Я просидела в кабинете с Инго и отцом около получаса. Потом в дверь постучала Алена и сообщила, что глинтвейн готов. Мужчинам не нужно было повторять дважды: они тут же устремились к столу, а я потащилась за ними. С каждой ступенькой меня все сильнее захлестывало чувство, которое заставило меня сбежать из столовой. А когда я достигла подножия лестницы, оно захватило меня полностью.
Отец и Инго хотели свернуть в столовую, но Алена сказала:
– Я накрыла в гостиной и разожгла камин. Там гораздо уютнее. К тому же вы еще толком не видели нашу елку.
Она шла впереди, мы следовали за ней. Когда мы подошли к большой арке у входа в гостиную, отец сделал шаг в сторону и пропустил меня вперед.
– С тобой все в порядке? – тихо спросил он.
– Я в норме, – ответила я.
Мгновение он разглядывал меня, а потом положил руку мне на плечо. Жест был ободряющий, и мне действительно стало лучше.
– Если тебе не очень хорошо, мы можем не оставаться до самого конца, – он подмигнул мне, и я почувствовала себя так, словно у меня гора с плеч свалилась. Впервые за вечер я обрела надежду. Скоро все окажется позади. А хуже ведь уже не будет, верно?
Мы вошли в гостиную. Все уже были в сборе и ждали только нас. На двух больших кремовых диванах, сдвинутых под прямым углом, осталось лишь одно незанятое место. Посередине, на столике светлого дерева, стояла большая чаша с дымящимся глинтвейном. Алена разливала его по кружкам и раздавала гостям. Элиас сидел в единственном кресле, держа Лигейю на коленях. Он гладил котенка и взгляда не поднимал.
– Эмили, – сказал Инго и похлопал по свободному месту рядом с собой, – садись ко мне, солнышко.
Боясь споткнуться, я осторожно переступила через чьи-то ноги и села возле него. Алена тут же протянула мне кружку глинтвейна. Я взяла кружку обеими руками и подула, чтобы немного остудить.
– Спасибо, – поблагодарила я.
В нос ударил запах корицы, апельсинов, гвоздики и подогретого алкоголя.
Я немного подвинулась, чтобы отец тоже смог усесться с нами на диване. На втором диване уже сидели Алена, моя мать, Алекс и Себастьян.
В глубине комнаты, на небольшом возвышении, стоял большой черный рояль. Талант Элиаса взялся не из воздуха – его мать была одаренной пианисткой. Рядом с роялем красовалась рождественская елка – высокая, разлапистая, украшенная шарами цвета слоновой кости и абрикоса.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Бирюзовая Зима (Карина Бартш)
RomanceЛегче найти иголку в стоге сена, чем свою половинку, и многие соглашаются довольствоваться малым. Со временем они убеждают себя, что по-настоящему глубоких чувств просто не существует. Я не хотела нового счастья, я хотела вернуть старое. Элиас к...
