Танец с русалкой

Золушка из детского дома

– Сашенька, лучше, лучше! – не мог нарадоваться тренер, когда Саша и Даша исполнили аргентинское танго. – Гораздо лучше! Где же ты нашел такую партнершу? Расскажи, откуда ты, Дашенька?

Даша охотно рассказала о студии Маргариты Станиславовны, которую, оказывается, Сашкин тренер хорошо знал.

– Ты теперь будешь тренироваться у нас?

– Да!!! – вместо Даши решительно воскликнул Сашка.

Даша посмотрела на него.

– Мы сами будем платить за занятия – даже не волнуйся! – зашептала ей в ухо подскочившая Алла Константиновна. – Это не проблема. А вот человека найти хорошего – проблема.

– Да! – подтвердил Сашка.

– Я подумаю, – не зная на самом деле, что и думать, пообещала Даша.

Они с Сашкой приготовились к следующему танцу. Венский вальс – быстрый, стремительный, от которого из-за непрерывного кружения у многих танцоров в глазах рябит, и они сбиваются с ритма, даже падают. Даша растерялась – сколько времени она не тренировалась-то? Опозориться не хотелось.

Но улыбающийся Сашка – рот до ушей, смешной такой, зашептал ей в ухо:

– Я тебя сейчас сбивать буду – пляшу-то я совсем плохо. Ты не обижайся, ладно? Но я обязательно, как ты, танцевать научусь!

И он так просительно посмотрел ей в глаза, что Даша от всей души улыбнулась. Хороший такой мальчишка, простой.

– Ты только не уходи никуда от меня! – продолжал Сашка.

Уже заиграла музыка, он закружился, старательно перебирая крепкими ногами. Что-то, конечно, тут же перепутал, но быстро исправился, подстроился.

Однако, видимо, высказаться ему было важнее. Поэтому он, не обратив внимания на замечание тренера, продолжал:

– Ты будешь со мной дружить? Скажи, будешь? Я думал, такого не бывает – всякая фигня по фотографии. А тут ты... Ты в жизни еще лучше, чем на фотке, реально!

Даша усмехнулась. Сашка тут же все понял.

– Конечно, это я фигню сказал. Так, наверное, всем говорят. А ты правда хорошая. Не фуфыра. И какая-то... настоящая.

Даша хотела сказать, что он тоже ее потряс – с первого же момента, как она его на лестнице увидела и когда он у нее швабру отнял. Но – постеснялась...