Игра

Глава 3

Все-таки, он очень странный. За весь пройденный нами путь он не проронил ни одного слово, а шли мы примерно полтора часа. Мы прошли большую часть города, и за весь путь я не увидала ни одного целого, не разрушенного здания. Все дома покрылись зеленью, на дорогах валялись сломанные машины. И вообще весь город был похож на поле битвы. Такое чувство будто здесь прошла третья мировая война. Из-за такого зрелища сердце застонало, сколько же людей погибло? Плохое настроение ухудшало ещё и то, что у меня болели ноги, я хотела есть и у меня не было сил молчать. На каждый мой вопрос он отвечал молчаньем. А меня все гложет один вопрос. Почему он так быстро поменял свое решение и взял меня с собой, хотя изначально он хотел уйти. Стоп, а он случайно не специально так сделал? Что бы я пошла за ним? О Боже, меня провели как маленького ребенка!

-А ну,  стоять!

Парень на мгновение остановился, но затем вновь пошел по дороге, словно ничего и не слышал.

-Я не сдвинусь с этого места пока ты не ответишь на мои вопросы!

Молчание лишь звук удаляющихся шагов.

-Слышишь, я останусь здесь!

Опять тишина и на этот раз не было слышно даже шагов.

-Кажется ему наплевать. Вот и отлично, я отделалась от этой зануды. Так теперь надо как-то освободить руки, но как?

Попытки достать кинжал были тщетный. Я стала озираться в поисках чего-нибудь острого. Машины, камни , здания, витрина... стоп витрина, она разбита. Стекло! Поднявшись, я подбежала к разбитой витрине из угла которой торчал последний кусок стекла.

-Это конечно опасно, но это единственный способ...так осторожненько...

Медленными движениями, смотря через плечо, я нащупала осколок и начала натирать веревку. Несколько раз я промахнулась и руки стали липкими от крови. В конце концов я все же освободилась от пут, на ладони был глубокий порез из которого текла кровь.

-Больно. Так сложно было сперва развязать веревку, а затем уйти! Зачем такие жертвы?!

Мой крик разнесся по всему району и отразился эхом. Рука болела, нужно было ее чем-то перевязать, но у меня не было ничего кроме своей одежды.