Душевнобольные - мы или они? (черновик)

Глава III (1)

«Ненавижу!»

Холод пробирался в уголки моей души, постепенно охватывая все тело. Я сидела в кабинете врача напротив достаточно большого окна, можно было разглядеть как ясная и весенняя погода играет с городскими улицами. Солнце пробивалось сквозь толстое стекло, пронзая мои зеленые глаза, высушивая ледяные слезы своими пламенными лучами. Серость пыли витающая в воздухе, образовывала подобие песчаной бури. И проходящие люди, одетые в легкие ветровки, скрывали свои лживые глаза. Я смотрела внутрь этого мира, и не видела в нем ни звезду греющею своими лучами, ни блеска пыли под ними. Что я могла увидеть кроме пустоты, пожалуй, ничего. Может поэтому озноб не отпускал меня. Жаль, но в тот момент я упустила шанс избавиться от него.

— Вам холодно? – где-то напротив прозвучал низкий монотонный голос.

Подняв свое лицо, полностью раскрывая глаза, устремила свой взгляд на мужчину со средним телосложением в белом хорошо выглаженном медицинском халате. От врача не исходило никаких запахов, и он вовсе не выражал эмоций. Мне даже понравилось его онемевшее лицо со слегка заостренными скулами. Прическа – идеально уложенные волосы, цветом светлого шоколада; глаза медового оттенка, все в нем было идеально, кроме потрескавшихся губ и бледности лица. Он сидел за темно-коричневым деревянным столом, на котором лежало немалое количество странных рисунков и статуэток непонятной формы. Больше ничего не было, кроме рабочего ноутбука и непонятной папки. Но сам кабинет не казался мрачным, стены были покрашены в цвет безоблачного неба, на них висели две картины: на одной было изображено глубокое озеро отображающее луну, а на другой была нарисована абстракция темных оттенков разных цветов.

— Нет, доктор, — дала ответ на ранее поставленный вопрос, заметив на себе его устремленный взгляд.

— Отлично, тогда, пожалуй, представлюсь. Меня зовут Дмитрий Александрович. Я психиатр с одинадцатилетним опытом работы, который всегда остаётся на стороне своих пациентов и поддерживает их на протяжении всего процесса лечения.

— Правда, всегда на стороне больных, на стороне людей неконтролирующих самих себя? — я недоверчиво задалась вопросом, заранее не ожидая правдивого ответа.

— Конечно, моя работа заключается в помощи этим людям. Вы так не думаете? — говорил, вглядываясь исподлобья, опиревшись об кресло замыкнул руки на уровне брюшины.