Я завещаю тебе мир в мае

4. приключение третье: смой этот грим - в нём только отчаяние

-Джи, что это было два дня назад? 

Я захлопнул холодильник и повернулся к своему брату, который стоял передо мной и с очень серьезным лицом жевал тост.

-Что ты имеешь в виду? – спросил я, хватая со стола бутерброд. 

-Я видел, как ты свалил из дома под ливень. 

-Может, я захотел прогуляться. 

-С Фрэнком Айеро. 

-Майки… – я тяжело выдохнул. 

-Слушай, Джи, – сказал он, – про него чего только не рассказывают. 

-И что, каждой сплетне теперь верить? – огрызнулся я. 

-Не заводись, – парировал Майк. – Он странный, его несколько раз видели блюющим кровью, он вытворяет хрен знает что. Да ты и сам видишь, какой он! Я не хочу, чтобы ты...

-Знаешь, что… – прорычал я. – Ты…. 

-Ну? 

-Отсоси! 

Я кинул бутерброд на стол, схватил свой рюкзак со стула и быстро вышел из кухни, улавливая позади себя «офигительно взрослый поступок, Джи!». 

Я с силой шарахнул входной дверью и зашагал по асфальтной дорожке, желая, чтобы слова брата не были правдой. Я разозлился не потому, что он лез в мою жизнь, а потому, что он был прав. А мне отчаянно не хотелось думать, что Фрэнк Айеро, парень, который заставил меня чувствовать себя чуточку счастливее, не больше, чем простой наркоман. Мне просто так нравилось представлять, что все эти безумные поступки – это он сам, а не наркотики, которые он принимает. 

-Привет. 

Я поднял голову и увидел, что Фрэнк стоял у подъездной дорожки моего дома, облокотившись на дверцу старого обшарпанного кадиллака и мило улыбался. 

-Что ты тут делаешь? – спросил я, подходя ближе и рассматривая машину. 

-Я просто сегодня тоже иду в школу, – ответил он. – Решил заехать за тобой.

-Серьезно? Ты? В школу? 

-Завались и полезай в тачку, – хмыкнул он и отошел, огибая кадиллак и садясь на место водителя. 

-Ну окей, – согласился я, садясь рядом. 

Мы ехали в полной тишине. Фрэнк следил за дорогой, покачивая головой в такт какой-то попсовой песенке из дряхлого радиоприемника, а я смотрел в окно на залитые ярким солнцем улицы и думал о своем.