Курьер

Не суди и судим не будешь

Парень аккуратно сложил письмо и засунул обратно, в карман толстовки. Водитель, грузный мужчина почтенного возраста, повернулся к последнему пассажиру и проговорил слегка осиплым голосом:

— Молодой человек, выходите, дальше не едем.

Джонатан рассеянно взглянул на него, а затем буквально выбежал из трамвая, сбивая по пути прохожих и не замечая ничего и никого перед собой. Он бежал так быстро, как бежит жертва от своего преследователя. Наконец, остановившись не в силах бежать дальше, Джонатан оглянулся.

Он очутился в тёмном переулке, где, казалось, время застыло, и сейчас со звоном колоколов из своих могил повылезают трупы. Так представлял себе Морган. Слегка разыгравшееся воображение, недосып и нескончаемый вихрь мыслей, которые становились с каждым разом всё более страшными и бредовыми, подействовали весьма негативно на впечатлительного парня.

Джонатан, едва отдышавшись, присел на крыльцо старого дома, выложенного из холодного чёрного камня, напоминавший гранит. Беззвучно прошептав молитву, он вновь достал письмо, решив всё же прочитать примечание самого убийцы. Вдруг парень услышал умеренное мурлыкание по правую сторону руки.

Это был маленький голодный чёрный котёнок, который, завидев человека, стал ластиться к нему, уткнувшись мордочкой в мягкую толстовку Джонатана. На улице было холодно, поэтому все бродячие животные сейчас прятались в укромных местах, в которых можно было хоть немного согреться. В Нью-Прайде часто случалось наткнуться на бродячее беспризорное животное или даже на трупы ослабевших и исхудавших котят и щенят, так как жителям города не было никакого дела до судьбы братьев наших меньших.

Только старушки, печально вздыхающие по былым временам, на упокой души брали из сострадания к себе какого-нибудь несчастного зверька. Морган прекрасно был осведомлён об этом и, сталкиваясь вновь и вновь с мыслью о сотни умерших созданий, его охватывала такая ярость, которая тут же остывала, вспоминая, что у него нет никаких прав обвинять кого-либо. Он взял котёнка на руки и заботливо завернул его в свою толстовку и с уверенностью принялся читать оправдание мистера Н.Н.

"Джонатан, ты наверняка осуждаешь меня за содеянное, ведь я убил невинную женщину, да ещё и таким жестоким способом. В своё оправдание могу лишь заверить тебя, что Аминта уже была мертва, пусть не физически, но морально. Бедная женщина всё же не выдержала натиска от горя, нависшего над ней с известием о смерти Зака. Она сошла с ума. Ко всему прочему её бросил муж, не выдержав бесконечных опасных истерик и скандалов жены. Он забрал с собой ребёнка и уехал, оставив Аминту совсем одну. Не смею обвинять мистера Прина в этом, ведь он всего лишь хотел защитить сына. Надеюсь, у них сейчас всё хорошо. Только представь себе, женщина молила меня убить её. Жизнь перестала для неё иметь какое-либо значение, она утратила все те яркие краски, что заставляли ждать с трепетом завтрашнего дня. Я понимаю её и прошу не судить меня слишком строго.
С уважением мистер Н.Н."

Джоната потёр уставшие глаза и направил свой взгляд в мрачное тёмно-синее необъятное небо. Луна тускловатым светом обливала землю и изредка притаивалась за грозными серыми тучами, погружая всё в тягостную темноту. Парень ласково поглаживал рукой сонного котёнка, который тот, между тем, по-хозяйски растянулся на коленях Джонатана.

Морган после нескольких минут размышления решил, что ему не станет легче, если он будет тянуть с чтением писем, поэтому лучше было избавиться от этого мучения, да поскорее. Дрожащие, покрасневшие от холода, пальцы сами потянулись к пятому письму и с треском разорвали бумагу. "Я не буду Вас судить, мистер Н.Н., — подумал Джонатан с гордым презрением. — Вы сами осудили себя и не искупите свои грехи даже собственной кровью", — с этими мыслями он принялся читать.