким-то образом Лиам снова выигрывает. Зейн думает, что скорее всего дело в том, что после третьего стакана он начинает ощущать действие алкоголя, и ни разу не попадает. Но он все равно пытается. И чем больше он выпивает, тем усерднее пытается. Пока у них практически не остается стаканов, и он хихикает, закрывая рот рукой, чтобы скрыть это.
      
       Лиам закидывает последний мячик, Зейн выпивает содержимое еще до того, как Лиам успевает что-то сказать, и Найл смеется над его нетерпеливостью.
      
       - Давайте еще раз сыграем, - говорит Зейн. - В этот раз я буду лучше, - обещает он.
      
       - Не думаю, что ты продержишься еще одну игру, - поддразнивает Найл и закидывает руку Зейну на плечи. - Вот в следующий раз мы надерем Лиаму зад.
      
       Зейн слегка надувает губы. Комната плывет перед глазами, словно он стоит на неустойчивой поверхности. Он не может вспомнить, когда в последний раз столько пил, если такое вообще случалось. Хотя, в принципе, он много чего не может вспомнить. Например, куда ушли Луи и Гарри. Или что он делает у Найла под боком, но тут тепло, и Найл хороший, поэтому он просто вздыхает.
      
       - Мне кажется, я пьян.
      
       - Отличное наблюдение. Лиам всегда говорил мне, что ты умный, - шутит Найл, и Зейн хмурит брови.
      
       - Неужели? Это звучит мило, а Лиам не милый. Совсем не милый. Он храпит.
      
       Найл закидывает голову назад, заливаясь хохотом, и Зейн присоединяется к нему, потому что, кажется, это весело. Он вспоминает, что Лиам рядом, только когда тот говорит:
      
       - Наверное, нам нужно найти его друзей. Не думал, что он так быстро опьянеет.
      
       - Я не пьян, - капризно говорит Зейн.
      
       - Нет, пьян.
      
       Зейн показывает ему средний палец и смеется над взглядом, который получает в ответ. Он позволяет потянуть себя в другую комнату мимо размытых лиц. Это слегка затуманивает сознание, и ему не нравится это чувство. Он сжимает руку Хорана в своей, хотя и не может вспомнить, когда это случилось: не помнит, чтобы Найл брал его за руку, или чтобы он брал за руку Найла.
      
       Дойдя до гостиной, Зейн решает, что не любит быть пьяным. Он не может трезво мыслить, не может ровно ходить, и единственное, что спасает его от падения каждые несколько шагов, это Найл. Кажется, ему нужен Луи. И Гарри тоже, и его улыбка с ямочками на щеках, и успокаивающие слова. Музыка слишком громкая, и люди, которые ее перекрикивают, тоже слишком громкие, и здесь очень-очень жарко. Он собирается стянуть футболку, но его останавливает рука, хватающая за запястье.
      
       - Не вздумай раздеваться, - бормочет Лиам. - Ради всего святого.
      
       Наверное, это хорошая мысль.
      
       Они обнаруживают Луи и Гарри на кухне, Стайлс держит пьяного Томлинсона, который выглядит еще хуже, чем Зейн.
      
       Зейн преодолевает короткое расстояние к ним, отпуская руку Найла. Он прислоняется лбом ко лбу Гарри и смеется, но не может вспомнить, почему. Он увидел что-то смешное, честное слово. Может быть, это была смесь шока и волнения во взгляде Гарри.
      
       - Я играл в бирпонг, - говорит Зейн. - И я проиграл.
      
       - Это правда, - подтверждает Найл.
      
       Гарри осторожно берет его за подбородок, заставляя посмотреть выше. У него мягкие пальцы, и Зейн закрывает глаза от удовольствия.
      
       - Зейн, - говорит Гарри. - Посмотри на меня.
      
       - Не могу, - признается Малик, - Мои веки спят, - он с трудом и усталостью открывает глаза и видит расстроенное лицо Гарри. - Думаю, я хочу домой. Мне плохо.
      
       Луи смеется над ним, неожиданно придя в себя.
      
       - Ой-й, наш малыш Зейн напился. Как мило. Мы перетащили его на сторону зла, Гарри.
      
       - Вы нихера не сделали, - невнятно говорит Зейн. Внезапно он понимает, насколько его слова сливаются, и речь звучит не так ясно, как он ожидал. - Вы только бросили меня.
      
       - Мы тебя не бросили, - тут же отвечает Луи. - Мы...
      
       - Он сидел на полу, когда я нашел его, - влезает Лиам. - Так что, да, бросили.
      
       Зейн резко разворачивается и падает на Гарри, тот придерживает его за талию, чтоб он не грохнулся на пол.
      
       - Почему ты до сих пор здесь? - спрашивает Зейн. - Гарри, почему он до сих пор здесь?
      
       Кажется, Лиама это совсем не задевает. Он закатывает глаза и говорит:
      
       - Я отведу его домой, если вы еще хотите остаться.
      
       - Ни за что, - возражает Луи. - Я не позволю тебе никуда увести моего... моего пьяного лучшего друга, Лиам Пейн. Я сам отведу его домой. Пошли, Зейн.
      
       Зейн берет Луи под руку, и они вместе пересекают кухню. Луи с легкостью проталкивается сквозь толпу, вытянув перед собой ладонь и высокомерно задрав подбородок, и прежде чем Зейн успевает что-то понять, его накрывает волной свежего воздуха. Он глубоко вдыхает и громко облегченно выдыхает.
      
       - Мы должны прыгать, - говорит Луи таким серьезным тоном, словно это самая гениальная идея в мире. Зейн отрыгивает. Он не хотел, просто так получилось.
      
       - Чего?
      
       - Прыгать, то есть... - он показывает, и Зейн повторяет за ним. - Мы в город Изумрудный, - напевает Луи, - Идем... я не знаю, я пьян.
      
       - Я тоже пьян, - честно говорит Зейн. - Кажется. Все скачет.
      
       Луи кивает, и они проходят один фонарь, второй.
      
       - Кажется, я не в состоянии отвести тебя домой.
      
       - Кажется, меня сейчас стошнит.
      
       Кто-то крепко хватает его за плечо, и Зейн вскрикивает от боли.
      
       - Притормози, - говорит Лиам. - И не ори, ты хочешь, чтобы нас копы забрали?
      
       Гарри появляется справа от Луи, а Найл ступает впереди них. После этого Зейн и Луи молчат, но они все еще спотыкаются и не отпускают друг друга. В какой-то момент они практически падают — Луи оступается, тянет Зейна с собой, но кто-то удерживает их. Он без понятия, кто, но все равно бормочет «спасибо».
      
       После этого остаток дороги как в тумане. Следующее, что помнит Зейн, как Лиам пихает его на кровать и велит спать. И Зейн слишком вымотан, чтобы противиться.
      
       __
      
       Зейн просыпается с убийственной головной болью. Если бы на этом его проблемы заканчивались, он бы смирился. Но, кроме этого, у него во рту мерзкий привкус, и живот противно урчит, желудок словно сворачивается в узел. И каждые несколько секунд ему по ушам бьет какой-то дурацкий топот. Он издает стон, переворачивается и посередине комнаты обнаруживает Лиама, который выполняет ебаные прыжки на месте.
      
       - Ты дьявол, - стонет Зейн. - Перестань.
      
       Лиам продолжает прыгать.
      
       - Почему? Тебе это мешает?
      
       - Тебе помешает, когда я вцеплюсь тебе в глотку? - парирует Зейн. Он тянется за второй подушкой, но она упала на пол. На то, чтобы поднять ее, уходит уйма сил, но ему удается накрыть ею голову. А Лиам продолжает прыгать. - Лиам! Хватит. Я умираю.
      
       - Помнишь, - между делом говорит Лиам, словно в данный момент не выполняет упражнения. У него практически ровное дыхание. - Тот раз, когда я уснул на полу, а ты разбудил меня песней «Call Me Maybe»? Или тот раз, когда я напился текилы, а ты щелкал своей гребаной ручкой?
      
       Смутно, но да. Это далеко не полный список того, что делал Зейн, когда у Лиама было похмелье, чтоб вывести его из себя. Но это несправедливо. Зейн вообще не пьет — Лиам выпивает регулярно. Разве он не может спустить ему этот единственный раз с рук?
      
       - Пожалуйста.
      
       - Мне еще осталось... пятнадцать минут зарядки, - говорит Лиам. - Тебе придется с этим смириться.
      
       Зейн вслепую щупает прикроватную тумбочку. Он хватает карандаш и швыряет его в сторону, откуда доносится голос Лиама.
      
       - Я ненавижу тебя. Правда. Я искренне, по-настоящему тебя ненавижу.
      
       - Взаимно, - отвечает Лиам. - Рад, что мы договорились.
      
       Остаток утра проходит в таком же духе. Зейн пытается уснуть и не вылить серое вещество на подушку через трещины в голове, а Лиам создает как можно больше шума. Вскоре Зейн сдается и вылетает из комнаты с сумкой для ванных принадлежностей. Теплая вода не дает нужного ощущения, но, по крайней мере, он больше не воняет пивом и потом.
      
       Когда он возвращается, комната уже пуста. Зейн думает над тем, чтобы снова попытаться уснуть, но, решает, что этого все равно не выйдет. Вместо этого он оставляет вещи, надевает свитер на футболку, спортивные штаны и отправляется в общую комнату. Гарри и Луи уже там, свернувшись в один клубок под телевизором, смотрят кулинарное шоу.
      
       - Зачем вы это смотрите? - жалуется Зейн. На экране женщина добавляет ложку, кажется, масла в какой-то соус. Фу. - Я даже думать о еде не хочу.
      
       - Это из-за похмелья, детка, - тихо говорит Луи. Он положил голову Гарри на колени, и тот медленно гладит его волосы. Наверное, это приятно — Зейну немного завидно. Он хочет, чтобы кто-нибудь гладил и его волосы, когда у него похмелье. - Но тебе надо что-нибудь съесть. Тогда тебе станет легче.
      
       У Зейна урчит в животе, но при мысли о еде к горлу подступает комок тошноты.
      
       - Все нормально. И я не собираюсь идти в столовую.
      
       Гарри встает, игнорируя протесты Луи.
      
       - Я сделаю тебе бутерброд, - говорит он. - И тебе станет лучше, поверь.
      
       Зейн не возражает. Может быть, бутерброд подойдет. При его упоминании у него не сворачивается желудок, и вроде бы его не должно вырвать (наверное; в принципе, может, но должно обойтись). Как только Гарри уходит, Луи занимает его место и теперь кладет голову на колени Зейну, но, должно быть, он сошел с ума, если думает, что Малик будет нежиться с ним, как Гарри.
      
       - Тебе вообще хреново, да? - спрашивает Луи.
      
       Зейн пожимает плечами. Это так, но сейчас уже более терпимо. Если бы только ему удалось поспать на часик дольше. И если бы только он был немножко упрямее вчера вечером. Ему все еще нужно закончить домашнее задание, а теперь придется делать его, ощущая усталость и приливы тошноты.
      
       - Немного, да.
      
       - Как это вообще произошло? - спрашивает Луи. - В последний раз, когда я тебя видел, ты пил колу.
      
       Зейн ерзает на месте, мысли в голове проносятся со скоростью света. Всё немного туманно, но всё же он помнит.
      
       - Бирпонг, - тихо говорит он. - Найл и Лиам позвали меня играть.
      
       - Как так получилось, что вы не бросились друг на друга через стол?
      
       - Не знаю, - Зейн щелкает его по руке и морщится. - Мне было скучно. Это выглядело, как вызов, и я не мог его не принять.
      
       И, возможно, ему было весело. Совсем немного. Но того, как он чувствует себя сегодня, это не стоило.
      
       Гарри возвращается с бутербродами, и Зейн съедает свой за четыре больших укуса. Внезапно он ощущает чувство голода, и в итоге съедает половину бутерброда Луи, когда тот зеленеет после первого же куска.
      
       Он проводит в таком духе остаток утра и половину дня, свернувшись на диване и смотря одно кулинарное шоу за другим, потому что Гарри одержим, а все остальные, кто приходит в общую комнату, похоже, вовсе не против наблюдать за Рэйчел Рэй.
      
       Ко времени, когда Зейн направляется обратно в свою комнату, чтобы закончить домашнее задание, он чувствует себя практически на сто процентов. Что моментально сходит на нет в ту секунду, когда он заходит внутрь.
      
       - Блять, должно быть это шутка, - его глаза практически лезут на лоб.
      
       Это... черт, он даже не знает, как это описать, и это при том, что он несколько месяцев посещал уроки креативного письма, а это о многом говорит. Но это... блять, что это вообще? Крем для бритья? Покрывает их с Лиамом подушки. Аэрозольный серпантин создает сеть между кроватями, стенами, комодами и столом. На окне висит верх футбольной формы. Под черной краской едва заметна надпись «Пейн» с номером Лиама, но они зачеркнули их и вместо этого написали «хуесос» (буквы корявые, так как человек явно не умеет обращаться с аэрозольной краской).
      
       В общем говоря, их комната просто разнесена. И Лиам труп, просто труп.
      
       Только Зейн не знает, как его найти. У него нет его номера, и он не имеет понятия, где тот обычно пропадает. А это значит, что, на данный момент, он ничего не может с этим поделать, ему остается только стянуть постельное белье с их кроватей и отнести его в прачечную (он отказывается убирать еще что-то; это проблема Лиама, и, блять, решать ее будет он).
      
       Ну, еще и кипеть в своей собственной ярости.
      
       Когда Лиам наконец-то приходит в комнату, смеясь над чем-то, что сказали в коридоре, Зейн в бешенстве. Смех Лиама резко обрывается, и он замирает на месте, осматривая комнату с открытым ртом.
      
       - Что случилось? - спрашивает он.
      
       Зейн поднимается, обходя серпантин и крем для бритья на полу.
       - Что случилось? Мне кажется, на этот вопрос должен ответить ты, так как это, блять, не мой свитер висит на окне!
      
       Лиам медленно пробирается через комнату, обходя мусор вокруг. Он снимает свитер и, хмурясь, проверяет этикетку.
      
       - Как они его достали? - сердито спрашивает он. - Он был в моем шкафчике!
      
       - Тебя только это расстраивает? - спрашивает Зейн. - Серьезно? Все наши вещи покрыты... покрыты дерьмом!
      
       - Почему ты ведешь себя так, словно это моя вина?
      
       Зейн упирает руку в бок, а второй обводит комнату, словно говоря «ну, не знаю, угадай».
      
       - С чего вообще кто-то мог такое устроить?
      
       Лиам морщится, сжимая свитер в руках.
       - Кажется, я знаю, с чего, - признается он и поспешно добавляет: - Но это не значит, что это моя вина, ясно? Но... хм... возможно, это парни из Джефферсон. Мы надрали им зад на днях, и они были не очень рады.
      
       Зейн долго, пристально смотрит на него.
      
       - Ты хочешь сказать, - говорит он, сжимая пальцами переносицу, - что это всё из-за футбольного матча? Что наша комната похожа на свалку из-за ебучей игры?
      
       - Думаю, да, - честно говорит Лиам. - Такое случается, команды разыгрывают друг друга. Ты делаешь из этого большую проблему, чем нужно. Ничего не испорчено, просто испачкано. Ну, ничего, кроме моего гребаного свитера, - ворчит он. - Мне придется заказать новый, и пока поносить запасной.
      
       - И убрать здесь, - добавляет Зейн. - Тебе придется убрать здесь.
      
       Лиам прыскает со смеху, бросая свитер на голый матрас. Их постельное будет готово не меньше, чем через час, к большому сожалению Зейна, потому что сейчас ему больше всего хочется залезть в постель и притвориться, что он не просыпался этим утром. Что всё, что случилось с того момента, оказалось просто страшным сном.
      
       - Я не буду убирать твою часть комнаты, - сообщает ему Лиам.
      
       - Нет, будешь. Это ты виноват, что всё это произошло.
      
       - Нет, не я, - твердо говорит Лиам. - Я же не просил этого.
      
       - Я занялся стиркой, ты можешь заняться комнатой. Это довольно честно, учитывая, что со мной бы никогда не случилось подобного, если бы я не был твоим соседом.
      
       - Откуда ты знаешь? - возражает Лиам. - Я бы разнес твою комнату еще несколько месяцев назад, если бы мне потом не пришлось на нее смотреть.
      
       - Просто, блять, убери здесь, Лиам! - кричит Зейн, потеряв терпение. Его щеки налиты кровью, он не помнит последнего раз, когда был настолько зол. Конечно, Лиам ежедневно выводит его из себя, но в этот раз сильнее, чем обычно.
      
       Зейн любит, когда убрано, понятно? Когда у него есть возможность нормально работать. Любит, когда его вещи разложены по полочкам. Любит, когда его кровать застлана, если он не спит. Сейчас же его учебники и комиксы укрыты аэрозольным серпантином. На ноутбуке лежит горка пенки для бритья. Если бы когда-нибудь настал час, когда Зейн окончательно вышел из себя и поддался соблазну дать Лиаму по морде, это было бы сегодня. Ненависть просто переполняет его, дыхание надрывное.
      
       И Лиам. Чертов Лиам говорит:
      
       - Я уберу свою сторону.
      
       Зейн толкает его. Он даже не успевает осознать этого, когда его руки касаются плеч парня.
      
       - Ты уберешь всё.
      
       Лиам настолько удивлен, что отшатывается назад, но, придя в себя, он надвигается на Зейна. Подходит так близко, что они практически соприкасаются, его лицо в нескольких сантиметрах от лица Зейна, и Малик неожиданно осознает разницу в размере. По росту Лиам едва выше его, но его плечи шире, бицепсы больше. Если бы дело дошло до драки, он бы с легкостью надрал Зейну зад.
      
       Создается впечатление, что напряжение в воздухе можно потрогать на ощупь, оно натянуто до такой степени, что в любую секунду лопнет. И это происходит, когда Лиам шепчет:
      
       - А что, если не уберу?
      
       В следующую секунду Лиам хватает его за затылок, притягивая ближе, а Зейн мертвой хваткой держит его за талию, впиваясь пальцами, пытаясь достать ногтями до кожи сквозь футболку. Лиам больно впивается в его губы. Агрессивно. Он кусает — Зейн хнычет от боли, Пейн аккомпанирует ему раздраженным стоном.
      
       Зейн перестает думать, он просто реагирует. Он засовывает руки Лиаму под футболку, скользя ими по спине, Лиам хватает его за волосы и тянет назад, заставляя Зейна приоткрыть губы. Пейн толкается языком ему в рот, а Малик пытается вспомнить, как дышать, отвечая на поцелуй.
      
       Создается впечатление, что Лиам пытается целовать его и в то же время причинить боль. Зейн делает то же самое, отстраняясь, оттягивая нижнюю губу Пейна зубами, пока тот не зашипит от боли.
      
       - Не могу поверить, что ты меня толкнул, - говорит Лиам, проделывая именно это — толкая Зейна к его же кровати, при этом не разрывая физического контакта. Зейн отшатывается назад, крепко держась за футболку Лиама.
      
       - Ты такой... - он замолкает, когда Лиам опускается губами к его шее, грубо посасывая кожу. - Придурок, - тихо, слабо произносит он. - Ты такой придурок.
      
       Лиам толкает его на кровать, и Зейн даже не противится.
      
       - Не думаю, что есть кто-то, - начинает Лиам, делая паузу, только чтобы залезть на Зейна, расположив ноги по обе стороны его талии, - кто бесит меня больше, чем ты.
      
       Зейн пытается втянуть воздух — ему тяжело под весом Лиама, но ему это нравится. Он притягивает парня вниз, прижимаясь своей грудью к его, и в этот раз он первый просовывает язык Лиаму в рот, обводя им язык парня, ощущая привкус колы и чего-то еще, чего-то сладкого. Опьяняюще-сладкого.
      
       Лиам выпрямляет спину, и Зейн издает раздраженный звук, но парень снимает футболку и... ого, да, ладно. Это... да. Когда он снова целует Зейна, брюнет слишком занят тем, что водит ногтями по его спине, наслаждаясь тем, как он выгибает спину, когда Зейн надавливает сильнее, и надеется, что его действия оставят за собой красные полосы.
      
       Член Лиама упирается ему в бедро, и он стонет, когда тот трется об него, тяжело дыша Малику в шею. Он все еще в бешенстве, просто пылает от злости, но на данный момент уровень ярости практически равняется уровню возбуждения.
      
       - Потянешь, блять, меня за волосы еще раз, - предупреждает Зейн, одновременно пытаясь толкаться навстречу Лиама, - клянусь, я...
      
       Лиам делает именно это, и предполагалось, что стон, который срывается с губ Зейна, будет раздраженным, да только нет, он далеко не раздраженный.
      
       - Что? Кажется, тебе нравится, - стонет Лиам, дыша ему в шею.
      
       Он продолжает тянуть Зейна за волосы, но ему не больно. Это посылает по его телу острую дрожь возбуждения, и когда Лиам толкается бедрами под верным углом, создавая между их телами нужное трение, которое перехватывает у него дыхание, Зейн стонет:
      
       - Отъебись, Лиам. Отъебись.
      
       - А ты думаешь, что я делаю?
      
       От этих слов Зейн закрывает глаза. Так вот куда всё ведет? Кажется, да. Хочет ли он этого? Может, он бы и сказал «нет», если бы Лиам не терся об его пах и не обжигал кожу горячим дыханием. А так — всё, чего хочется Зейну, это найти облегчение, развязав этот тугой узел в животе.
      
       - Тогда сделай это, - говорит он. - Хватит трахать мою ногу.
      
       Лиам резко отстраняется, нависнув над Зейном. Он внимательно смотрит ему в глаза, на что Зейн прищуривает взгляд, до постыдного тяжело дыша.
      
       - Ладно, - медленно говорит Лиам, словно он ошарашен. - Д-да, хорошо.
      
       Лиам тянется к столу, прежде чем Зейн успевает что-то сказать. Он выдвигает нижний ящик, достает пенал, из которого вынимает пачку презервативов и бутылочку смазки. Уже вид этого делает ситуацию более серьезной, у Зейна всё внутри сжимается, но он перебарывает это чувство, говорит:
      
       - Не могу поверить, что ты хранишь смазку и презервативы в пенале для карандашей.
      
       Его затыкают губы Лиама, и он уверен, что именно это и было намерением парня. Зейн поддается, нетерпеливо отвечает на поцелуй, потому что он принял факт, что это происходит, и он, черт возьми, насладится каждой минутой, пока это не закончится и к нему не придет осознание произошедшего.
      
       Лиам снимает с себя джинсы, пока Зейн приподнимается, чтобы стянуть футболку, и затем руки парня оказываются на его джинсах, расстегивают пуговицу, опускают молнию. Он приподнимает бедра, а Лиам смотрит на него сверху вниз, закусив нижнюю губу. Это заставляет Зейна смущенно ерзать.
      
       - Ты собираешься просидеть так до конца или...?
      
       Боксеры стянуты по его бедрам с такой скоростью, что Зейн уверен - они порвались по швам. После этого нет поцелуев. Нет длительных взглядов и прикосновений. Лиам движется со скоростью жара, что бежит по венам Зейна, и, не теряя времени, он смазывает пальцы и вводит один в Зейна, сосредоточенно нахмурившись. Никаких предварительных ласк - строго к делу.
      
       Ко времени, когда его растягивают два пальца, Зейн закинул голову назад. Он больше не может смотреть вниз на Лиама. Ощущения переполняют, легкая боль мурашками пробегает по телу каждый раз, когда Пейн цепляет эту точку внутри него. В то же время, этого мало, поэтому он толкается на пальцы и пытается ухватиться за голый матрас, но ему не за что держаться, что, возможно, и является причиной этого ощущения в животе. Он словно на американских горках: тот момент, когда ты отклоняешься назад так далеко, что тебе кажется, ты вот-вот выпадешь из сидения, и желудок просто сжимается.
      
       - Блять, - шипит он, когда ощущает третий палец, и невозможно сказать, от боли или удовольствия — наверное, от того и другого, потому что эти два ощущения в его голове слились воедино.
      
       Лиам без предупреждения убирает пальцы, и Зейн наорал бы на него за это, если бы в его легких остался воздух. Он приподнимается на локтях, смотрит, как Лиам с трудом достает презерватив все еще скользкими от смазки пальцами. Зейн пользуется моментом, чтобы полюбоваться парнем. Конечно, он его ненавидит, но это не меняет факта, что он красив. Занятия спортом, оказывается, дают о себе знать, и пот на его коже только подчеркивает рельефные, тугие мышцы живота и груди, ширину плеч, форму члена, на который он натягивает презерватив, густые волосы у основы.
      
       Зейн откидывает голову обратно на подушку.
      
       - Ты уверен? - спрашивает Лиам, снова нависнув над Зейном, и тот одаряет его многозначительным раздраженным взглядом. - Точно. Просто дай мне знать, если... - он заглатывает остаток слов и качает головой. Затем ложится рядом с Зейном и говорит: - Садись сверху.
      
       Зейну приходится сдержать инстинктивное «не указывай мне, что делать», только потому что, кажется, сейчас неподходящее время. Он просто делает, как ему сказано, располагает ноги по обеим сторонам тела Лиама. Одной рукой Пейн держит его за бедро, второй — подносит свой член ко входу, и Зейн опускается на него. Он делает короткие, надрывные вдохи, зажмурив глаза. Прошло много времени с тех пор, как он делал это в последний раз, и на какое-то мгновение боль перекрывает удовольствие. Но затем Лиам просовывает руку между их телами, обхватывает его член и делает несколько коротких, быстрых движений.
      
       Все начинается медленно, Зейн делает почти всю работу, пока Лиам смотрит на него снизу томным взглядом. Но вскоре он издает гортанный стон, крепко хватает бедра Зейна своими огромными ладонями, опускает его до конца и безжалостно трахает. Малик обрушивается на него, уткнувшись лицом в шею, обдавая кожу влажным дыханием, потому что так. Именно так все и должно происходить. А не медленно, осторожно и нежно.
      
       - Ты... близко? - шепчет Лиам, касаясь губами его головы.
      
       Серьезно? Черт.
      
       - Заткнись, - шипит он в ответ, потому что Лиам прав. Он совсем-совсем близко, если бы только он мог... Зейн приподнимается и обхватывает свой член рукой. Через пару секунд Лиам шлепает его по руке и заменяет ее своей, слегка изменяет угол движения бедер.
      
       Ногти Зейна оставляют на груди Лиама отпечатки, когда он кончает, пальцы ног поджимаются, всё тело пронимает дрожь. Он снова падает парню на грудь, а Лиам продолжает, лишь слегка замедляя темп.
      
       Зейн не может сдержать хныканье, потому что его все еще чувствительный член зажат между их телами. Лиам успокаивающе гладит его по спине, снова прижимается губами к макушке, с невероятной нежностью. Что составляет такой контраст его зубам, которые грозят проколоть кожу Малика, когда он кончает, кусая Зейна за плечо с приглушенным стоном.
      
       После этого настает момент, когда они лежат, прижавшись друг к другу в тишине, нарушаемой лишь их дыханием. Лиам все еще водит ладонями по его спине, а Зейн пытается собраться с силами, приказать своим беспомощным конечностям двигаться, но не может.
      
       Наконец, собравшись, он аккуратно, морщась, слазит с Лиама и падает на кровать рядом с ним. Пейн тут же перелазит через него, вставая с кровати. Зейн пялится в потолок, слушая шарканье парня по комнате. Он все еще пытается отдышаться, когда Лиам говорит:
      
       - Я пойду приму душ, - и затем, у самой двери: - И я не буду убирать твою сторону.
      
       Дверь захлопывается, и Зейн благодарен, когда слышит, что Лиам запирает ее на ключ, потому что ему не нужно, чтобы кто-то застукал его в таком виде. Не сейчас, когда он лежит на голом матрасе своей кровати, и на нем высыхает сперма, и тело блестит от пота (его и Лиама).
      
       Проходят минуты, и до него начинает доходить, что только что произошло. Постепенно он осознает, что только что занимался сексом. С Лиамом Пейном. Он занимался сексом с Лиамом Пейном, блять. Как вообще это произошло? Почему он позволил этому произойти? Почему ему это так понравилось? Ведь это правда. Даже сейчас, надавливая пальцами на синяк, который оставил Лиам на его плече своими зубами, он не может отрицать, что ему было хорошо. Очень хорошо.
      
       - Черт, - бормочет он, накрывая глаза рукой. - Черт.