Теодор Драйзер - Стоик

9

Толлифер уже давно подумывал пристроиться агентом в какой-нибудь крупной маклерской фирме или в нотариальной конторе, ведающей опекой и делами богатых вдов и наследниц. Однако осуществить это было не так-то легко, ибо он совершенно оторвался от этого круга пронырливых молодых людей, которые не только соприкасались с лучшим нью-йоркским обществом, но и процветали в нем, пользуясь всеми его благами. Такие люди были мало того что полезны, но иной раз просто необходимы богатым дамам, мечтающим занять положение в обществе, однако не имеющим для этого никаких связей, а также перезрелым девицам, которые, несмотря на солидный возраст, все еще мечтали блистать в свете. Для такого рода деятельности требовалось немало: хорошее американское происхождение, приятная внешность, светский лоск, обширная эрудиция по части всякого спорта — гонок на яхтах, скачек, тенниса, поло, верховой езды и езды в экипаже, а также по части таких развлечений, как опера, театры и всякого рода зрелища. Эти люди ездили с богачами в Париж, Биарриц, Монте-Карло, Ниццу, Швейцарию, Ньюпорт, на Палм-Бич, для них были открыты все двери — и тайных притонов на юге и разных аристократических клубов. В Нью-Йорке они подвизались главным образом в шикарных ресторанах, в опере, где неизменно красовались в ложах бенуара, и в других театрах. Разумеется, они должны были безупречно одеваться, соблюдать все правила этикета, обладать ловкостью и уменьем доставать лучшие места на скачки, на теннисные и футбольные матчи и на все модные премьеры. Желательно было, чтобы они могли составить партию в карты и посвятить в правила и тонкости игры неопытного партнера, а при случае дать полезный совет и по части дамских нарядов, ювелирных изделий и убранства комнат. Но самое главное, они должны были заботиться о том, чтобы имена их патронесс как можно чаще появлялись на страницах газет в отделе светской хроники. Такого рода многосторонняя деятельность обычно вознаграждалась, и в этом, собственно, не было ничего предосудительного, ибо полезным молодым людям приходилось делать немалые усилия, а иной раз даже и жертвовать собой: они должны были противостоять всяческим искушениям и соблазнам юности, поскольку услуги их требовались главным образом стареющим дамам, таким, которые, подобно Эйлин, страшились остаться в одиночестве и изнывали от скуки, не зная куда себя девать. Толлифер потрудился на этом поприще немало лет, но на тридцать втором году своей жизни почувствовал, что ему это начинает надоедать. И он стал отлынивать понемножку. Скука, отвращение все чаще толкали его в объятья какой-нибудь юной эстрадной красотки, которая бескорыстно дарила его настоящей пылкой любовью, или заставляли искать забвенья в пьянстве. Но сейчас он опять подумывал вернуться в эти рестораны, бары, роскошные отели и прочие злачные места, где толкутся богатые люди, на которых у него только и оставалась надежда. Он возьмет себя в руки на этот раз, бросит пить; раздобудет немножко денег, может быть даже у Розали, приведет себя в надлежащий вид — и, конечно, ему подвернется случай проявить себя на светском поприще. И вот тогда… тогда пусть посмотрят!