Умирать не страшно

Глава 26.

Проснулся Поттер довольно скоро, и обнаружил, что лежит уже на кровати, на боку, правда, Северус все еще продолжает его обнимать, и даже осторожно перебирает сбившиеся в прядки волосы.
Стоило все это ощутить, как Гарри тотчас стало неловко за то, что он так вот вырубился, и с губ сорвалось поспешное:
- Прости. Я тебе, наверное, все отлежал.
- Не все, - возразил Снейп и добавил, на секунду призадумавшись: - Но многое.
Смешно фыркнув, Поттер попытался увеличить дистанцию, но руки супруга его никуда не пустили, а когда парень удивленно вскинул голову, чтобы узнать, в чем причина, Северус сказал:
- Сейчас уже все нормально. Неужели ты думаешь, что я не в состоянии найти... удобное положение? – очень похоже, что он смягчил куда более резкую фразу.
- Тебе удобно? – все же решил уточнить Гарри.
- Более чем.
Счастливо вздохнув, молодой волшебник приклонил голову на плечо любовника, но тут же вскинулся вновь, ярко вспомнив, чем они до этого занимались, и, жутко смущаясь, спросил:
- Я... я не причинил тебе боли?
- Нет, - Снейп позволил себе улыбнуться. – По-моему, ты мог чувствовать мое явное... удовольствие.
Последовавший короткий поцелуй в знаменитый шрам стал последним аргументом, убедившим Поттера, что он не разочаровал супруга.
Если бы Северус отличался красноречием в постели, то мог бы сказать, что полностью очарован тем, как в молодом супруге сочетаются податливость и неистовство. Он был вовсе не против играть активную роль в сексе, но расстроился бы, предпочитай Гарри только отдаваться. В конце концов, Северусу всегда нравились полутона.
Но вместо всех этих слов и объяснений он склонился к шее Поттера и, подобно вампиру, впился поцелуем в золотистую кожу. Таким горячим, что дело, непременно, должно было закончиться засосом. Подобных порывов оставить на любовнике свою метку Снейп не замечал за собой с подросткового возраста, но сейчас это почему-то показалось важным.
Что до Гарри, то он и не думал возражать, даже не поморщился, а, наоборот, хихикнул и быстро облизнул сосок супруга, оказавшийся в удачной близости. Практический опыт показал, что они чрезвычайно чувствительные, гораздо больше, чем у него самого. Поттер всерьез подозревал, что именно поэтому Северус и предпочитал такую многослойность в одежде – чтобы скрыть этот факт.
Втянув воздух сквозь зубы, Снейп «наградил» дерзкого мальчишку звонким шлепком и велел:
- Не шали.
- Почему? – игриво усмехнулся Гарри, готовясь повторить «шалость».
- Потому, - Северус просто одним быстрым движением передвинул его повыше, так что они оказались лицом друг к другу.
От дальнейших расспросов Поттера удержало странное движение зельевара. И почти сразу же осенила догадка – Снейп просто сдержал зевок. Конечно, день выдался насыщенным, а вечер тем более. Безусловно, он устал. Гарри-то успел хоть чуть вздремнуть, в отличие от любовника.
Тотчас устыдившись собственной невнимательности, парень поспешил загладить вину:
- Прости. Ты ведь устал еще больше моего, а я...
- Я не настолько устал, насколько ты сокрушаешься. Но на второй раунд сей же час неспособен. Да и чтобы твою магию... переварить нужно время.
- А со всеми волшебниками так? Ну... в постели? – снова смущаясь спросил Гарри.
- Нет. Только с очень сильными. Чем сильнее концентрация магии в теле волшебника, тем сложнее ее контролировать на пике эмоциональных всплесков. Особенно если способности открываются внезапно, - когда Снейп объяснял вот так: тихо, спокойно, своим завораживающе-размеренным голосом, все сразу становилось понятным и логичным. – Кстати сказать, у тебя такие неконтролируемые всплески магии происходили довольно редко, учитывая обстоятельства.
- Ну да, редко, - усмехнулся Гарри. – Забыл что ли, как моя магия чуть не размазала вас с Дамблдором в больничном крыле?
- Тебя сложно упрекать в том... эпизоде. Уж слишком много сложной к восприятию информации одновременно свалилось.
Северус, оправдывающий его поступки! Кто бы мог подумать, что так мир перевернется! Но Поттер не спешил так просто успокаиваться и напомнил:
- А как же недавний случай в Астрономической башне?
- И что же было в башне? – тотчас подобрался Снейп. – Кроме попыток намеренно простудиться.
- Ну... - Гарри понял, что тогда супруг так ничего и не заметил. Но осознание этого пришло слишком поздно, так как Северус потребовал:
- Говори уже, раз начал.
- Понимаешь, я тогда очень разозлился на Ремуса. Нет, право слово, к чему все эти подозрения и поучения, как мне следует жить? В общем, я поднялся на Астрономическую башню, чтобы немного остыть, но из-за магического всплеска это получилось почти буквально. Камни стали покрываться коркой льда, а потом... потом пришел ты.
- И все прошло?
- Практически. Ты действуешь очень... отрезвляюще.
Фраза заставила Северуса усмехнуться, но он быстро вновь посерьезнел и спросил:
- Этот облезлый оборотень посмел что-то тебе навязывать?
- Ну, не совсем. Но эти его дурацкие подозрения... Я понимаю, что он старается заботиться обо мне, особенно после того, что случилось с Сириусом, и все-таки в некоторых моментах он перегибает палку.
- Догадываюсь, что он мог наговорить, - гневно сузившиеся глаза Снейпа не предвещали Люпину ничего хорошего, поэтому Гарри поспешил хоть как-то сгладить ситуацию:
- Думаю, он уже о многом пожалел. Особенно после того, как узнал, что я Некромант.
Вот только если Северуса это утешило, то самого Поттера воспоминание о собрании Ордена расстроили. Конечно же, подобная реакция не утаилась от супруга. Он провел пальцами по щеке парня, очерчивая скулу и тем самым заставляя посмотреть на себя, и спросил:
- Что еще не так? – вопрос прозвучал настолько мягко, что захотелось завернуться в этот голос, как в плед, и все-таки Гарри попытался отмолчаться. Правда, с Северусом эта практика была изначально провальна, так как последовал еще один вкрадчивый вопрос: - Скажи, что тебя беспокоит?
- Сам толком не знаю. Но Орден Феникса... когда они узнали, что я Некромант, то многие стали смотреть на меня, как на проклятого или темного мага. Уверен, они сразу же вспомнили, что я змееуст, и что Воландеморт общался со мной мысленно. Даже Чарли на меня как-то странно смотрел...
- Тебе так важно их мнение? – осторожно поинтересовался Снейп, поглаживая супруга по спине.
- Нет, но...
- Но что? – Северус старался не давить на супруга, но все же подтолкнуть его к продолжению беседы.
- Они так сильно подталкивают меня к убийству, словно, раз эта возможность предсказана, то мне это ровным счетом ничего не стоит. И вместе с тем их гложут подозрения. Я ощущал их едва ли не физически. Если я пойду у них на поводу, и мне каким-то образом удастся уничтожить Воландеморта, то что будет дальше со мной? Я боюсь, что, разрешив свою главную проблему, они захотят уничтожить и меня. Как потенциальную угрозу.
- Уничтожив Темного Лорда, ты станешь героем, и это будет весьма затруднительно.
- Возможно. Но я останусь Некромантом, а с репутацией не поспоришь. Для многих это синоним темного мага. Вспомни, как насторожился Хмури.
- Он всегда страдал излишней... прямолинейностью, - фыркнул Северус. Лишь то, что он сжимал в объятьях Гарри, остановило его от того, чтобы потереть то место, где совсем недавно находилась Темная Метка.
- Остальные не лучше. Но я не хочу, не желаю постоянно оправдываться! А они ведь и дальше будут пытаться перетянуть меня, подстроить под свои стандарты. Министерство, Альбус... А я этого не желаю! Мне не нужен ни аврорат, ни политическая карьера, ни школа. Я хочу просто жить! Обычной жизнью.
Столь горячо высказанные желания Поттера были так схожи с его собственными, что на миг будто холодная рука сжала сердце. Вот только Снейп всеми силами старался забыть о них. Его образ жизни не располагал к долгосрочным планам. Сложно сказать, когда именно эта мысль прокралась и укоренилась в его душе, но он давно считал, что ему не суждено пережить этой войны. Даже сейчас он боялся думать о большем. Но этот страх не помешал проговорить:
- Ты – надежда всего магического мира. И если эта надежда оправдается, да даже если и нет, то у тебя на руках достаточно карт, чтобы все повернуть в свою пользу. Даже Министерство поостережется иметь во врагах истинного Некроманта. И не стоит забывать о древнемагических семьях. Многие из них знают, что такое твоя новая сила, и встанут на твою сторону.
Эти слова бальзамом разливались по сердцу Гарри, и все-таки в них чувствовался оттенок невысказанной горечи. Говоря столь сладкие слова утешения, Снейп словно дистанцировался от своего супруга в этом обрисованном будущем. Действуя по зову сердца, Поттер сам обнял Северуса, пусть для этого и пришлось изменить позу, казавшуюся такой уютной, и проговорил:
- Хорошо, если так. Но я хочу, чтобы ты разделил со мной это вероятное будущее.
- Вряд ли ты когда-либо хотел семейной жизни, подобной нашей.
- Что тебя так настораживает? Теперь у нас все хорошо, разве не так?
- Вот именно, теперь, - похоже, Северус тоже решил поделиться своими сомнениями. – Ты сможешь забыть то, как все это началось? Пять лет моего весьма недостойного поведения, и мой характер...
- Но мы ведь научились уживаться. А то, как началось наше супружество, для меня и, правда, не важно. Можешь прочесть мои мысли, если не веришь. Ты мне нужен. Любым.
От подобных откровений у Снейпа сдавило горло, и все возражения оказалось просто невозможно произнести. Да и нужно ли? Оставалось только теснее прижать к себе супруга, разделяя одно на двоих тепло постели, и наслаждаться моментом.
Они долго просидели так, пока не уснули, слишком измученные эмоционально, чтобы перейти к чему-то большему. Да и к чему спешить переделать все сразу?
Северус не забыл ничего из этого ночного разговора, но особенно запомнились сетования супруга на Люпина. Конечно, сдержанности и таланта при любых обстоятельствах держать лицо, Снейпу было не занимать, но так получилось, что оборотень сам затронул эту тему.
В обычной жизни эти двое почти не сталкивались, правда, зельевар предпочел бы, чтобы и это количество встреч уменьшилось, а то и исчезло вовсе. Но было одно обстоятельство, так или иначе сталкивающее их – волчье зелье.
После того случая с Визжащей Хижиной Дамблдор очень долго уговаривал Северуса продолжать готовить зелье, и тот согласился лишь с условием, что будет контролировать его прием.
Вопреки расхожему мнению, Снейп вовсе не боялся оборотней – обладай он подобной фобией, то просто не выдержал бы долго в окружении Воландеморта, особенно бок о бок с Грейбеком, получавшим от страха едва ли не сексуальное наслаждение. Северуса невероятно раздражала безответственность, с которой Люпин подходил к своему состоянию, и что ему это сходило с рук. Зельевар был почти уверен, что не подключись тогда Малфой, как глава попечительского совета, оборотень продолжил бы преподавать в Хогвартсе, как ни в чем не бывало.
При желании Северус мог бы вспомнить и другие немалые прегрешения Ремуса, вот только он старался никому не распространяться о фактах своей биографии. Очень личных фактах.
И вот сегодня зельевар аппарировал в лачугу, которую Люпин называл своим домом, и, с лицом раздатчика в доме презрения, протянул оборотню флакон с зельем. Ремус принял его с напряженным лицом, но пить не спешил.
Пауза затягивалась, пока Снейп, не сказал, надменно скрестив руки на груди:
- Ты прекрасно знаешь, что я не уйду, пока ты не выпьешь зелье. Все до конца.
- Может, это и к лучшему.
Зельевар удивленно приподнял бровь. Обычно их встреча так не затягивалась. А потом Ремус продолжил:
- Мне кажется, нам давно надо проговорить.
- О чем же?
Кажется, с каждой резкой репликой решимость Люпина угасала, но он все-таки спросил:
- Ты ведь знал, что Гарри – Некромант?
- Мы почти все теперь знаем.
- Ты понял, о чем я, Северус. Ты узнал об этом задолго до нас.
- Какая тебе в том печаль, Люпин? – презрительно усмехнулся Снейп, все так же оставаясь стоять со скрещенными на груди руками.
- Я просто хочу понять! – второй раз на памяти зельевара оборотень был так близок к гневу. – Почему именно ты? Из всех возможных вариантов, Гарри доверился именно тебе, человеку, которого ненавидел пять лет своей жизни.
- Он мой супруг, ты забыл?
При упоминании об этом лицо Ремуса скривилось, словно он раскусил что-то горькое, а голос зазвучал с рычащими нотками – сказывалась близость полнолуния:
- Ты прекрасно знаешь, что в данной ситуации это не аргумент.
- Вот как? А тех аргументов, которые тебе, несомненно, успел выложить Гарри, до сих пор не достаточно?
- Не знаю, - оборотень все-таки смутился. – Но вы оба в последнее время ходите, сами на себя не похожи, и эти новости...
- Я могу лишь снова спросить: какая тебе в том печаль?
- Гарри сын моих единственных друзей! Я должен...
- Единственное, что ты должен – так это выпить это чертово волчье зелье, - голос Снейпа сделался холодным и шипел не хуже змеиного. – Больше от тебя никто ничего не ждет и никаких надежд не возлагает.
После этих слов в комнате снова повисла тишина. И в этой тишине очень гулко прозвучал тихий и убитый голос Люпина:
- Я давно отпустил прошлое, Северус.
Подобное признание получилось совсем невпопад, и зельевар даже замер на миг. Но это «событие» было не настолько выдающимся, чтобы он надолго потерял речь. Изогнув губы в презрительной усмешке, Снейп обронил:
- И что с того? Оно-то тебя не отпустило, каждый твой поступок отдает им.
- Меня волнует судьба Гарри вовсе не из-за того, что он крестник и сын моих лучших друзей. Не только из-за этого. Он прекрасный и светлый юноша, пусть теперь и Некромант! Вся эта грязь не для него! – горячо возразил Ремус.
- Вот как, - и снова глаза Северуса гневно сузились. – И кого же ты подразумеваешь под «всей этой грязью»? Меня?
- Ты прекрасно знаешь, как я к тебе поношусь! – и все-таки до праведного гнева оборотня что-то не дотягивало.
- Именно. Знаю и помню.
- Я предлагал все вернуть!
- О да! Сначала в качестве постыдной тайны, потом когда едва стихли новости о твоей помолвке с Тонкс.
- Это другое!
- Вот как? Не удивлюсь, если ты окунулся в этот бурный, «правильный» роман, как в своеобразную сублимацию, что ты и Гарри вожделел.
Говоря это, Снейп ожидал бурного возмущения, но вместо этого Ремус отшатнулся настолько испуганно, что в глазах мелькнул волк, и поспешно заявил:
- Ты с ума сошел! Он мне как сын!
Чутье опытного легиллиментора едва ли не возопило о том, что Северус попал не в бровь, а в глаз. Скривившись, он резко заметил:
- Я могу радоваться лишь одному: что ты вынес хоть какие-то уроки из нашего... прошлого, и не стал лезть со своим вожделением к Поттеру. Но прикрывать ревность благими намереньями... Это так на тебя похоже!
В словесных пикировках Снейпу не было равных, так что его оппонент был полностью раздавлен и повержен. Сейчас Люпин был просто жалок. Но Снейп не испытывал по этому поводу особого торжества, скорее разочарование.
Плотнее запахнув мантию, Северус сказал:
- Впрочем, довольно пустых разговоров. Пей свое зелье, чтобы я мог, наконец, уйти.
Бросив на зельевара непонятный взгляд, Ремус откупорил флакон, залпом осушив содержимое. Потом даже перевернул емкость, чтобы ее пустота стала очевидна, обронив:
- Теперь ты доволен?
Снейп лишь усмехнулся и направился к двери. Впрочем, уже взявшись за ручку, он остановился, проговорив через плечо:
- Вовсе не ликантропия отталкивает от тебя людей, Люпин, а твоя двуличность.
Ответ Северуса уже не интересовал – он вышел и стремительно аппарировал. Определенно, теперь он гораздо больше понимал опасения супруга.