Гарри Поттер и Песочные Часы

12. Старые враги

Смерть Барти Крауча Хогвартс и магический мир не могли забыть еще много дней. Гарри смотрел на детей, чьи родители работали в Министерстве, и чувствовал, что предал лично каждого из них. Вечно смеющиеся Уизли вели себя пугающе тихо, дружелюбный Седрик сидел в собственной комнате и выходил оттуда только на занятия, а бедная Сьюзен Боунс перестала ходить на все уроки, кроме травологии. Профессор Стебль несколько раз приходила к ней и пыталась успокоить, но, судя по состоянию Сьюзен, ей это не удалось.

Когда погибла Скиттер, Гарри был уверен, что все списали это на ее чрезмерную язвительность. Новость про Черную Метку могла оказаться не более, чем досужей сплетней, и на трагедию смотрели с большой долей скептицизма. Смерть Грозного Глаза и вовсе была делом времени, по мнению родителей нескольких учеников, включая даже бедного Невилла. Его бабушка заявила, что храбрые люди часто страдают от своей храбрости, но это лишь делает их великими. Гарри больше не считал, что храбрость и смерть являются критериями величия. Грюм умер, он больше не мог никого спасти, и те великие дела, которые ему еще предстояли, остались не сделаны. Но магический мир рассудил иначе, и настоящей трагедией стала смерть мистера Крауча. Сухой, педантичный, уверенный в собственной правоте, хранящий страшную тайну, которая ушла в могилу вместе с ним, теперь Крауч был новой жертвой журналистов. Каждый день «Пророк» писал о нем и о расследовании, которое проводила группа авроров под непосредственным руководством Кингсли Бруствера.

Гарри ждал нового выпуска сильнее, чем писем от Сириуса. Эти письма, хоть их и было неожиданно много, содержали в себе короткие истории о родителях Гарри, и не давали ничего нового. Он заставлял себя отвечать на них и надеялся, что Сириус не посчитает его неблагодарным и не заподозрит в вымогательстве. Деньги, которые он попросил для родителей Невилла, были высланы незамедлительно, что означало объяснимое желание Сириуса сделать все возможное для счастья крестника. И, хотя раньше это чрезвычайно тронуло бы Гарри, сейчас он в первую очередь думал о том, что это было очень кстати.

Драко Малфой снова стал собой. Он подшучивал над первокурсниками с других факультетов, иногда с обычным для Малфоя высокомерием, иногда зло, но Гарри это было не важно, Драко стал для него ориентиром. Пока он улыбается и смеется, у Люциуса дела идут в гору.