Разрешаю себя ненавидеть

Глава 19. Молчание

Ненависть, как запущенная раковая опухоль, разъедает человеческую личность и отнимает все жизненные силы.

   Мартин Лютер Кинг

   Мы стали парой, и об этом узнали все. Но как же болезненно было слышать о том, что никто не верил в продолжительность этих отношений. Во-первых, все знали, какие недолгие отношение бывали у меня, а так же у Ирвинга. Нас никто не считал серьезными. Во-вторых, все помнили наши ожесточенные схватки полугодовой выдержки, с которых потешались все и даже почти перестали удивляться. А в-третьих, я ведь была ледышкой Флекс, Ирвинга же все знали, как весельчака и душу компании. И как же мне хотелось крикнуть им, что мы уже давно вместе, а никто об этом даже не догадывался.

   Но мое недоверие к Ирвингу сослужило моему сердце плохую службу, так как некоторые в открытую заявляли, что это временное сумасшествие для нас двоих. То девушки не оставляли попыток флиртовать с ним, и, конечно же, это не случалось, когда я была рядом, но стоило мне отойти, и возле него появлялся рой девушек. То они названивали ему домой, и мне уже надоело объяснять этим тупым курицам, что я делаю у него дома. Как можно было забыть, что первоначально здесь жила я?

   Это настолько сильно било по моим нервам, что я теперь ночами не спала, думая, ну когда же Ирвинг снова отдалится от меня, не назвав причины, уйдет к другой. К любой другой, которая звонила к нам домой. А если я и спала, то эти ситуации мне снились. Рашель постоянно твердила мне о том, что я нагружаюсь ненужной информацией, и ничего такого произойти не может - потому что у Ирвинга до этого было несколько месяцев, чтобы найти другую, когда мы не были вместе. И все же, он выбрал меня, снова и снова доказывая, что ему нужна я. Но Рашель не знала всего о наших отношениях. И я тоже не знала всего, что мне было необходимо, чтобы ему верить. Он так же трепетно дотрагивался до меня, как когда раньше встречался с другими.

   Каждый новый день поведение Ирвинга разуверяло меня в моих страхах. Но то, что он молчал о многом из прошлого, оставляло место для сомнений. И оставляло место для того, чтобы злобные сплетни оставались оседать в моей душе, собираясь в ком.

   Отрава, смешанная из чужих слов, взглядов, моих снов, переживаний и непрощенного прошлого, текла по моим венам. Но я молчала, ни слова не говоря Ирвингу. Просто не могла что-либо ему сказать, боясь, что это заставит его отступить. Я боялась всего, и все меня пугало.