Dangerous decision [z.m.]

three

Утро было крайне тяжёлым: я проснулась от будильника настолько сонная и уставшая, что еле передвигалась, поэтому я выпила большую кружку крепкого кофе в надежде, что он хоть как-то поможет мне.

Воскресенье, а я иду на работу; для некоторых это покажется странным, но для меня весьма обыденным; график на работе у меня был необычный: я могла работать в неделею хоть три дня, хоть все семь; всегда всё зависело от количества работы и вызовов. Именно это мне изначально понравилось при устройстве на работу. В девять утра я уже была на рабочем месте, одетая в свой белый халат и готовая к новым делам.

Хотя я работала здесь не так долго, да и возраст мой был невелик, меня здесь уважали и считали мастером своего дела. Всё из-за того, что при учебе в университете я выучила каждое название болезни с её симптомами и последствиями, что сейчас повышает мой статус среди коллег.

- Доктор Миллиган, - пока я шла по коридору, ко мне пристроился мой коллега, нередко работавший вместе со мной.

- Что такое, Итан? - я знала, что ему что-то было нужно, ибо просто так ко мне никто не подходит.

- Ну, раз, вы спросили. - протянул он. - Женщина, сорок два года, умерла в сауне, очевидно, от теплового удара, но анализы не выявили признаков дегидрации.

- А что с электролитами?

- Это что, штучки в теле, содержащие свободные ионы? - я многозначительного на него посмотрела и уже садилась за свой стол. - Стойте, вы думаете, что это гипонатриемия?

- Я думаю, вам пора идти. - ухмыльнулась я, завязывая свои волосы в хвост. Итан улыбнулся и быстрым шагом зашагал в обратном направлении.

Я закрыла своё лицо руками и глубоко вздохнула. Я знала, что сейчас мне надо будет идти и продолжить рассматривать и сканировать тело этого учителя, но я не хотела его видеть ни сейчас, ни когда-либо ещё. Джо постучал меня по плечу, и я подняла голову. По его виду было видно, что он явно вчера перепил и от похмелья ещё не отошёл. Единственное, что в нём выглядело безупречно, впрочем, как и всегда, - это его причёска: черные кудрявые волосы создавали круг вокруг его головы, будто нимб; кратко говоря, просто афро.

- Ты же знаешь, что очки придётся снять? - хихикнула я, указывая на его солнечные очки.

- Да, и мне это крайне не нравится. - угрюмо сказал он и снял очки, прикрывая глаза рукой. - Слишком много света в этом мире. - я пожала плечами и поднялась с места. - Ничего не помню со вчера.

- Я тоже хочу всё забыть со вчерашнего вечера.

- Что-то не так? - выгнул бровь Джо.

- Нет, это я просто... - поджала я губу. - Не забивай голову. Надо узнать, что насчёт вчерашнего образца из под ногтей, который я взяла у Малика. - посмотрела я на папку с его данными, быстро пробежавшись глазами по ней.

- Уже. - поднял он палец вверх, а потом продолжил, - Не поверишь, это его образчик днк. Видимо, он почесался или что-то в этом духе и зацепил кусочек кожи. Также, сделав мрт, врачи утвердили то, что он не умер от сердечного приступа. Это была не естественная смерть, также не от чьих-то рук. В общем, в итоге у нас нет ни одной зацепки. - вскинул он руками.

- Какое загадочное дело, как и сам парень, честно говоря. Надеюсь, полицейские раскроют это дело. - сухо сказала я.

Последующий весь рабочий день я разбиралась только с кипой бумажной работы: разные анкеты и документы, которые я заполняла после работы с людьми, потерявшими жизнь по разным причинам. Самые лёгкие - те, у кого смерть была от передозировки чего-либо, в таких делах даже толком расписывать ничего и не требовалось, ведь и так всё понятно. Самые сложные - убийства.

- Да, мам? - ответила я на очередной её звонок.

- Почему я должна всегда звонить тебе первой, Дейзи?

- Мам, ну, не начинай; я работаю. - вздохнула я. - После работы бы я тебе и так позвонила, но сейчас я вожусь с кучей бумажной работы, и мне, правда, совсем не до разговоров, прости. У меня всё хорошо, чтобы ты знала, но я больше не могу говорить; заеду вечером к тебе, хорошо? - послышался лишь звук, похожий на согласие, прервавший тишину. Моя мама нередко молчала, пока я произносила долгие монологи, так что это мне было не в новинку; я уже могла различить, когда она довольна или не очень: радость - облегчённый выдох, кашель, хмыкание; горечь - глубокий вдох и чуть слышное бурчание. - Хорошо, пока, мам! Люблю.

Я отключилась и откинулась на спинку стула; оттолкнувшись ногой, я прокрутилась на нем вокруг своей оси и, заметив боса, села ровно и снова начала погружаться в работу.

К шести вечера я была уже свободна, поэтому сразу, сев на автобус, направилась к маме, как и обещала.