Платина и Шоколад

Глава 21.

— Я не хочу, чтобы ты думал, что я лезу не в своё дело, Гарри... но... это и  моё дело тоже. Я твой лучший друг, поэтому, наверное, ты мог бы  рассказать мне, что с тобой происходит.

Пауза.

— Слушай, Гарри. Я тут подумал... Мы с Гермионой обсудили инцидент в Большом зале, в общем... ты не прав.

Пауза.

Блин, интересно, это всегда так сложно?

— Привет, Гарри. Я насчёт того, что было утром. Не отвлечешься на минутку?

— Я не занят, Рон.

Уизли подскочил на месте и шарахнулся от высокого зеркала, когда Поттер,  активно вытирающий полотенцем мокрые волосы, вошёл в спальню.

— Гарри... я тут...

— Репетировал перед зеркалом.

Ещё раз, блин...

Рыжий покосился на собственное отражение.

— Ну... что-то вроде того.

— В последний раз ты это делал, когда собирался пригласить Лаванду на  Рождественский бал, — Поттер многозначительно поднял брови и прошёл к  своему сундуку, бросая полотенце на открытую крышку и доставая первую  попавшуюся под руку футболку.

Рон молча смотрел, как друг натягивает на всё ещё влажные плечи серую  ткань, от чего та темнеет в некоторых местах, впитывая воду. Нельзя было  сказать, что Гарри выглядел напряжённо или взволнованно. Целый вечер он  был каким-то отстранённым, словно поссорился со всеми гриффиндорцами  сразу. Но когда Симус завёл речь о квиддиче, обстановка разрядилась, и  настроение его значительно улучшилось.

— Да. Я помню, это было непросто, — пробормотал Уизли, кашлянув в кулак и  смело шагая к своей постели. Падая на матрас и заводя руки за голову. —  Слушай, я хотел...

— Я знаю.

— Да?

— Ага. Я слышал. Я не прав, и я мудак.

— Что? — Рон приподнялся на локте, глядя на брюнета, который уже  полностью переоделся и теперь натягивал поверх футболки полосатую  пижамную рубашку. — Я не это хотел сказать. Точнее, не совсем. Ну...

— Я обидел Гермиону тем, что сказал то, что сказал.

Формулировка фразы была встречена частым морганием.