Человек-Манипулятор. Путь от Манипуляции к Актуализации.

Групповая терапия как средство переквалификации из манипулятора в актуализатора

В терапевтических группах возможно превращение манипуляторов в актуализаторов, и не нужно объяснять, что эта процедура является не менее захватывающей, чем операция на мозг. Результаты приносят пользу как терапевту, так и участникам группы, так как при противостоянии людей всегда присутствует вызов. Давайте заглянем на такой сеанс и посмотрим, что происходит.
Встреча началась в семь часов вечера в институтской комнате ожидания, уютно обставленной наподобие удобной жилой комнаты. В этот вечер пришло восемь человек, из них четыре мужчины и четыре женщины — мы стараемся, чтобы присутствовало одинаковое количество представителей обоих полов. В этот раз присутствовали инженер, врач, продавец мебели, школьный учитель, медсестра, домработница, школьная учительница и симпатичная молоденькая секретарша. Последняя была самой молодой из них — ей двадцать лет, а самыми старшими оказались врач и инженер — им по пятьдесят. Все они представляют различные уровни манипуляции и актуализации.
У всех имеются межличностные и внутриличностные проблемы. Медсестра, например, теряет своего мужа и не может понять, почему он думает, что она не женственна; надо заметить, что на ней мужская одежда, и выглядит она до вольно мужеподобно. Домработница, сидящая напротив нее в круге, страдает от скуки; ее дети выросли, и она не знает, пойти ли ей работать или развестись, либо сделать и то, и другое. Учительница хотела бы выйти замуж, но никак не встретит подходящего кандидата. Симпатичная секретарша озабочена попытками собственного босса соблазнить ее — как правило, все ее начальники преуспевали в этом, так что ей остается только жаловаться: "Почему это все время случается со мной?"
У мужчин, сидящих на диване и стульях, схожие проблемы. У доктора проблемы с женой; симпатичный продавец уже дважды разводился, и дело идет к третьему разводу. Инженер, квалифицированный техник, не может ладить с людьми, особенно с женской бригадой, которой он руководит на самолетостроительном заводе. Учитель ужасно хочет стать директором школы, но у него никак не получается.
Во время первой трети трехчасового сеанса мы будем работать с ними в паре с моим ко-терапевтом. Ко-терапевт — привлекательная, со вкусом одетая тридцативосьмилетняя женщина, социальный работник, замужем, имеет детей и актуализирует, по крайней мере часть времени. (Я не могу назвать ее "хорошо приспособленной" (данный термин подразумевает взаимодействие со средой, приносящее индивиду субъективно достаточно удовольствия; автор использует его для указания, что актуализированная личность доверяет преимущественно внутреннему критерию адаптированности в форме переживания удовольствия, нежели социальным нормам, — прим. ред.), так как это означало бы, что она «приспосабливается» к окружению; актуализатор же, напротив, сопротивляется приспособлению к культурным нормам.) У каждого из нас есть свои группы, но мы оба будем работать с кем-либо по отдельности или со всеми этими людьми вместе, в зависимости от нашей спонтанной реакции во время предстоящего сеанса.
"Итак, — начинаю я, — о чем вы сегодня думаете?"
Врач заговаривает первым. На вид это обычный человек, с возрастом начинающий полнеть. Я замечаю, что его глаза немного увлажняются, когда он обращается к продавцу мебели: "На прошлой неделе вы расстроили меня, когда сказали, что я позволяю своей жене обижать себя".
Это, конечно же, актуализирующее поведение — обнажать перед группой какую-то часть себя. Актуализирующая личность охотно демонстрирует свою чувствительность или обиду. Это пассивное, но здоровое поведение.
Инженер, слушая это, покусывает губу и ерзает на стуле; он сидит, положив одну ногу на другую и подергивает ею. Это бесцеремонный человек, не воспринимающий женщин, упорно играющий роль настоящего мужчины на свой лад, знаток логарифмической линейки. Его проблема в том, что он боится собственных чувств. Будучи манипулятором, поведение которого зафиксировано в положении крайней активности и доминировании, в данный момент он явно испытывает дискомфорт. Искреннее заявление врача заставило его раздраженно дергать ногой.
Психологический кризис налицо. Инженер либо должен начать критиковать врача, либо понять, что тот затронул его ценности.
"Кого вы хотите пнуть?" — неожиданно спрашиваю его я.
"Я хочу пнуть Теда, — отвечает он, глядя на врача. — Женщины всегда пытаются сделать так, чтобы мужчина чувствовал себя виноватым. И самое худшее, что вы можете сделать, — дать им понять, что вас это обижает".
"Что же плохого в том, чтобы обидеться и дать людям понять об этом?" — спрашиваю я.
Мы обсуждаем это в течение получаса. Инженер, у которого проблемы и с женой, и с матерью и который испытывает неприязнь к женщинам вообще, боится сломаться. Он не понимает, что в реальности люди не ломаются, они тают. Естественный для нашего тела способ таяния — это слезы. Слезы так же необходимы и неизбежны в терапии, как кровь в хирургии. Когда вы порезались, идет кровь; когда вам обидно, больно, вы плачете, а все манипуляторы испытывают боль изнутри, боль от внутренних конфликтов. Но Диктаторы, Задиры и Судьи с ожесточением борются со слезами. Поэтому у них часто бывают внезапные взрывы злости.
"Слезы, — доказывает он, — для женщин и детей, а не для мужчин". В его голосе слышна злоба.
"Повторите это еще раз", — требую я.
"Слезы не для мужчин".
"Громче!"
"СЛЕЗЫ… НЕ ДЛЯ МУЖЧИН!"
Он дрожит.
"Вас трясет, — говорю я ему. — Тряситесь сильнее".
Он пытается. Его подбородок вздрагивает. Глаза начинают увлажняться.
"Станьте своими глазами!" — командую я.
"Кажется, я сейчас заплачу", — понимает он и вдруг разражается рыданиями. "Женщины действительно приносят вам боль! — кричит он. — Они доставляли мне боль всю жизнь…"
Сцена окончена. Кризис миновал. Пациент пережил то, чему так упорно сопротивлялся.
Этот человек посещал терапию шесть месяцев, чтобы достичь этой точки, и должен ходить еще шесть. Если он не испугается или не бросит терапию раньше времени, то дальнейшие взаимоотношения с группой могут помочь ему принять обидчивость как естественное поведение. Постепенно он поместит обиду в свою систему реагирования, уменьшив силу его активных (так называемых) «мускулинных» реакций и усилив свои (так называемые) «фемининные» реакции обиды. Таким образом, если он не бросит терапию слишком рано, то фактически станет актуализатором, и промышленность получит назад не только хорошего специалиста, но и настоящего человека.
Поведение терапевта в такой группе отражает его открытость по отношению к его собственным активным и пассивным потенциалам. Он должен не только пассивно принимать манипулятора как личность, но еще и активно фрустрировать его в сферах его фиксаций. Он фрустрирует попытки сопротивления переживанию внутреннего конфликта и нежелание манипулятора допускать свои биполярности в осознание. Терапевт делает это в основном путем описания того, как он видит поведение манипулятора во время психологического кризиса ("Кого вы хотите пнуть?", "Вас трясет" и т. д.).
Он сосредотачивает внимание на беспокойстве манипулятора в связи с полярной областью, требующей развития, и может спросить у него, как я спросил у инженера: "Что обида заставляет вас чувствовать? Что она заставляет вас говорить? Как вы сопротивляетесь обиде?" Чаще всего ответы манипулятора будут именно такими, как и в нашем случае: "Человек не должен показывать свою обиду". Далее терапевт говорит: "Почему же нет?" Здесь манипулятор оказывается зажатым с двух сторон: либо он отстаивает положение, что слабость — это нездоровое проявление человеческой природы, либо он признает, что обида — это правильно, и меняется сам. Следующее за этим смятение нарушает существующее в нем равновесие и создает возможность для его реорганизации.
Несмотря на то что непостредственно мы работаем лишь с одним или двумя пациентами, каждый из присутствующих в группе оказывается вовлеченным в диалог. Хотя каждый из нас уникален, все мы представители рода человеческого и имеем много сходств. Во время терапии человек идентифицируется с другим относительно легко.