Ненавидеть проще

Глава 2

  — Александр! — Екатерина Григорьевна в первый раз сегодняшней день по-настоящему вскрикнула, что вывело меня из транса.

Я невольно сделала пару шагов назад, пока спина не коснулась доски. Удивление вперемешку со страхом растекалось по моему телу, заставляя пальцы рук немного дрожать, сердце биться еще чаще, дышать громче и быстрее. Зачем я вчера так поступила с ним, разве мне было трудно помочь человеку? Он задел мое самолюбие, вел себя непозволительно плохо, поэтому я и разозлилась. Интересно, что с ним сделали те амбалы? Я была готова поднять голову и посмотреть на парня еще раз, чтобы разглядеть, стоит ли у него фингал под глазом, или, может, разбита губа.

— Следи за языком! Мало того, что пришел опять к последнему уроку, так еще и позволяешь себе так выражаться! Мне опять родителей вызвать?! — учительница была в бешенстве, но его, похоже, это ничуть не волновало.

Он быстро поднял пустую банку, швырнул её в мусорное ведро и вальяжной походкой направился к последней парте моего ряда. Я выдохнула и отлипла от доски. Но продолжала чувствовать на себе его пристальный взгляд. А губа-то действительно разбита. Надеюсь, он хорошенько получил.

Пробурчав еще что-то, учительница наконец успокоилась и вновь обратила на меня внимание. Она улыбнулась и попросила продолжить. Но слова застряли где-то в глотке, язык никак не хотел шевелиться. А все из-за того, что мой одноклассник не сводит с меня глаз, победно улыбается и мило машет мне ручкой. Внутри все закипело: я зла на саму себя. Кто он такой, чтобы я боялась его?

— Меня зовут Вероника Одинцова, — наконец произношу я. — Раньше жила в Волгограде. И, если честно, понятия не имею, что еще можно сказать. Думаю, если что-то в моей персоне вас заинтересует, вы сами зададите мне вопросы, — я улыбнулась краешком губ, и Екатерина Григорьевна разрешила мне сесть.

— Я хочу задать вопрос прямо сейчас.

Голос эхом разнесся по кабинету, и все замолчали. Не было слышно даже тихих перешёптываний, и это меня поразило. Его лицо все еще озаряла улыбка, явно не искренняя, скорее какая-то зловещая. Мне пришлось остановиться и повернуть голову в его сторону. Учительница вздохнула и сказала: «Ну, задавай, Донских».

— В Бога веришь?

Теперь тишина была нарушена. Она рассыпалась на миллион крохотных осколков, потому что класс взорвался хохотом. Катя хихикала, закрыв рот рукой, Вадим похлопывал приятеля по плечу, даже Алина не могла сдержать смех. Екатерина Григорьевна недовольно поджала губы и ждала, когда этот цирк прекратиться. А я только подняла брови, окинув класс непонимающим взглядом. Это он так пошутил? Искромётно, ага.