Цветные Линии

Глава 4. Синхронизация.

  — Ах, Хинами-чан, — окликнул ее Канеки. — Можешь убрать свою тетрадь, чтобы я мог протереть стол? Это займет всего секунду.

Девочка подняла на него глаза и широко улыбнулась.

— Братик! — радостно воскликнула она. Канеки слегка улыбнулся, наблюдая за тем, как девочка переложила свою тетрадь и принадлежности для рисования себе на колени.

Пока парень протирал стол, он краем глаза поглядывал на то, как девочка рисовала что-то в тетради, лежащей у нее на коленях.

— Что рисуешь?

Хинами посмотрела на него, а затем быстро отвела глаза, стараясь скрыть румянец, проступивший у нее на щеках.

— Ничего особенного... Я не очень понимаю, как правильно это делать...

— Ох? Можно посмотреть? — спросил Канеки, слегка наклонив голову.

— Ну, он еще не закончен... — сказала девочка, поднимая вверх тетрадь, чтобы он мог рассмотреть рисунок.

Если честно, то по мнению Канеки, рисунок был так же мил, как и его автор. Задний план в виде барной стойки их кафе был выполнен в светло-серых и коричневых тонах. Впереди было несколько животных, стоящих в ряд: очень умная на вид сова, большая мохнатая обезьяна, грациозная черная собака, белый и суровый ворон и два маленьких синих кролика. Как она и сказала, рисунок очевидно был не закончен, так как сбоку еще оставалось немного пустого места, где должны были расположиться другие персонажи. Это был чудесный рисунок.

— Мне очень нравится, Хинами-чан! — широко улыбаясь, похвалил ее Канеки. — Это ведь работники Антейку, не так ли?

— А, да! — радостно воскликнула она и снова заулыбалась. — Мне все еще нужно добавить Аято-куна и тебя! А еще я хочу нарисовать себя и маму! И еще Лузера!

Канеки тихо засмеялся и потрепал девочку по волосам, возвращая ей тетрадь.

— Не забудь Лузера, а то он расстроится, — сказал он шутливым голосом и вернулся к протиранию стола. — У тебя отлично получается.

— Ась? Что получается? — она уставилась на парня с широко открытыми глазами.

— Рисовать, конечно же, — Канеки улыбнулся. — Знаешь, что? — таинственно проговорил он, наклоняясь к ней ближе.

— Что? — Хинами тоже приблизилась к нему, подыгрывая этому шпионскому тону.

— Если честно, я люблю рисовать самого себя, — прошептал он.

Хинами удивленно выдохнула. — Правда?! — у девочки буквально загорелись глаза.

— Ага, — парень добродушно усмехнулся, прежде чем отстраниться и выпрямить спину. — И поверь мне как опытному художнику, у тебя большой потенциал.

— Спасибо, братик! — радостно воскликнула она и, положив тетрадь на стол, вернулась к рисованию с удвоенным усердием.

Канеки еще раз улыбнулся и начал протирать другие столы. С тех пор, как он впервые встретил Хинами — маленькую девочку, за которой присматривала Тоука, пока ее мать была на работе — она стала называть его «братиком». Поначалу это казалось ему странным, так как он был единственным ребенком в семье, но со временем и сам стал воспринимать ее как младшую сестренку. Она была доброй и умной девочкой, которая любила читать и часто просила Канеки о помощи со сложными кандзи. Канеки обожал проводить с ней время.

Парень закончил со своей работой по протиранию столов и оглядел практически пустое помещение — они должны были открыться через двадцать минут, и все вроде было в порядке.

Пока он споласкивал в раковине тряпку, краем глаза заметил движение у двери.

— Тоука-чан, — он с улыбкой поприветствовал свою напарницу и подругу.

Девушка нахмурилась и с подозрением посмотрела на него.

— Ты сегодня такой счастливый, это отвратительно, — не изменившись в лице, ответила она.

— От-отвратительно? — переспросил он уже без улыбки на лице.

— Даже скорее стремно, — Тоука пожала плечами. — Я просто привыкла, что ты вечно слоняешься вокруг с постной миной. Я бы предпочла, чтобы ты оставался таким, как сейчас, а то обычно мне лицо тебе разбить хочется.

Девушка несильно ударила его кулаком в плечо и направилась к двери.

Канеки потер ушибленное место и улыбнулся. Слова Тоуки были грубыми, как и всегда, но он знал, что она не серьезно, что она просто таким образом проявляет свою заботу. И если убрать в сторону всю ее задиристость, то можно было увидеть в ее словах желание и дальше видеть Канеки счастливым.

— Хорошего дня в школе.

Тоука повернулась к нему уже на самом пороге и кивнула.

— Отвечаешь за Хинами, пока меня нет.

— Понял!

Он помахал ей рукой, а затем снова обернулся к залу. Единственным человеком в кафе была Ирими, протиравшая какие-то чашки.

— Я могу еще как-то помочь? — спросил он у своей коллеги.

— Не думаю. Можешь посидеть с Хинами, пока мы не открылись, — со своей обычной мягкой улыбкой на лице ответила женщина.

Канеки улыбнулся в ответ и направился к девочке. Они молча обменялись понимающими взглядами, и он сел рядом, наблюдая за тем, как она рисует. Между ними повисла приятная тишина.

В подобные моменты он отдыхал душой.

Всю ночь Канеки провел размышляя о надписи, которую он оставил, поэтому сейчас ему очень хотелось спать. В тот самый момент, когда сон уже почти сморил его, Хинами заговорила.

— Сестричка права. Ты в последнее время стал веселее.

— Правда? — тихо спросил Канеки, не поднимая взгляда от своих пальцев, теребящих края фартука.

Хинами положила карандаш на стол и пристально посмотрела на него с хитрой улыбкой на губах.

— У тебя произошло что-то хорошее?

От этих слов в его голове моментально всплыл неаккуратный почерк на желтых записках.

ты и твое граффити мне на самом деле нравитесь так что не заставляйте меня волноваться!

«Ты». Ему нравилось граффити и его художник.

Канеки сглотнул и почесал подбородок, чувствуя, как начинает краснеть его лицо.

— Да нет, — соврал он, с трудом борясь с наползающей на лицо глупой улыбкой.

— Хмм, — недоверчиво протянула Хинами, прежде чем сменить тему к величайшему облегчению парня. — Хочешь порисовать со мной?

Канеки слегка улыбнулся и кивнул, подсаживаясь к ней ближе. Все время, пока он рисовал, его мысли снова и снова возвращались к словам, которые он прочитал уже столько раз, что они навсегда въелись в его голову.