Бирюзовая Зима (Карина Бартш)

Глава 19 Конец начала.

– Все в порядке? – раздался совсем рядом голос Элиаса.

Я вздрогнула и схватилась за сердце. Элиас стоял посреди комнаты – я не заметила, как он вернулся. Волосы надо лбом блестели от влаги, лицо как будто разгладилось. Он выглядел посвежевшим. Я невольно задалась вопросом, насколько этого хватит.

– Не то чтобы в порядке, – отозвалась я, пытаясь улыбнуться. – Но будем считать, что все нормально.

Элиас ответил такой же неубедительной улыбкой. Взгляд у него был извиняющийся – уже не первый раз за вечер.

– Можно чего-нибудь выпить? – спросил он. Я кивнула, отбросила одеяло и собралась слезть с кровати, но Элиас остановил меня:

– Сиди, сиди. Скажи, где что, и я сам налью.

Я снова накрыла голые ноги одеялом.

– Вон там. – Я указала на маленький шкафчик, из которого некоторое время назад достала стакан для подсолнуха.

– А ты что-нибудь будешь, Эмили? – Он достал из шкафчика бутылку вишневого сока, наполнил стакан и взглянул на меня вопросительно. Я только тут почувствовала, как пересохло во рту, и кивнула. Свежий, сладкий сок подействовал ободряюще, и я подержала его на языке, прежде чем проглотить.

Элиас снова уселся на противоположный конец кровати и заглянул в стакан, который держал в руке.

– На чем я остановился? – спросил он.

– Ты говорил, что хотел со мной расквитаться.

Он опять подтянул ноги к груди.

– Почему из твоих уст это звучит гораздо ужаснее?

Судя по всему, он не ждал ответа. Я промолчала, и Элиас глубоко вздохнул.

– Ты наверняка помнишь мою первую жалкую попытку к тебе приблизиться. Помнишь ведь?

Я закатила глаза. Да уж, отлично помню. Наврал мне, что Алекс дома, а потом на полном серьезе попытался поцеловать.

– Судя по твоему виду, да. – Элиас слабо усмехнулся. – Мы сидели рядом на диване и... Не знаю, что на меня нашло. Слишком уж удачный был момент. Я подумал: проверю, как далеко мне удастся зайти и правда ли я настолько тебе не нравлюсь, как мне это кажется. Ну что ж, я получил ответ: да, настолько.

Настала пауза, и тень скользнула по его лицу.

– Таким образом, я сам подрубил сук, на котором сидел, – продолжил он. – В твоих глазах я пал еще ниже. И мое намерение стало еще труднее исполнить. – Он нахмурился, на лбу залегли складки. – Я раздумывал, что теперь делать, и вдруг мне пришла в голову безумная идея. Теперь-то я понимаю, что сам во всем виноват, но тогда я этого не осознавал. Слепая ненависть к тебе затуманила мой рассудок.