книга Мин Юнги

Часть 9

Раз или два в неделю, когда получалось, они наведывались в тот дом. Сначала Гук просто ждал Юнги внизу в гостиной, медленно попивая чай, любезно предложенный дедушкой, либо изучая книжки на полках, коих тут было достаточно много. После двух таких посещений Юнги начал разрешать ему заходить к Тэхену. Если честно, Гук не особо и рвался туда, но интерес всегда брал верх. Так он узнал, что парнишка не видит, лишь различает немного тени, а ещё, что Тэхен старше на два года, что также обожает книги, но не может  их читать . Поэтому хён приходит и, уложив пшенистую макушку худощавого паренька себе на колени, Юнги читает вслух. Тогда Гук поудобнее устраивается в кресле и тихо слушает. У хёна голос красивый и приятный до дрожи. И Гуку немного странно, он не может определиться чего хочет больше: слышать голос Юнги, полностью погружаясь, либо смотреть на него, на то, как двигаются его губы, медленно и лениво, как пальцы одной руки перебирают пшеничные прядки, а пальцы другой осторожно перелистывают пожелтевшие страницы старых книг. Как глаза-полумесяцы иногда поднимают взгляд на Гука и будто в душу смотрят, что становится плохо и хочется отвести взгляд сдавшись, но Гук никогда не отводит, ловит каждую секунду, коих не так и много.

А однажды, он уже встаёт и выходит за хёном, как за край его кофты цепляются чужие, аккуратные пальцы. Держат крепко и Гуку ничего не остаётся, кроме как повернуться на безмолвную неумелую просьбу парня с карамельной кожей .

- Приходи один, - а глаза слепые смотрят, будто видят и изучают, губы немного подрагивают от волнения, расплываясь в неловкой дружелюбной улыбке, - В следующий раз, - и рука отпускает, а Гук кивает скорее на автомате, чем от осознанности происходящего, совсем забывая, что Тэ не увидит кивка, - Я буду ждать,- говорит напоследок, когда брюнет уже почти скрылся за дверью, оставляя Тэхёна одного.

Иногда, раз в месяц, они заходят к Хосоку, тот уже не пугается Гука. Отдаёт тот же свёрток Юнги быстро и скрывается за своей дверью, словно за крепостью.

- Медикаменты, - поясняет однажды Юнги, - для Тэхена.

А Гук лишь кивает. В голове тысяча и один вопрос, но задавать он их не торопится. Даже когда они снова в одну из ночей приходят в оранжерею, но не заходят, только возле стоят, вызывая у Гука ещё больше вопросов, но он держится. Старается как может. Смотрит за тем, как хён выпускает аккуратные струйки дыма, как устало трёт глаза и ждёт, ждёт вопросов, но в ответ тишина. А Гук давно для себя решил, что для начала с Тэхеном разобраться хочет, чует, что есть связь. А правду получать лучше потихоньку, чтобы не захлебнуться от наплыва информации и эмоций, что заполняют, подобно приливам пустые берега.

А Юнги лишь хмыкает, отметив что-то про себя, и выкидывает дотлевший окурок, втоптав его в холодную влажную землю, которая будто насквозь пропитана туманом, что вязко и надолго заседает в лёгких Гука  вместе с запахом медикаментов, ментолового дыма и моря.

Они вновь возвращаются  только под утро, когда лучи мягко, но требовательно падают на кровать Юнги, куда парень сразу падает, на свою законную половину, что обычно занимает. Гук уже привычно прикрывает занавески, чтобы хёна ничто не потревожило, собирается идти к своему креслу в углу, но холодная рука его останавливает, неловко сжимая края белой мятой футболки, а пустоту заполняет хриплый голос, почти оглушает и заполняет полностью Гука, что сердце ходуном и по спине мурашки.

- Останься, я не кусаюсь.

И, вроде как, хрупкие руки тянут требовательно, укладывая Гука на мягкую скрипучую кровать, обнимают слегка, но крепко, что не выбраться. И Гук затихает, боится вздохнуть или двинуться, а за спиной уже слышно тихое посапывание хёна, что холодным носом в шею уткнулся и подобно коале обвил ногами чужие ноги.

"Глупый маленький хён," - проносится в голове и тут же тонет в уюте и тепле, что идёт от двух уставших тел, что, кажется, сами того не осознавая, нашли для себя что-то важное.