Ты мой воздух

Сбежавшая невеста.

 Образ Кларк на вечеринке сверху
_______________________________

Кларк старалась избегать встреч с Беллами последние несколько дней. Она чувствовала к нему почти магнетическое притяжение, поэтому решила держаться в стороне, чтобы не поддаться непонятно откуда взявшемуся порыву сблизиться с парнем. Получив от Беллами сообщение, о том, что Октавия чувствует себя лучше, Кларк решила, что лучше всего больше не появляться на Уолдене. Она ругала себя за напряженность в их с Уэллсом отношениях, возникшую по необъяснимым причинам, а еще пыталась найти оправдание нездоровому, на первый взгляд, влечению к мистеру Блейку. «Он грубиян и нахал», — пыталась уговорить себя Кларк каждый раз, когда ловила себя на мысли, что снова вспомнила приятный аромат, исходивший от Беллами, а также его манящие губы, которые так сильно хотела попробовать на вкус.

Наступил день, который Кларк не любила больше всего на свете — день ее рождения. Принимать поздравления и улыбаться людям, которых она даже не знает, вошло в привычку с раннего возраста, ведь родители —уважаемая на Ковчеге чета — всегда устраивали шумные вечеринки. Совершеннолетие они решили отметить особенно, собрав чуть ли не всех жителей Феникса. Сначала Кларк была против, но потом Уэллс смог убедить ее, что это отличная идея и она должна согласиться отметить восемнадцатилетие, как королева. Она до сих пор сомневалась, что согласиться на пышный праздник было хорошей идеей, в конце концов, их с Уэллсом отношения скатились на непонятный уровень, и девушка сомневалась, что он вообще явится, хоть надеялась, что все наладится.
Осторожный стук дверь спугнул Кларк, стоящую напротив зеркала и вглядывающуюся в синяки, расползшиеся под глазами с того самого дня, как офицер Яха стал вести себя странно.
— Войдите, — взволнованно произнесла именинница, пытаясь унять переживания.
— С днем рождения, дорогая, — в дверях показалась мать Кларк, Эбби, и протянула девушке коробочку с ярким желтым бантом.
— Спасибо, мам, — Кларк пыталась скрывать волнение, ведь родители старались устроить все так, чтобы этот день навсегда запомнился ей, и огорчить их она хотела меньше всего на свете.
Эбби обняла дочь, затем поцеловала в щеку и отстранилась, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Мне кажется, или ты плакала? — женщина нахмурилась.
— Я не плакала, просто не могла уснуть сегодня ночью... Мне было не по себе сидеть дома последние пару недель, ведь ты знаешь, что на работе мне было бы комфортнее, но Лахири предоставил мне возможность отдохнуть, так что... Все это последствия моего излишнего отдыха.
— Все будет хорошо, дорогая, — Эбби посмотрела на дочь и улыбнулась. — Немного пудры поможет тебе скрыть эти синяки. Скоро я вернусь, чтобы помочь тебе подготовиться к празднику. Папа просил извиниться, что не смог поздравить тебя с утра, его вызвали на срочное совещание, но к началу вечеринки он вернется.
— Ничего страшного, мам, я знаю, что папа любит меня, — Кларк улыбнулась и проводила мать взглядом.
Как только дверь закрылась, девушка присела на край кровати и постаралась побороть накатывающие на глаза слезы. Уэллс даже не прислал ей поздравительного сообщения, хотя в прошлом году буквально засыпал ее подарками. Дрожащими руками Кларк развязала бантик и открыла коробку. Внутри лежало красивое ожерелье из самого настоящего жемчуга. «Такое грех носить на себе, оно должно храниться в музее, как редчайшая ценность», — подумала она. Кларк была благодарна за подарок, ведь эта вещь — раритет, оставшийся с земли, и обошлась она родителям недешево. Сжав в руке жемчужины, которые когда-то были добыты со дна настоящего моря, Кларк прилегла на постель и расслабилась. Нужно было взять себя в руки, чтобы не расплакаться до вечеринки, где должен был появиться Уэллс. «А что, если ему стало известно о моих походах к Беллами?! Что, если Уэллс неверно трактовал их и теперь считает меня изменницей?!» — Кларк не могла успокоиться, проигрывая в голове самые разнообразные варианты размолвки с любимым.
Внезапно её глаза ослепила яркая вспышка, и Кларк шепотом выругалась, ведь до сих пор не смогла привыкнуть к информационным линзам, хоть они были частью каждого человека практически с самого детства.
Неизвестный отправитель: «С днем рождения, принцесса».
Девушка улыбнулась: Уэллс иногда называл ее принцессой, и потому Кларк посчитала, что именно сын Канцлера решил сохранить таинственность и сделать приятное своей девушке.
Неизвестный отправитель: «Желаю тебе всю жизнь улыбаться так же ярко, как сейчас».
Улыбка озарила лицо Кларк еще сильнее, и теперь у нее появилась хоть и небольшая, но уверенность, что отношения с офицером Яха наладятся.