Как влюбиться за полдня

Глава 7

Все затягивалось. Непозволительно надолго, но делать нечего. Кара и сама рада, что им предложили ночлег, но не хотела в этом признаваться, ни за что. Признаться — значит обличить себя, дать понять, что бумаги не так важны, как она хотела это показать, поэтому она злилась и надувала губы, а Калеб только отворачивался, чтобы не дать раздражению прорваться наружу.

— Давайте, давайте, молодежь! — подбадривал их Джером, — сейчас, вам будет и ванная, и ужин, и теплая постелька. Вот выдумала Джоанна, на конюшне молодым спать! Вам рожать еще, отморозите себе чего-нибудь, хлебнете потом... — старик, продолжая ворчать и бурчать, распахнул дверь довольно добротного дома и пригласил их внутрь. На пороге эрудитов встретила старушка, больше всего похожая на сдобную булочку.

— Джерими, кого ты привел к нам сегодня?

— Вот, эрудиты, поехали отдыхать, попали в передрягу. Надо бы приютить!

— Ой, бедненькие, ой, миленькие вы мои... — запричитала старушка, — опять недовольные чудят, так их растак, испортили людям поездку... Ну, как же так, как же так, куда лидер бесстрашных смотрит? Куда они все там смотрят...

— Лурдес, кончай голосить, ребяты устали, вымотались, им бы на горшок и в люльку!

— Ну, как же, как же, а покушать... Покушать обязательно надо! Пойдемте, пойдемте, я вам комнатку вашу покажу, там все есть для парочки, все! И душик, и постелька... А вот ужин у нас через полчаса, так что как раз успеете... отдохнуть маленько...

Так и продолжая сюсюкать, Лурдес повела их вглубь дома. Комната оказалась такой уютной, что Кара даже забыла как сильно проголодалась, так захотелось лечь и уснуть. Нет, сначала помыться, а потом лечь и...

— А кровать-то одна! — ухмыляясь, протянул Калеб, расстегивая пуговицы на рубашке.

— И чего? — не поняла Кара, все мысли которой уже были в душе, под тепленькими струйками воды.

— Ну, кому-то надо будет спать на полу, я так понимаю...

— Ну да, это понятно, ты будешь спать на полу, что тут такого...

— Да ничего подобного, — Калеб с размаху плюхнулся на кровать и сложил ноги крестиком. — Мммм, как же хорошо! Как мягко и уютно...

Девушка выглянула из ванной комнаты, придерживая в полотенце, и презрительно посмотрела на мужчину.

— Я от тебя другого и не ожидала. Нет, чтобы девушке уступить... Тоже мне, мужик...

— Ну да, тебя послушать, так если мужик, то должен себе отказывать во всем, а ради чего? Скажи мне? Ради того, чтобы ты выспалась и предстала перед лидером свежая и аппетитная?

— Калеб, — девушка опять выглянула из ванны, насмешливо хмурясь, — когда ты так говоришь, кажется, что ты ревнуешь?

— Ты как была дурой, так дурой и помрешь! У лидера семья, и я не хотел быть причиной раздора в ней!

— Да с чего ты, вообще, взял, что будет какой-то раздор?

Калеб поднял глаза и принялся рассматривать потолок. То ли она, действительно, недалекого ума, то ли ведет какую-то непонятную ему игру. Продолжать дискуссию смысла нет.

Кара обнаружила, что защелки на двери не было. Блин, спасибо, хоть занавеска есть и она матовая. Никогда, никогда простой, обычный душ не приносил ей столько удовольствия. Она даже негромко застонала, до чего приятно было, наконец, помыться... Лурдес выдала ей платье, оставшееся от какой-то девушки, гостившей здесь недавно. Одежду с чужого плеча одевать было неудобно, но выбора-то все равно другого нет, ее платье испорчено бесповоротно.

Дверь открылась, впустив струю холодного воздуха, и Кара вздрогнула. Калеб зашел, невозмутимо прошел к толчку... Кара отвернулась. Совсем нет соображения у человека, даже такое простое удовольствие, как душ умудряется испортить. Парень сделал свои дела и вышел, а она осталась стоять под струями воды, как оплеванная. А потом взвизгнула и отскочила, потому что неожиданно полилась не просто холодная, а ледяная вода.

— Кара, что случилось? — тревожно спросил Калеб, заглядывая в ванную.

— Вода... холодная... неожиданно... Ааа, черт, Калеб, уйди... Я же голая тут стою!

— Да чего я не видел-то? Вот то, что ты всю горячую воду вылила, вот где проблема!

— В смысле, чего не видел, — дрожащим голосом проговорила девушка.

— Кара... Занавеска... Просвечивает и почти ничего не скрывает... — устало сказал он и вышел.

Кара повертела в руках занавеску, и смачно выругалась в лучших традициях Бесстрашия. Из комнаты раздался присвист впечатленного ее красноречием парня.