Разговор с Летом

Разговор с солью

Шум. Плеск. Вспышки. Падаю. Холодно, что хватаешь ртом воздух. Треск небес. Я слышу смех. Смех. В лицо летит волна. Глаза щиплет. Всё вокруг укутано сероватой дымкой, словно в чёрно-белых старых газетах. Пахнет озоном и солью. Мы ходим по соли. Тонем в ней. Захлёбываемся. Мы и есть соль. Он — белая, озёрная. Я — морская, с розовым отливом. Но подумать только, он — крупными прозрачными кусочками, а я — в пыль. Мы хрустим.

Я внутри взбаламученного моря. Оно бьётся само о себя. У песка на дне — танцы-пляски. С бубнами, маракасами, всё как положено. Ложусь на спину. Вода волнуется, качает нагретое солнцем тело. Кирилл поднимает брызги, стоит крепко: ему всё равно на дискотеку под ногами. Не открывает взгляда от неба: пышного, пыльного, на нём держатся пики, так оно взбито. Почти безе. Шерстяное серое небесное безе. Торчащие волоски шерсти потрескивают, искрят. Он подбрасывает водопад брызг в воздух, силится до неба докинуть. Но зачем небу солёные капли? У него своих запасов бочки. Целые воздушные корабли даже. И они возвращаются обратно, летят скоро и шустро, будто крошечные колибри — в четверо меньше обычных. Неспокойная гладь воды покрывается крапинкой. Моргаю. Но брызги не прекращаются: пошёл дождь. Брызги захватили с собой небесные капли.

Соль. Горстка соли. Глыба. Чувствую себя глыбой соли. Которая крошится. Измельчается. Но не тает. Разве могло быть всё так просто? Скажи же, соль, почему с тобой всё так просто? Тебе не нужно претворятся сахаром, перцем, измельчённым базиликом. Не нужно ничего более, чем растворяться и быть солёной: всё, чем ты хочешь быть. Чувствую себя даже солью и то неправильной. Будто все вокруг говорят, что соль должна быть сладкой, а вовсе не солёной, но я спорю, я знаю, из чего и какова. Бросаю сахарницу, не слушаю остальные кубики и делаю, как хочу. Но где-то в солёной головушке, внутри самом, всё равно гложут сладкие сомнения: а вдруг быть солёной — не правильный выбор? вдруг нужно было остаться сахаром — вернее, сладкой солью. Бесконечные, сладко-солёные "вдруг".

Мокрая одежда тянула ко дну. А ливень стоял пеленой. Нужно было выбираться. Грохотало небо громадными кувалдами по горам с востока. Горы те трещали и сыпали камни. Так чудилось. Молот занесён. Гребу к берегу, но оборачиваюсь. В глаза заливает будь здоров. Едва видно Кирилла, который ступает следом, но его относит, будто деревяшку. Тяну руку. Крепкая хватка. Скользко. Рывок. Рывок. Волны хлюпают. Волны бьются о берег. Волны выпрыгивают с грохотом и обрушиваются смело. Пропитанный морем песок мнётся и проседает под ступнями. Прикрываю голову руками и бегу к бунгало. Прячусь от дождя, будто не мокрая насквозь. Он на бегу зачёрпывает комок песка и целится в меня. Прыгаю через "костёр". Чувствую: попал в пятку. Бросаюсь к двери, ручка выскальзывает. Хлопок. С меня течёт ручьём. Лук надо мной смеётся в голос: промокла, мол, как курица. Так тебе и надо, больше ставь нас в бутылку. На одной ноге прыгаю к раковине. Хлопок. Тряпкой вытираю ногу. У Кирилла бегут ручейки по лицу. На полу лужа. Быстро стягиваю комбинезон и кладу в раковину. Выжимаю.