Логово

7

  Погодите? «Из-за метки»? Что за метка? – перебиваешь их, потому что чувствуешь как липким холодом пробирает все тело, внутренности скручивает, а утихший страх начинает возвращаться.

Все трое устремляют на тебя взгляд, и в каждом читается неуверенность. Они не хотят говорить или не знают как сказать, это пугает еще больше, но Хосок все же набирается мужества. Он облокотился на комод у стены и начинает вещать оттуда под активное кивание трех голов.

- Я давно, кстати, такого не видел в своей практике, но Джин оставил метку на твоем плече, сделал своей, так сказать, - парень пожимает плечами, словно перед ним теорема, которую трудно доказать до конца.

Тебя словно ударяет невидимой волной – неприятно и по всему телу. Мурашки поднимаются от ног до самой макушки, а в ушах начинает оглушающе звенеть.

- Если я в этом месте срежу кожу, метка исчезнет, или она как-то по иному проявится? – отчаянные меры говорят лишь о том, что ты не хочешь принадлежать Джину, лишь допустить мысль о том, что этот вампир сделал тебя только своей, словно заточить себя в грязи на вечность.

- Не все так просто, - Хоби потирает затылок, ища поддержки у вампиров, но те лишь кивают продолжать. – Метку уберет лишь другая метка, более сильного вампира, но если он хоть немного уступает Джину, то тот отравится твоей кровью и умрет. Фактически, теперь тобою питаться может только Джин.

Где-то на небесах сейчас делают ставки на время твоей смерти, а в аду закипел отдельный котел, в котором ты будешь вариться за самоубийство. Перед глазами снова вспыхивают картины: Джин, разглядывающий жадно твое голое тело, его два пальца, собирающие девственную кровь из лона, чтобы после вампир мог их облизать, бордовый цвет повсюду, крови не должно быть так много, но она есть, разными оттенками рисует на простынях картину твоего растления.

Ты пропадаешь, физически ощущаешь падение в бездну, но слез нет, внутри пульсирует пустота и твердая решительность – ты больше не хочешь жить, так быстро сломалась, лишь за один день порвалась хрупкая душа. Ты была тепличным цветком, обожаемым родителями, в университете были отличные друзья, ты была счастлива, но теперь словно прошла вечность и поглотила все хорошее.

- Ты! – тыкаешь пальцем в Юнги, - как же ты низок! Я знаю, что сама пошла за тобой, но, черт возьми, я уже пострадала от этого, но зачем? Зачем нужно было меня спасать?! Ради чего? Чтобы продолжить эти бесконечные мучения? Прикажешь умирать и воскресать каждый раз, чтобы оставалось все меньше человеческого вот тут? – ты прикладываешь руку к груди, где сердце готово вырваться из-под ребер. Нутро жжет сильная обида, а рот никак не угомонится. Ты даже встаешь с кровати, отмечая как между словами всхлипываешь. Чонгук и Тэхен отходят к стене, позволяя тебе добраться до Юнги, что уже встал и пятится медленно назад, смотрит на тебя, не моргая, и выглядит так, словно скорбь всего мира передалась ему.

- Видимо вампиры со временем теряют свои человеческие качества, становясь низкими, грязными, самолюбивыми подонками! – ты затихаешь, отмечая звенящую тишину в комнате, оглядываешься, видя обиду во взгляде Тэхена, что прижимается инстинктивно к Чону, а тот пытается щитом отгородить их от тебя. Хосок устало трет переносицу, а Юнги после последнего предложения кардинально меняется: скорбь во взгляде меняется на черноту, она обволакивает ауру, делая ее вновь ощутимо густой, вампир выпрямляется, скалится, прежде чем дать ответ.

- Да, мы подонки, уже давно я привожу жертв Джину раз в пять лет, он насыщается чистой кровью и может не тревожить невинные души долгое время, я держу его в этом особняке, чувствуя, что этим могу спасти ни одно поколение людей, но в этот раз я ошибся. Я привел тебя, заглянул в глаза, заговорил и прикипел, а потом снова совершил непростительное – испугался, да! Я побоялся, что когда я зайду, чтобы попросить остановиться, Джин меня убьет, а потом продолжил ряд неудач – спас тебя, потому что сдох бы, если бы не получилось, - Юнги делает перерыв, долго выдыхает, с силой сжимая кулаки, а ты пятишься теперь от него, но упираешься в стену, поэтому парень просто пересекает комнату, хватая тебя за горло и поднимая над полом. – Я мог бы сейчас сломать твою хрупкую шею и прекратить мучения, как ты и хотела, но не стану, теперь я покажу тебе, что был очень добр до этого, и начну поистине вести себя как подонок.

Он разжимает руку, роняя тебя на пол, и выходит из комнаты, хлопнув дверью так, что не будь она такой массивной, то слетела бы с петель.

- Парни, проследите как бы он ничего не натворил, а я присмотрю за девушкой, - Хосок бросается к тебе, приподнимая аккуратно лицо за подбородок и вглядывается в шею. Ты никак не можешь перестать глотать воздух и кашлять, неприятное чувство сдавливания еще не прошло, Юнги словно до сих пор держит тебя навесу. – Ну ты и даешь, так оскорбить вампира... еще никогда не видел его таким злым, - парень осматривает тебя на предмет повреждений и помогает встать.

Ты понимаешь, что ад только начинает разворачиваться перед глазами и снова не понятно кому доверять, поэтому позволяешь себе ринуться в раскрытые объятия врача и разрыдаться.