Лена пришла в себя от легкого покачивания. Нет, никто не тормошил ее — она не чувствовала, чтоб к ней кто-то прикасался. Чувствовала лишь, что лежит на чем-то неудобно твердом.
Девушка пыталась привести мысли, роящиеся в голове, в порядок. «Лена, давай же, — твердила она себе, — тебе нужно... Правильно мыслить... Ты — Лена Романова, жила в СССР. СССР... Интересно, где я сейчас? Здесь холодно. Помню, как каталась с друзьями на санках, и мне тогда было очень холодно, но я каталась, а потом бабушка отпаивала нас горячим чаем с вареньем. Кажется, малиновым. Хочу малины. И клубники. Помню, как бегали с друзьями в сады летом и воровали там с кустов малину, а потом убегали от сторожа. Друзья... Интересно, где они? Живы ли? Я соскучилась по ним. Стоп, Лена. Приведи мысли в порядок. Хватит думать ни о чем».
Она попыталась вспомнить, что произошло до этого. Допрос. Допрос, на котором Эрдман и его дружки избили ее. Допрос, на котором ей ввели камфарное масло, из-за чего теперь у нее очень болят локти так, что даже просто согнуть руку ей доставляет огромного труда. Боль не только в локтях, но и во всем теле. Костоломы Эрдмана постарались на славу. Дышать было очень трудно из-за боли — наверное, сломали, как минимум, два ребра. «Лицо, — подумала Лена, — вообще, наверное, превратилось в кровавое месиво». Решив, что нельзя более лежать, что нужно узнать об окружающей ее обстановке, она решила если не встать, то хотя бы попытаться сесть.
Глубоко вздохнув и переборов боль в грудной клетке, Лена открыла глаза. Ей пришлось долго привыкать к темноте, чтоб разглядеть хоть что-то. Впереди себя она видела что-то черное, через что слабо пробивался свет. И то мерное покачивание все еще продолжалось. «Поезд», — догадалась Лена, привстав. Заметив, что руки ни чем не скованны, она очень удивилась. Но вот темно-бордовые следы от ремней на запястьях ее не радовали.
Мельком оглядев свои руки, Лена заметила, что мизинец на левой руке отличался от других пальцев. Кожа на пальце побледнела; мизинец был явно деформирован. Попытка пошевелить им успехом не увенчалась — палец лишь отозвался острой болью. «Вывихнут, — самостоятельно поставила диагноз Лена. — Просто прекрасно».
Неожиданно позади нее раздался не то громкий вздох, не то стон. Лена тут же обернулась, боясь увидеть оберштурмбаннфюрера за своей спиной. Ей пришлось подойти ближе, чтобы разглядеть людей, сидящих на другом конце вагона.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Mein Standartenfuhrer
Ficção HistóricaДействие происходит во время Второй Мировой Войны. Ирма Шульц (она же советская связистка Лена Романова) получает сообщение от начальства о том, что завтра ей предстоит встретиться с их агентом. Но начальство не уточнило, кто это будет, где и во ско...
