Прасковья. Будни сельских ведьм

Глава 5

Как я и предполагала, утро началось тяжело. Голова болела нещадно, во рту было, как кошками нагажено, лапы не держали, хвост отваливался. Да еще и эта ворона. Вот зачем мне нужно было бабулю упрашивать перевесить ходики к печи? Вопрос риторический. Вот теперь и страдаю от ее ора. Уй, как голова болит! - Ну что, проспалась?- спросила бабуля. - Ага, вроде как. И почему мне так плохо? - сказала я, пытаясь нащупать задней лапой опору для того чтобы хоть как-то сползти на пол. Сползалось исключительно задом на перед. - Головка бобо? - спросила бабуля сочувственно и столько сарказма ыло в ее голосе, что мне аж поплохело. - Кушать будешь? От этого вопроса меня вымело из избы с огромной скоростью прямо в сугроб и пришлось попрощаться с содержимым желудка. Если бы я вчера знала, что сегодня будет ТАК плохо! Все, больше пить не буду. Никакой валерьянки, никакого пустырника, а это кажись из другой оперы, но тоже не буду. Я собрала свои глазоньки в кучку и побрела в тепло. - Ну что, полегчало? - и столько ехидства в светлом взоре бабули. - Ба, а что вчера было? - спросила я жалобно. - А ты что не помнишь? - удивилась она. - Тебе до или после твоего сольника рассказывать? - А что еще и сольник был? - Ну, да, я теперь песню о Стеньке Разине в кошмарах вспоминать буду. Засветилась ты перед нашим гостем по полной. Еле с Никитичной его убедили, что это у него глюк на нервной почве. И, кроме того, травка в чае вызвала у него атипичную реакцию, вот ему и мерещиться. Вроде поверил. Ладно, пьянь малолетняя, иди кефиром похмелись, полегчает. Полегчало не сразу, но через некоторое время я смогла нормально поесть. Бабуля надо мной издевалась весь день, после обеда засадила за книжки со словами: 'вчерашнее пьянство, еще е повод отлынивать от учебы сегодня'. Садистка. Еще и Степаныч, помня вчерашнее покушение на его жилплощадь, наматывал возле меня круги, постоянно что-то ворча себе под нос: 'ходют тут всякие, а потом житья у своей хате нетути'. И было не важно, что я тут не при чем и экстрим ему вчера устроила Никитична. Никитичны же сейчас тут нет, а есть я и мне тоже можно вынести мозг за компанию. Нет, домовой у нас не злой, просто он мужик хозяйственный и обстоятельный, и ужасно не любит беспорядка и покушения на собственную территорию. Вечером с новостями пришла Никитична. Оказывается, Семочка таки никуда не уехал, а окопался у председателя сельсовета и вроде собирается купить старый участок деда Никиты. Участок там был большой, прямо рядом с рекой. На участке был дом и сад. Год назад дед Никита умер, а наследники так и не объявились, вот участок и отошел сельсовету. Домом, это сооружение назвать было сложно, низенькое, неказистое строение, похожее на домик для гномиков. И вот там собирался жить наш олигарх. М-да, чудны дела твои, господи. С мыслью найти свою зазнобу он не распрощался, просто отложил на потом. На следующий день мои импровизированные каникулы закончились. Единственным отличием от предыдущих, заполненных учебой дней стала возможность на час дольше поспать. Все-таки отдых великое дело. Это не могло не сказаться на количестве усвоенного материала. Не скажу, что оно выросло в разы, но то, что запоминать его я стала лучше, это факт. Незаметно пришла весна. Растаяли сугробы, земля подсохла, и народ потянулся на поля-огороды вскапывать землю под будущие посадки. Работы у всех как-то разом прибавилось. Так как большая часть огородов вскапывалась вручную, то резко увеличилось число страдальцев с радикулитом и мозолями. Кроме того, весеннее солнце коварное, вроде и пригревает, а ветер все еще холодный. Как следствие, простуд тоже стало больше. Вот мы и замучались варить отвары и смешивать мази для всех болезных. Времени просто ни на что кроме зелий и отваров не хватало. За март и апрель почти полностью закончились запасы некоторых трав. Просто удивительно, вроде в прошлом году в четыре руки собирали и сушили, а, поди ж ты, не хватило. Так за хозяйственными и лекарскими хлопотами наступил май. В учебе я резко прогрессировала, уже стали удаваться вещи, о которых мне тяжело было задуматься еще недавно. Раньше я зелья просто варила, стараясь все сделать по рецепту, а теперь я смогла их для усиления эффекта и заговаривать. Получалось неплохо, увеличивался срок годности и усиливался эффект. Кроме того, что-то получаться стало и в диагностике. Пальпирование проходило весело. Я вскакивала на живот очередной жертвы, которая имела несчастье к нам забрести, и от души топталась по нему, выпуская когти, как это обычно делали кошки. Потом, терлась мордочкой о места, которые у меня вызывали максимум подозрений. Больную или воспаленную область на теле я видела как будто испускающую багровое или красное сияние. Посредством топтания лапками по этому месту, удавалось понять насколько тот или иной орган увеличен. Теперь нужно было выдать на гора диагноз, вот с этим были некоторые сложности. Кроме того, что в присутствии пациента говорить было нельзя, так еще и опыта не хватало в определении того, что с ним происходит и причинах этого. После того, как болезный уходил, начинался форменный допрос на тему: диагноз, причины, способы лечения и как я до этого додумалась. Первое время я часто ошибалась, а там где была права, скорее угадывала, чем знала. Бабуле, таким образом, становились понятны пробелы в моих знаниях, которые мы совместными усилиями решали. Получалось, что каждый пациент был мне своеобразным уроком. Где-то после восемнадцатого-двадцатого, процент правильных диагнозов резко возрос, я как-то обратила внимание на прямую зависимость интенсивности свечения больного органа, от болей, которые испытывает пациэнт. Так же о многом говорил и оттенок свечения, на какой стадии находиться то или иное заболевание. Естественно, чем темнее и насыщеннее свечение, тем в худшем состоянии орган. Одно было плохо, когда я проводила диагностику, вопросов я задавать не могла, а ведь это так важно, чтобы пациент описал, как он себя чувствует, а я могла задать наводящие вопросы. Вот тут мне помогала бабуля. Кто же лучше нее мог это сделать? Никитична после масленицы показывалась у нас редко. Забежит иногда на полчасика узнать как у нас дела и опять к Семочке. Они завели хорошие приятельские отношения на почве Интернета и форумов. И, кроме того, Никитична активно помогала ему с благоустройством новоприобретенного участка. Семочка, не мелочась, снес домик деда Никиты и затеял строительство нового. Причем сильно старичок не заморачивался, ему по спецпроекту подогнали финский домик, быстро его собрали, утеплили, подвели коммуникации и завезли мебель. Естественно, Никитична в этом всем принимала самое живейшее участие. Было ощущение, что старушка для себя старается. Семочка благосклонно принимал ее помощь, даже в благодарность сменил ей всю мебель в доме и купил несколько кресел качалок. Теперь вечерами их нередко можно было застать за неспешной беседой на веранде его или ее дома, раскачивающихся в креслах-качалках и попивающих ароматный чай. Крошку Лили он уже почти не упоминал, только изредка на его лицо набегала тень. Но в такие моменты Никитична старалась его на что-нибудь отвлечь. Два раза приезжали Семочкины родственники, сначала старший сын, а потом дочь с внуками. Все пытались уговорить дедулю образумиться и вернуться. Не получилось. Дедок уперся, и ни за что не хотел уезжать из Крюковки, так она ему в душу запала. Даже место на кладбище для себя прикупил и гроб из красного дерева. На вопрос: 'Зачем?' с улыбкой отвечал: 'шоб було'. Наш человек, однозначно! Вот как-то быстро промелькнул май, успели зацвести и облететь сады, появились первые фрукты и ягоды, а я все зубрила. Несколько раз за это время появлялась матушка. Беременность была ей к лицу. Такой сияющей и окрыленной я ее давно не видела, животик у нее был прехорошенький. Мы с бабулей без всякого Узи определили, что будет мальчик и, по всей видимости, очень крупный, поэтому рожать в августе мы ей посоветовали все же в больнице. Серьезного риска для нее и ребенка, как в случае с рождением девочки, не было. Эх, а я так хотела посмотреть на роды и даже помочь принять ребенка. Вот уже месяц папаня матушку никуда от себя не отпускал. На работе выгнал ее в декрет, права отобрал и даже в магазин конвоировал лично. Она с ним ругалась и плакала, но все было бесполезно. Мама носила его ребенка, мальчика, наследника, этим все было сказано. В начале июня, как и обещала, приехала пани Орыся. Она сразу предупредила бабулю, что ненадолго, всего на неделю, а потом ей нужно возвращаться в школу и принимать экзамены у таких же малолетних оболтусов. Пани Орыся произвела на меня неизгладимое впечатление. Представьте хрупкую даму лет этак сорока пяти - пятидесяти, с холеным личиком, с темными волосами с легкой проседью, забранными в высокую прическу. Одета она была в деловой дизайнерский костюм и вещала время от времени командным голосиной, который встречается не у всякого прапора. Представили? А мне с ней общаться пришлось, еще и экзамены сдавать. Но все по порядку. Как-то утром в село заехал тюнингованный Кадиллак Эскалейд, с тонированными стеклами. На небольшой скорости, под дружные вопли ребятни, он зарулил к нам во двор. Благо ворота были еще открыты, после того как бабуля выгнала нашу корову в общественное стадо. Я сидела на подоконнике и занималась утренними процедурами, намывая сонную мордочку. Из огромного джипа, который еле поместился у нас во дворе, выпорхнула невесомая, хрупкая брюнетка в изящном костюме и в темных очках. - Настасья, Настасья, принимай гостей,- крикнула она и пошла в хату. - Настасья, ты где? Я приехала! - Нету никого, - буркнул Степаныч. - О, Степаныч, а где твои хозяйки? Где Настасья и где Прасковья? - незнакомка оглядела избу и остановила заинтересованный взгляд на мне. - Настасья сейчас с выпаса вернется, а Прасковья вон на окне застыла памятником самой себе, - сказал вредный домовик. - Ой, деточка, как же тебя так перекорячило? - спросила сердобольная пани Орыся, поглаживая меня по шерстке. - Да вроде ничего, усы, лапы, хвост, все на месте. Кстати, драсти, пани Орыся - сказала я, все еще осматривая себя. - Привет, привет, я этот хвост и имела ввиду, - и она легонько потянула меня за искомую конечность. - Так бабуля вроде Вам все обстоятельно описала в письме, - сказала я, убирая хвост из шаловливых ручек. Вроде ведьма взрослая, но кто ее знает, чего я лишусь после общения с нею. Уж больно у нее взгляд заинтересованный, так ученый энтомолог на новую букашку перед препарированием смотрит. - Ой, ладно тебе, помню я все, меня интересует, что ты помнишь, - махнула она рукой и уселась возле меня на табурет. - Да так, вроде ничего особенного. Сундук, кинжал и я кошка, ну и потом бабуля с ритуалом. Вроде все. - М-да, не густо. А ты не помнишь, не было ли свечения такого легонького вокруг кинжала, когда тебе его захотелось в руки взять? - она опять запустила руки мне в шерстку, но на сей раз без желания потягать меня за очередную конечность. - Да вроде нет, я даже умудрилась пожать плечами, хотя как мне это удалось в кошачьем виде, одному богу известно. - Ну и ладно, - сказала она, - а Настасья-то скоро появится? - Да здесь я, здесь! Привет! - сказала запыхавшаяся бабуля, вваливаясь в двери кухни. - Это твой монстер во дворе стоит? И как ты только такой гроб на колесах купила. - Привет родная, - сказала пани Орыся, нежно обнимая бабулю и невесомо целуя в щечку, - чтоб ты понимала, это жеребец из Хаммановских3 конюшен! Спецзаказ! Они Кадиллаками не занимаются, но для меня сделали исключение! Знаешь, сколько он стоит? Впрочем, лучше тебе не знать, второй раз поседеешь! - А ты все такая же, Орыся, ничуть за последние пятьдесят лет не поменялась, - ехидно сказала бабуля, оглядывая тоненькую фигурку и затейливо убранные волосы гостьи. - А вот этого не надо! Не надо про возраст, мне столько, на сколько я выгляжу, и метрика моя никого при этом не интересует. Только вот пришлось из-за школы себе немного солидности прибавить, бизнес все-таки, - она подплыла к настенному зеркалу и, глядя на свое отражение, чуть разгладила морщинки, а потом безнадежно махнула рукой. - А как там Янек? Давненько ты о нем ничего не рассказывала. - Да что с ним будет то? Муж дома сидит, внуков нянчит. Вон у младшенькой нашей дар огненной ведьмы проснулся, так он сейчас пожаротушением занят, - сказала Орыся и чему-то улыбнулась. Я тихонько сидела на подоконнике и только переводила взгляд с одной ведьмы на другую, стараясь не привлекать к себе излишнего внимание. - Ладно, Настасья, за жизнь мы с тобой вечером поговорим, а теперь расскажи-ка мне поподробнее, что же все-таки произошло, а то в письмах все не то, только общая картина, - пани Орыся опять уселась за стол и с интересом уставилась на бабулю. Ну, бабуля и рассказала, все подробно и обстоятельно. - Вот история, так история! - удивленно воскликнула Орыся. - Вот только не понимаю, почему так рано это случилось? - Сама не знаю, - лицо бабули было донельзя растерянным. - Должно было что-то произойти, не могла же она на пустом месте сундук призвать, если есть следствие, должна быть и причина, ты так не думаешь? - спросила она у бабули, - и если мы поймем причину, возможно, сможем смягчить проклятье. Понятное дело, что его совсем снять не получится, но хоть что-то сделать можно будет. - Да, ты права. - Кисонька, а иди-ка ты сюда, присаживайся рядом, поговорить нужно, - сказала пани Орыся, поглаживая кресло, на котором сидела. Пришлось идти. - А скажи-ка нам девонька, до этой истории с сундуком не случалось ли с тобой чего-то странного, необычного? - спросила она вкрадчиво. - Да вроде ничего, - сказала я, - может Вы скажете, что имеете ввиду? - Да если бы я знала, - пани Орыся встала с кресла и, задумчиво постукивая ноготком с французским маникюром по зубам, подошла к окну, а потом резко обернулась. - Знаешь, Настасья, на что это похоже? На спонтанное пробуждение дара, еще до первой инициации. Возможно, именно этого хватило, чтобы проявился сундук. А когда к артефактам прикоснулась рука несовершеннолетней ведьмы, сработало охранное заклинание и, как результат, деточка обросла шерстью. Скорее всего, если она возьмет тот же артефакт в руки в положенное время, то проклятие спадет. Ну, по крайней мере, ничего другого мне пока в голову не приходит. - Так не было ничего такого, - решила я подать голос. - А может, ты просто не придала этому значения? - спросила она вкрадчиво. И я задумалась, перебирая в памяти, события того лета. Вроде ничего такого не было. Хотя, постойте, было! Напугали меня местные мальчишки и сильно напугали. Как-то мы с ними пошли на речку купаться. Все было хорошо до того момента, как внук Авдотьи, Васька решил надо мной подшутить и, схватив меня за ногу под водой, потащил вниз. Я от страха начала вырываться, кричать и тонуть. Воды я тогда наглоталась знатно. Ребята перепугались, вытащив на берег мое посиневшее тельце, долго откачивали. В себя я пришла не сразу, а как пришла, долго гонялась за вредным мальчишкой в надежде поколотить. Не получилось. Но вот именно с того момента на чистой мордашке Василия не переводились дивные, огромные прыщи. Его даже к бабуле водили лечиться и она постановила, что это сглаз сильной ведьмы. А была эта история аккурат за день до появления сундука. И это что, если бы не Васька, то я бы до сих пор горя не знала? Ходила бы в обычную школу в городе, а не бегала с хвостом и не варила бы зелья? Отомщу! Я не я буду! Прыщи у него бабуля свела, но это ведь как-то мелко и не интересно, всегда можно придумать что-то другое. - По твоей мордочке вижу, что что-то вспомнила, - сказала пани Орыся. - Рассказывай. Ну, я и рассказала обо всем, ничего не утаивая. У бабули только губы поджались, а вот пани Орыся посмотрела на меня удовлетворенно. - Я же вам говорила, - улыбнулась она. - Точно, дар активировался, отсюда и сундук, и хвост. - Ладно, девоньки, - сказала бабуля, - потом разбираться будем. А сейчас давайте завтракать, а потом я тебе, Орыся, баньку организую, заодно и отдохнешь немного. - А что у нас на завтрак? - спросила Орыся. - Оладьи с домашней сметаной и клубничным конфитюром, твоим любимым. - Ох, смерь фигуре! Настасья, прекрати меня искушать, я на диете уже вторую неделю, уже три килограмма сбросить успела. Вот посмотри, какая у меня талия, - и она обхватила себя двумя ладошками, которые практически сошлись вместе. - Вот гляди, мне еще три сантиметра осталось до идеала. - Вот дурында, ты еще своими костями гордишься? - удивленно спросила бабуля. - Как на тебя Янек еще смотрит, на такую тощую, костями гремящую. Я как тебя увидела, так захотелось тебя обнять, пожалеть и сунуть пирожок. - Да что б ты понимала, деревенщина! - рявкнула Орыся. - Ничего кроме своих коров не видишь, даже хата у тебя не по фен-шую стоит! - Это еще что за зверь? - удивилась бабуля, не обращая внимания на достаточно обидные высказывания пришлой ведьмы. - Даосская практика символического освоения пространства, - выдала пани Орыся с благоговением на лице. - Шо? - бабуля попыталась переварить высказанную ведьмой заумь. Не получилось. - Не шокай, денег не будет, или это не свисти? Не важно, - Орыся приняла вид лектора, который распинается перед неучами и начала вещать. - С помощью Фэн-шуй можно выбрать наилучшее место для строительства дома или захоронения, ну тебе это еще рано. Фэн-шуй предполагает существование потоков энергии ци подобной ветру через дома, комнаты и участки... Вещала она долго, явно представляя себя за трибуной в лекционном зале, перед студентами. Она активно жестикулировала и даже моментами напоминала Ленина на броневике, который тоже толкал пафосную речугу перед пролетариями. Пролетарии в нашем лице прониклись. На десятой минуте лекции наши круглые, удивленные глазюки, сами собой начали закрываться и потянуло в сон. - Не спать! - гаркнула пани Орыся. - И, наконец, творя человеческую судьбу, в Фэн-шуй рекомендуется не создавать мест застоя ци, таковыми считаются нефункциональные углы, длинные проходы, неэстетичная мебель. Она подняла вверх палец и патетично выдала. - Поняли? А у Вас что? Мебель не эстетичная, это мягко сказано. Ты ее, когда в последний раз меняла? - спросила она у бабули. - У меня антиквариат, конец девятнадцатого века, еще от бабули досталась, а деревенский стиль сейчас опять в моде - насмешливо сказала она. - И вот этому ты у себя в школе учишь юных ведьм? Тогда понятно, почему у нас в последнее десятилетие такой дефицит грамотных кадров. Образование хромает. - Ах ты! Ты...! - Орыся аж задыхалась от негодования. Так пора вмешаться, а то они дальше перейдут к военным действиям и разнесут нашу бедную хатку по Фен-шую к чертям собачьим. - Бабуля! - ноль эмоций. - Пани Орыся! - аналогично. Две ведьмы стояли друг напротив друга как два врага, глаза сияли колдовским огнем, волосы развевались как от сильного ветра, кулаки у обоих были сжаты. Их нужно чем-то срочно отвлечь, вот только чем? - Бабуля, - прошептала я, - мне плохо. И стала заваливаться между ними. - Параска, что с тобой, деточка? - военные действия были тут же прекращены и обе ведьмы склонились надо мной. - Не знаю, но когда вы тут вот это... и глазами сверкать начали, мне так плохо стало, так плохо, - я тихо сипела, пытаясь изобразить смертельно больную, ой, только бы не переиграть. Бабуля взяла меня на ручки и отнесла на постель. - Полежи тут немного, сейчас я тебе укрепляющего отвара приготовлю, выпьешь, сразу полегчает. Вот заботливая какая, а. Отварчик настолько противный на вкус, что у нас его заказывали крайне редко, не взирая на все его положительные свойства. - Ба, а может не надо? - жалобно спросила я. - Надо Федя, надо! Через пол часа пришлось его таки выпить, а потом изображать чудесное исцеление от неведомой хвори. Вроде поверили. Все то время, пока готовился отвар и меня им поили, между ведьмами хранилось гробовое молчание. Бабуле было не до того, а пани Орыся сидела у окна обиженная на весь мир. Через какое-то время она не выдержала и спросила: - Я что, правда, так плохо выгляжу? - Ну, милая, ты только не обижайся, но твои диеты, которыми ты себя изнуряешь последние лет тридцать, ерунда редкая. У женщины должны быть округлости и мягкости, а не впалости и жесткости, сама же знаешь. А эта мода на шпал, гремящих костями, ну не понимаю я ее, да думаю и мужики тоже. Хотя и здесь есть извращенцы, но они нам не нужны! - она брезгливо передернула плечами. - Так что давай завтракать, оладушки еще остыть не успели, а конфитюр в этом году особенно удался. Все свежайшее, как ты и любишь. - Ох, что с тобой делать, давай корми, в крайнем случае, потом похудеть всегда успею, - махнула она рукой и уселась за накрытый стол. После сытного завтрака и часового сна с дороги, пани Орыся решила взяться за меня как следует, мотивируя тем, что времени итак мало. Нужно еще проверить уровень знаний по основным дисциплинам, а по тем, где обнаружатся пробелы, прочитать лекции и провести практические. Пытала она меня часа три - четыре подряд. Мы успели пройтись по травоведению и составлению зелий, отваров и мазей. В принципе, претензий у нее ко мне не было, единственно, у меня еще немного хромала магическая составляющая зелий. Я так и не научилась грамотно контролировать силу, которую вливала в них, дабы усилить эффект и срок годности. В одном случае сил вливалось очень много, в другом недостаточно. - М-да, дорогая. Плохо, работа должна быть ювелирной. Зачем накачивать зелье силой там, где в этом нет необходимости? Зачем ее зря расходовать, а потом с трудом восстанавливаться? Это имеет смысл, если ты решила поставить на ноги смертельно больного. Тоньше работать нужно! А как у тебя с медитацией и концентрацией внимания? Ммм? - Никак, мы с бабулей до этого еще не дошли, - сказала я растерянно, перетаптываясь лапами на кресле. - Это как? Вам же с этого и нужно было начинать! - возмущению пани Орыси не было предела. - И что, она тебе ни одного упражнения не показывала? - Неа, - сказала я. - Ладно, будем работать с тем, что есть. Так сядь в позу лотоса, скомандовала она. - Это как? - спросила я, оглядывая себя со всех сторон.- Это мне лапы бубликом завернуть? А хвост куда деть? А как при этом расслабиться? - М-да, это проблема, об этом я как-то не подумала, - она задумчиво почесала затылок. - Ну, а как ты расслабляешься? - Я и не напрягаюсь, - ответила я фразой из анекдота, вот не надо было умничать. В глазах ведьмы зажегся опасный огонек. - СИДЕТЬ! Сложить лапы лотосом и закрыть глаза! - гаркнула она на меня. Причем вид у нее был такой дикий, что я непроизвольно плюхнулась на пятую точку и попыталась заплести лапы бантиком и перевязать их хвостиком. Не получалось. - Так, из положения сидя, вытяни задние лапы. Так, теперь положи на них передние, положила, молодец, и упрись хвостом в пол. Не знаю как у кого, а у меня в такой позе расслабляться не получилось, хвост не помогал, я то сползала на пол спиной, то заваливалась на бок. Естественно, в такой позе, ни о какой медитации речи не шло. - Эксперимент не удался, ладно, давай попробуем другую позу. В этот момент вошла бабуля. - Это вы о чем? - спросила она удивленно. - Медитируем, - сказала я, очередной раз, заваливаясь на бок. - А... - глубокомысленно сказала бабуля, почесав затылок. Кажется этот жест заразный, пока не приехала пани Орыся, бабуля не чухалась. - А слабо дождаться захода солнца и учить ее в человеческом виде? Мы с пани Орысей недоуменно переглянулись. - Это я как-то не подумала, - сказала ведьма смущенно и опять почесала затылок. Да что с ними такое? - Ладно, отложим до вечера. А вечером пришла Никитична. Причем до этого она не заходила уже больше недели. Никитична даже не делала вид, что пытается меня чему-то научить, давая задания почитать ту или иную книжку. Старушка была вся в отношениях с Семочкой, зависая у него в доме до семидесяти процентов своего времени. Что ее привлекло к нам, в общем-то понятно, машинка во дворе все же заметная. Ну, а как пройти мимо и не полюбопытствовать, кто это у местной ведьмы так долго задержался. Обычно бабулины клиенты оставались у нее не больше двух-трех часов, а тут уже вечер, а машина стоит. Непорядок. Вот она и решила провести разведку боем. - Настасья, Прасковья, драсти, а чой-то то за монстер у вас во дворе стоить? - спросила неугомонная старушенция. - И тебе не хворать, - ответила бабуля. - Неужели ты о нас вспомнила? - Вот не надо ехидничать, - сказала чуть смущенная Никитична. - Я, может первый раз за столько лет, личную жизнь строить начала, нашла, можно сказать, родственную душу. - Ага, и кошелек, - ну не смогла бабуля утерпеть от ехидной реплики. - Ну да, и кошелек тоже! И неча меня в меркантилизьме обвинять, сама знаш, бабское счастье - оно без этого не бывает. Женчина не должна думать о хлебе насучном! - Золотые слова, - сказала, вышедшая из комнаты пани Орыся. - Вот, Настасья, хоть у кого-то из твоих знакомых мысли правильные. Меня зовут пани Орыся Ковальская, - представилась она по всей форме. - Я давняя подруга Настасьи, вот в гости на недельку приехала. - А я Никитична, еейная соседка. Они как две старые подруги пожали друг другу руки. Похоже, Никитична нашла родственную душу в лице пани Орыси, и теперь они на пару будут истощать себя диетами и обсуждать в какие места лучше ботокс закачать, чтобы выглядеть моложе. О, я таки не ошиблась, первое, о чем они заговорили, это где пани Орыся себе такую прическу сделала, дальше пошел разбор по косточкам ее костюмчика от Диор и где его можно прикупить по дешевке. Дальше обсуждались лучшие европейские распродажи. У Никитичны к концу разговора глазюки горели как два семафора, и мы с бабулей понимали, что бедный Семочка попал, и ждет его шопинг по Евпропах, причем в ближайшее время, а то костюмчики от Диор со скидкой закончатся.   Уходила от нас Никитична просветленная, как после общения с великим гуру шопинга. Хотя, похоже, так и было, пани Орыся привезла с собой на недельку четыре огромных чемодана и два больших несессера с 'самыми необходимыми вещами для девушки'. Теперь понятно, зачем ей Ескалейд понадобился. В другую машину это барахло навряд ли бы влезло, а тюнинг у машинки - ну чисто для понтов.