Прасковья. Будни сельских ведьм

Глава 6

Утро следующего дня началось просто замечательно. Пани Орыся решила устроить пробежку по селу, ну зачем ей лесочек для этих целей, ее же там никто не увидит и не сможет насладиться ее коротеньким облегающим топом из трикотажа цвета розового поросенка и такими же коротенькими шортиками. Собралась она раненько, одела вышеописанный костюмчик, кроссовки ярко малинового цвета, белую бейсболку с надписью ' я таки хороша!' и почесала на улицу. - Ну да, хороша, - сказала ей вслед бабуля, - все ребра пересчитать можно, никакого рентгена не нужно. - Не завидуй, - небрежно сказала пани Орыся, чуть останавливаясь на пороге. Она вставила в уши капельки наушников от айпода, врубила 'du hast' Рамштайна и ринулась очаровывать село. Выбежав во двор, она небрежно скинула Злыдня с насеста, устроенного им на носу Эскалейда. Элитный малаец вообразил что он 'Орель' птица гордая, и принимал завлекательные позы перед собственным гаремом из двух куриц, на носу не менее элитной машинки, за что и поплатился. Бойцовский петух, не ожидав такого хамства, растерялся и не смог адекватно ответить сразу. Обидчица успела смыться, даже не понимая, чего успела избежать ее пятая точка. Злыдень был не злой по натуре, просто память у него была хорошая и пани Орысю ждало веселое возвращение. Все-таки время пани Орыся для пробежки выбрала самое удачное. Народ после завтрака потянулся на поля-огороды. Кто-то чапал на работу после вчерашнего возлияния. Ну, а местные кумушки как раз собрались возле колодца, совершая утренний моцион из вытягивания ведер из вышеозначенной конструкции и обсуждения новейших сплетен. Вот на них-то пани Орыся самое большое впечатление и произвела. Представьте, пробегает мимо вас нечто розовое, гремящее костями и сверкающее мослами, дурным голосом подвывающее: 'Du du hast du hast mich du hast mich gefragt du hast mich gefragt, und ich hab nichts gesagt' И в такт экспрессивно мотающее головой. Митрич, местный алконавт, любящий поутру отдыхать возле колодца мгновенно протрезвел и начал креститься. Бабка Авдотья, самая большая сплетница и головная боль всего села, облилась водой из вытянутого из колодца ведра и уронила его себе на ногу. Остальные тетки просто застыли соляными столбами, и так и не отмерли, пока это завывающее чудо не скрылось за поворотом. После того, как пани Орыся добежала до противоположного края села и даже выбежала на выпас, врезавшись в местное стадо коров, она решила, что с нее хватит деревенской экзотики пора возвращаться. Так как село она знала плохо, то решила вернуться той же дорогой. Итак, акт второй, все те же и пани Орыся минут через пятнадцать. Бедный Митрич все еще крестясь и матерясь, полз в темпе улитки через дорогу. На большее сил, после увиденного, у него не хватило. Бабка Авдотья, икая, выжимала юбку, демонстрируя окружающим варикозные ляжки. Ну и местные тетки, куда уж без них, слегка отмершие, но еще не решавшиеся обсуждать то, что увидели. И вот опять, на них несется розовое нечто, что-то голосящее из репертуара Рамштайна. Психологическую атаку первой не выдержала Авдотья, она позорно ринулась в терновые кусты, которые в изобилии росли у дороги. Вторым отключился Митрич, приняв позу эмбриона и прикрыв голову руками, а тетки возле колодца просто осели на землю, так как ноги их уже не держали. Пани Орыся совершенно не замечая эффекта, который произвела на неокрепшую психику сельчан, побежала дальше в сторону бабулиной избы, где ее поджидал обиженный Злыдень. Петух решил, что месть - это блюдо, которое подают холодным, и он готов подождать еще с полчасика, когда ненормальная ведьма вернется. Итак, акт третий, ведьма и петух. Злыдень решил, что лучше всего будет напасть неожиданно и затаился под элитным собратом. Ничего не подозревающая пани Орыся, все еще подвывая, влетела во двор, и даже не думая тормозить, ринулась в сторону хаты. Тут-то с тылу Злыдень на нее и напал. Метил он, как всегда, в мягкое место, а так как опыт у него был большой, то птиц не промахнулся. От неожиданности и боли в пятой точке пани Орыся, споткнулась и растянулась во весть рост, чем не преминул воспользоваться гордый петух. Он как победитель, стал прохаживаться по бедной ведьминской тушке, периодически поклевывая ее в зад, если она пыталась пошевелиться. За этой животрепещущей картиной с непередаваемым выражением лица следила бабуля. А, поняв, что Орыся сама не справится, вмешалась, уж больно жалко стало птичку, если пришлая ведьма не справиться с эмоциями и пульнет в петуха феерболом. Злыдня удалось сманить со столь полюбившейся ему мягкого насеста только посулами сытного обеда. Пани Орыся вползала в хату чуть ли не на четвереньках. Отходила она после баталии с петухом часа два, а сидеть не смогла до вечера, только лежала на животе и стенала по поводу проклятой деревни. Вечером к бабуле пришла целая делегация сельчан с просьбой 'шоб энта у розовом не бёгла по селу больше', а то у коров, до которых Орыся добежала, пропало молоко. А Авдотья мало того, что заикается, так еще и исполосована терновником вдоль и поперек. Единственным положительным моментом ведьминой эскапады было полное протрезвление Митрича и обещание 'ни-ни, ни в жизть больше не пить'. Слушавшая это все под дверями, виновница переполоха прониклась и зареклась устраивать селу такие встряски. Не, бегать она не прекратила, все же нужно растрясывать жирок, который стал на ней понемногу нарастать бабулиными стараниями. Только вот бегала она теперь через лесок, а на поляне у озера устраивала разминку в стиле ушу. Тем же вечером, когда расстроенная Орыся ушла спать, мы с бабулей сидели и чаевничали. Окончание вечера выдалось на редкость тихим и умиротворенным после тревог и волнений минувшего дня, а свежезаваренный чай с чебрецом навевал покой и негу. Но все же что-то упорно не давало расслабиться. В конце концов, я не выдержала и спросила: - Бабуль, а пани Орыся всегда такой была? - Какой? - Ну, взрывной, темпераментной такой, - попыталась объяснить я. - Ну да, она же огневица, а они все такие шебутные. Тем более, что ей в школе приходиться сдерживаться. Родители, да и детки не поймут, если она там цирк устроит, вот она где может, там и отрывается, свой огненный темперамент проявляет. - Бабуль, а, сколько ей лет?- опять полюбопытствовала я. - А чего спрашиваешь? - Любопытно же. - Толком даже и не знаю. Молчит как партизанка. Я когда с ней познакомилась, а было это лет тридцать назад, Орыся чуть моложе чем сейчас выглядела. - Не поняла, а что ни у кого не вызывало вопросов что школой руководит один и тот же человек и не меняется? - удивленно спросила я. - Видишь ли, Прасковья, тут не все так просто. Школу основала после первой мировой еще матушка Орыси, Ядвига Ковальская. На то время она была одной из сильнейших огненных ведьм. Сначала, под прикрытием пансиона благородных девиц действовало пять факультетов для юных ведьм: по четырем стихиям - огонь, земля, воздух и вода, ну и факультет ведовства и травоведения. Но после того как в первый же год молодые огневицы спалили школу, а водницы при тушении ее же и утопили, решили эти два факультета из Кракова убрать. Очень уж заметны там такие разрушения. А после советом магов было решено основать отдельно четыре стихийные школы в малонаселенных местах, максимально соответствующих этим стихиям. Там уже начали учиться не только молодые ведьмы, но и юные маги. А вот факультет травоведения и ведовства решили оставить в Кракове под присмотром пани Ядвиги. После того, как школа стала работать стабильно, выпуская достаточно квалифицированных молодых ведьм, пани Ядвига передала свое детище дочери. Дай бог памяти, Орыся управляет школой уже лет семьдесят. Единственный раз, когда школа прекратила работать, было во время второй мировой, а молодых ведьм из Польши вывезли, кого куда. После войны Орыся возобновила работу школы на том же месте, но уже под прикрытием спецшколы для одаренных детей. Естественно, сделала она это уже под новым именем. Чего ей это стоило в советской Польше одному богу известно, но знаю, что ее никто не трогал аж до момента развала Союза. Ну а там уж Орыся развернулась во всю ширину своей огненной души. Естественно без личины не обошлось, но где-то в начале девяностых она открыла именно пансионат благородных девиц в том виде, в котором он есть и сейчас. - А как Вы познакомились? - спросила я. - Дочь я ее лечила, Агнешку. Они как-то приехали к двоюродной тетке Орыси в гости, та как раз жила в нашем районе, а ребенок возьми и заболей, причем ни таблетки, ни заговоры самой Орыси не помогали. Врачи нормально разобраться с проблемой не смогли. Вот ей и посоветовали обратиться ко мне. Оказалось, в том городке завелся энергетический вампир, а молоденькие беззащитные ведьмочки для них настоящий деликатес. Вот он с нее силы и тянул, ребенок чах на глазах, а мать разобраться не могла в чем дело. Ох, и намучалась я тогда, пока привязку вампира сняла. Потом девочку неделю по монастырям возили и в срочном порядке крестили. Ну, и наслушалась тогда Орыся от меня добрых и ласковых слов, на всю жизнь запомнила. А вампира того отловили маги, которых Орыся срочно вызвала из столицы. Что с ним было, не знаю, но скорее всего жизни он лишился. - Бабуль, ты так говоришь, как будто у нас толпы магов по улицам ходят и никто про это ничего не знает и целые школы работают. Как так? - Школа, это конечно звучит гордо, особенно в твоем понимании, ты ж привыкла, что вас в классе, оглоедов двадцать пять - тридцать учителям мозги выносят. А у магов набирают человек пятнадцать максимум, а школу заканчивают только двое-трое. Остальным силу блокируют, что бы не навредили кому по дурости или просто из злости. Как правило, самый большой отсев происходит в первый же семестр. Остается деток пять, вот их то и учат. Поэтому толп магов, как ты говоришь, на улицах нет. Хорошо если в городе один маг есть хоть какой-нибудь, да и это редкость, в основном они по крупным городам, да и по столицам живут. Ну, это стихийники, а вот с травницами намного проще, лекари как-никак, вот их выпускают практически всех, в один из годов был выпуск аж из пятнадцати молодых ведьм. Ну, что все выведала, что хотела или еще вопросы есть? - спросила меня бабуля, хитро щуря глаза. - Ну, еще один вопросик есть, - я посмотрела на нее жалобно.- Я вот так и не поняла с медитацией, а чего ты меня раньше не учила, если это помогает силу концентрировать? - Все просто, медитируют в основном стихийники, у них всяко силы больше, вот им ее и контролировать нужно, чтоб не вырвалась да не натворила чегой-то. У травниц же сила в другом, в знании! В знании трав и растений, которые вокруг тебя, мира, который тебя окружает, умении применить, то, что природа тебе сама дает щедрою рукою. Вот в чем наша сила! Не даром мы исстари зовемся ведуньями, от слова 'ведать'! Вот я и не стала учить, тому, что знаю только поскольку - постольку. Решила Орыси дождаться. А остальное тебе пока знать незачем. Всему свое время. Не стремись прыгнуть выше своей головы в погоне за знаниями. Не все ведьмовские тайны безопасны, особенно у травниц. Ладно, хватит полуночничать, пошли спать, а то завтра не встанешь. - Она ласково погладила меня по голове и подтолкнула в сторону кровати. Вот что она этим хотела сказать? Тайны травниц, интересно же, но, зная бабулю, спрашивать бесполезно. Остается надеяться, что действительно в свое время мне все расскажет. - Бабуль, ну совсем последний вопросик можно? - Ну, шо с тобой поделать, спрашивай, - вздохнула она. - Мне вот что не понятно, а как огневица травниц учит, да и у меня экзамены принимает? Направленность-то не та. Ммм? - Молодец, правильно заметила. Вот только и тут не все так просто. Орыся по большей части занимается административными вопросами, учителей подбирает, составляет учебные планы и программы. Она больше следит за хозяйственными моментами, ведет переговоры с родителями, да мало ли чего еще нужно сделать, что бы такой толпе девиц жилось хорошо. А вот по поводу экзаменов, тут все просто, Орыся очень хорошо за эти годы выучила вместе со своими ученицами весь курс по травоведению и ведовству, даже экзамены сдавала. Стыдно же не знать, то чему у тебя в школе учат, особенно если при нормальном магическом даре это можно сделать. Травы и лес, конечно, она нормально не чувствует, но по теории у нее очень сильные знания. Ну, а после того как она травницам ввела курс медитации и еще несколько новомодных штучек из арсенала стихийников, ведьмочки стали выпускаться намного сильнее. Правда, методы обучения у Орыси не стандартные. У меня в глазах опять светился вопрос, но бабуля была непреклонна. - Все на сегодня, спать, спать и бегом! А на следующий день пани Орыся спалила ворону. Нет, ходики остались, и даже с кукушкой все было хорошо, но вот ворона утро не пережила. А дело было так. Вечером пани Орыся установила будильник на восемь часов, для того чтобы до завтрака успеть по лесочку побегать и размяться. Вот только проверить, как этот будильник работает не удосужилась. Да и мы лопухнулись, не убрали часы из той комнаты и Орысю не предупредили. На следующее утро после ора противной вороны пани Орыся на автомате, еще даже толком не проснувшись, пульнула в нее феербольчиком, маааленким таким. Наглый комок перьев атаку не пережил и магическая уворачиваемость вредную ворону не спасла. Вот так бесславно и закончилась у нас история с часами и вороной. А сама Орыся так и не поняла, какого нас лишила развлечения, убежав в сторону леса. Вернулась она часика через два, сильно встрепанная и с лихорадочно сверкающими глазами. - Настасья, и давно у вас в селе оборотни завелись? - с ходу спросила Орыся. - Ты о чем, болезная, может, привиделось чего? - удивилась бабуля. - Да ну тебя! - махнула рукой Орыся. - Сегодня в лесу видела белого тигра вот как тебя сейчас. - Да откель, оборотню из правящего клана у нас взяться? У нас за последние двадцать лет гостил медведь, уж очень ему пасека Авдотьиного сына понравилась. Пока весь мед не перевел, не уехал. Были волки. В пришлом году, приезжали к кому-то из местных ребят на денек, на шашлыки. А вот правящих, тут наверно больше веку не было. - Не знаю, что видела то и говорю, обиделась Орыся. - Ладно, оставим это, не к спеху. - Смотри, чтобы поздно не было. - Прасковья, в лес ни ногой, пока не разрешу. Поняла? Это не шутки. - Бабуля строго на меня посмотрела и помахала перед носом пальцем. А чего, я ничего... пока... Но на оборотня посмотреть хочется. Бабуля говорила, что они больше обычных тигров, шерсть невероятно белая и красивая. Но хищники - жуть какие! Но я же тихонечко, только одним глазком, лапой и хвостом, одним усиком усатой мордочки и на цыпочках, кхм, коготочках. Он же меня и не заметит вообще, я же маленькая. - Ладно, идите завтракать, а то все остынет, - сказала бабуля. - Вот кто о чем, а ты о еде, - сказала раздраженная пани Орыся, - что на завтрак? - Будешь ехидничать, буду кормить тебя манной кашей, чисто из вредности. А на завтрак у нас каша гречневая с молоком, блины с медом и свежим маслицем. Да и сбор свой тонизирующий я заварила вместо вашего кофию, всяк лучше будет. - Ладно, уж, пошли, - против знаменитых бабулиных блинов она устоять не могла. После завтрака пани Орыся активно взялась за меня, устроив экзамен по ядам и их применению. Что сказать, чайник он и в Африке чайник. Хоть это и раздел медицины, нужно же знать симптомы и противоядия, но вот не идет оно у меня, душа не лежит. Спасаюсь только зубрежкой, а понимания, даже не так, внутреннего принятия предмета как не было, так и нет. Яд - это змеи, а змеи БРРР, гадость, вот примерно так же и я отношусь к этой весьма полезной дисциплине. Побороть неприязнь не смогла ни бабуля, которая махнула на меня рукой, ни пани Орыся, которая попыталась увещевать меня полезностью противоядий особенно в бытовых условиях. В конце концов, она просто не выдержала. - Настасья, давай ее траванем чем-нибудь. Тогда она быстренько противоядие составит и оценит всю полезность предмета, - зло сказала пани Орыся, глядя на мою разнесчастную мордаху. - Да побойся бога, сумасшедшая! Ты чего удумала, внучку мою травить? - взвилась бабуля. - Да я ж в учебных целях! Немножко! А потом мы ее вылечим, правда, если будет что лечить, - сказала она уже тихонько. Вот интересно, это у нее черный юмор такой? - Я те отравлю, я тебе так отравлю! Мало не покажется, прокляну до седьмого колена! - бабуля все еще кипела и булькала как чайник. - Да не бушуй, а как ее еще заставить почувствовать симптомы отравления и преодолеть отвращение к предмету? - попыталась урезонить ее Орыся. - Ты думаешь, что так она его быстрее освоит? - спросила она заинтересованно. Уй, кажись, в бабуле проснулся дух экспериментаторства, вот сейчас траванут на пару в учебных целях, а мне потом расхлебывай. Нет ну надо же! Никакого уважения к живому, здоровому организму! Всяк норовит обидеть, или того горше - отравить! - Бабуля, пани Орыся, пожалуйста, я буду хорошей, я все выучу, честно-честно! Только не наказывайте меня, - подвывала я, ярко представив, что меня ждет. Концерт по заявкам перед жестокосердными учителями я устраивала минут десять. Дав мне выговориться, выплакаться и поклясться во всех возможных и невозможных будущих успехах на почве целительства, две хитрые старушенции от меня, наконец, отстали. Вечером у меня уже от информации по ядам кружилась голова и мутило. - Ладно, хватит на сегодня, солнце уже зашло, облик ты сменила, пора медитировать, - обрадовала меня пани Орыся. - Давайте-давайте, а я посмотрю, - сказала бабуля, удобно устраиваясь на стуле. - Э нет, или участвуешь в обучении или иди отсель, - рассержено сказала пани Орыся, сбиваясь на местный диалект. - Зрители нам не нужны, нам нужны соучастники! Тем более, старая, давно и тебе пора научится. Вот в месте с Параской и будете тренироваться. На бабулином лице ярко отражались сомнения в здравости ума пани Ориси, но она немного подумала, да и согласилась. - А, ладно, учи, шо с вами делать, не одной внучке же мучиться. Пани Орыся радостно потирала руки, предвкушая редкое развлечение. - Ну что, сели в позу лотоса, - скомандовала она. - Это как? - спросила бабуля. - Ты лучше сама показывай, а то непонятно. - Ладно, смотрите, - она уселась рядом с нами на ковре и сложила ножки бубликом, положила на них руки и начала медленно дышать. - Ну, что понятно? Бабуля посмотрела на нее, потом на себя, тяжело вздохнула, подтянула юбку выше колен и попробовала умоститься так же. Не получилось. Вес и гибкость у них был разные, а упражнения на растяжку бабуля отродясь не делала. - Настасья, вот где боком вылазят твои блины со сметаной, - проворчала пани Орыся. - Ну а у тебя, Прасковья, что тоже никак? Шо ж вы такие хлипенькие. Похоже, пани Орыся решила оторваться на бабуле за все ее прегрешения, ну и мне досталось за компанию. Весь вечер мы занимались гимнастикой, приседали, пытались отжиматься, качать пресс и растягивать мышцы. Особенно смешно это выглядело в исполнении бабули в юбке. 'Бісові' штаны одевать она отказалась и вот теперь мотыляла юбкой при очередном упражнении. Платок у нее съехал на бок, косица растрепалась и весь ее вид говорил 'Пошто ироды, над царем измываетесь!'. А пани Орыся как заправский тренер на уроке фитнеса наматывала возле бабули круги и вещала, о том, что она может больше. Бабуля мужественно терпела это издевательство ровно до того момента, пока нас во второй раз Орыся не усадила в позу лотоса. Как ни странно, ноги и у меня, и у нее бубликом сложились. Но боже, как же было больно! Естественно, речи не шло о том, что бы в такой позе расслабиться и увидеть какие-то магические потоки. Видя все это пани Орыся совсем расстроилась. Ведь оставалось всего пару дней до ее отъезда, а она меня ничему толком так и не научила. Да еще после таких интенсивных упражнений, бабулю с непривычки скрутил приступ жесточайшего радикулита и она передвигалась по дому в платке, обтягивающем поясницу. Слава богу, что мазь от радикулита была готова, а то пока ее сваришь, пока она застынет, не меньше суток пройдет. Вечером опять заявилась Никитична, только теперь с новостью, что ей на шею добрые родственники решили сплавить внучатого племянничка Федьку, который ошивался в Крюковке практически каждое лето. Только вот в прошлом году его услали в лагерь на морском берегу, и я не имела счастье с ним на пару чистить местные сады от залежей малины и клубники. А еще мы обожали с Федором ходить вдвоем на рыбалку. Если бы он был, то Васька точно бы не решился меня напугать, и не было бы этой всей истории. Федора, или как я его еще называла дядю Федора, я знала чуть ли не с пеленок. Это было нечто вихрастое, рыжее, конопатое и задиристое. Подружились мы с ним после того как подрались из-за черешни на дереве Никитичны. Поймал он меня на горячем, устроил трепку, а когда увидел, что я не реву и в силу своих пока еще слабых возможностей даю сдачи, зауважал. А потом вообще стал защищать от других мальчишек. Федька был старше меня на год и вел себя по отношению ко мне несколько покровительственно, но другом он был настоящим. Эх, в скольких переделках мы вместе побывали! Он меня на пару с родителем учил из рогатки стрелять и запускать дымовушки. А из-за подаренного ему радиоуправляемого вертолета мы чуть не передрались. Батя даже прослезился, увидев мой искренний интерес к чисто мужским игрушкам. Кстати, в куклы я не играла. Вообще. И не могла никак понять других девчонок, зачем им это нужно. Толи дело войнушка, на худой конец в игра доктора, а еще вокруг столько всего интересного! И вот мой друг возвращается, а я в таком виде, и как дальше быть? - Никитична, а когда он приедет? - спросила я. - Так послезавтра и заявится, неслух мелкий. - Бабуль, а можно я с ним и дальше общаться буду? Он классный, не предаст, да и Никитична про меня все знает, - я умоляюще посмотрела на бабулю. - Я бы не стала торопиться, родная, вдруг он за эти годы изменился? И приедет в село обычный Федька, а не твой любимый дядя Федор? - Ба, ну, ба, - заныла я. - Отстань, присмотрись к нему, послушай, что он говорить будет и как. А когда убедишься, что он не изменился, только тогда ему откроешься. Все-таки бабуля у меня мировая и понимает, что без общества сверстника я совсем зачахну. Рано утром следующего дня я ринулась в лес посмотреть на тигра. И никого не нашла. Пробежалась по всему Орысиному маршруту, оббежала все озеро, даже залезла на дерево и ничего, нигде даже ни шерстинки. Может пани Орысе привиделось? Да нет, она же ведьма опытная, да и откуда тут белому тигру взяться? Не из зоопарка же он сбег. Не солоно хлебавши я вернулась домой. - Ты где была, паразитка? - спросила меня злая бабуля. - Небось, в лес бегала? Юлить и выкручиваться смысла не имело, пришлось признаваться. - Ну, да, только там, никого не было, я даже следов не нашла. - А это не важно, я тебе запретила туда ходить? Запретила! А ты что? - бабуля смотрела на меня с негодованием. - Домашний арест до отъезда Орыси ты себе обеспечила. Следующие несколько дней мы усиленно занимались гимнастикой, причем все втроем: я в кошачьем виде (пани Орыся сказала, что и кошке мышцы тренировать нужно), бабуля, отошедшая от приступа радикулита, и пани Орыся. На второй день мы с бабулей смогли вечером спокойно усесться в позу лотоса и даже расслабились. - Орыся, а как выглядят твои магицкие потоки? - спросила бабуля. - Каждый их по разному видит, кто-то как нити, кто-то как дымку разных цветов, кто-то как ячеистую решетку. Не думайте об этом, а просто смотрите как бы в себя, вокруг ведьм всегда концентрация потоков больше, мне, по крайней мере, помогло. Увидеть, то о чем она говорила мы смогли только через несколько недель, после того как она уехала. Последние пару дней ее пребывания у нас ничем примечательным не отличались. Пани Орыся все так же натаскивала меня по некоторым предметам. Бабуля готовила ей в дорогу гостинцы для пана Янека - его любимую вишневую наливочку, внучке Ядвиге - варенья разного и конфитюра. Девчонка росла жуткой сластеной и по мелочам остальным родственникам. За занятиями с пани Орысей я даже пропустила появление Федора в соседнем дворе, но решила наверстать упущенное после ее отъезда. Прощались мы с ней долго и слезно. Уехала пани Орыся, а было ощущение, как будто мы с бабулей лишились чего-то родного и близкого. А на следующий день в селе появились ролевики: эльфы, гоблины, орки и тролли