Часть 6: Альбус Поттер и Проклятый Договор

Глава 6. Про фломастеры и достижения зельеварения

Низкие потолки были неприятным дополнением к сложившемуся положению. Они будто давили сверху, норовя размазать его по полу этой грязной таверны. 
Персиваль Уизли натянул глубокий капюшон своего серого плаща на голову до самого носа, скрывая свое лицо. Конечно, бывший министр магии не хотел, чтобы его узнали. 
Когда-то Перси нравилось внимание журналистов, нравилось занимать первые полосы "Пророка" и отвечать на нескончаемые вопросы Риты Скитер. Когда-то ему нравилось ощущать себя знаменитостью, винтиком той огромной машины, которую все зовут властью. Была ли эта самая власть реально в его руках? Сейчас Персиваль знал ответ на этот вопрос. Только сейчас он стал понимать, что власть - понятие эфемерное, и он-то уж точно ею никогда не обладал. А значит, и жалеть не о чем. 
В этой заброшенной таверне на окраине Хогсмида посетители вряд ли смогли бы узнать министра магической Британии. Завсегдатаи этого заведения себя-то в зеркале порой с трудом узнавали, а газетами пользовались исключительно для разделывания копченой рыбы к пиву. 
Персиваль брезгливо сморщился: ему была отвратительна сама мысль посещения подобного места. Но заказчик был неумолим: только "Старая таверна" и никак иначе. Почему убедиться в факте его отставки таинственный незнакомец хотел именно здесь, Перси не было известно, но его положение не позволяло выбирать. 
Наконец, кривовато подвешенная дверь слабо заскрипела, извещая о новом посетителе. Присутствующие забулдыги дружно повернули головы, оценивая новичка. Так как пришедший выглядел примерно так же, как они, он не представил для них никакого интереса: нечего с него взять и по карманами его шарить тоже бесполезно. Все вскоре отвернулись, продолжив заниматься своими унылыми делами.
Сердце же Персиваля забилось сильнее: он сразу понял, что гость не так уж и прост. Узнать он его не узнал, это было просто невозможно, но нутром почуял, что посетитель явился по его душу. 
- Добрый вечер, - Персиваль вежливо приподнялся с места, показывая своим видом, что ему прекрасно известно, зачем этот человек пришел сюда. 
Пришедший, скрывавшийся под столь же глубоким капюшоном, как и у самого Персиваля, опустился на скамью напротив.
Перси решительно открыл лицо - годы работы в министерстве приучили его быть смелым. По крайней мере, ему казалось, что это достаточно смелый поступок, достойный гриффиндорца.
Незнакомец издал неопределенный звук, похожий на смешок, и проговорил тихим шелестящим голосом:
- Я вижу, кто ты. Остальным видеть тебя нет нужды.
Персиваль решил, что сеанс храбрости на сегодня окончен и тут же надвинул капюшон обратно, почувствовав себя значительно спокойнее. 
- Вот оно, - произнес Персиваль, протягивая руку с зажатым в ней заявлением об отставке. Пальцы никак не хотели разжиматься! Но все-таки Персивалю пришлось положить заявление на стол - так, чтобы страшный незнакомец мог его прочесть. 
- Отлично, - произнес незнакомец, и в его голосе не отразилось никаких эмоций, - ты свободен, Персиваль Уизли. 
- А моя семья? - Перси нашел в себе силы спросить.
- Все, как указано в договоре, - Персивалю показалось, что в голосе гостя промелькнуло торжество, - все, как указано. Завтра объявишь преемника. 
Гость резко встал и вышел.
Персиваль сидел, смотря ему вслед и никак не мог отделаться от ощущения, что под капюшоном незнакомца не было лица... Ведь он так тщательно заглядывал, пытаясь уловить человеческие черты. Но у незнакомца их не было. Совсем. 
***
Когда Альбуса наконец-то выпустили из больничного крыла, то он, к своему удивлению, обнаружил, что в подземельях ему рады. Нет, в Слизерине не было принято оказывать теплый прием тем, кто отсутствовал какое-то время. Однако Альбус проучился здесь достаточно долго, чтобы заметить, что его появление не осталось не замеченным.
- Как ты? - спросил Джо, улыбаясь белозубой улыбкой, а Чарли даже хлопнул его по плечу в знак приветствия.
- Нормально, - ответил Альбус: он не любил суеты вокруг своей персоны.
На входе в спальню шестикурсников его схватили за руку. 
- Стой! - требовательно проговорила Адель, и глаза ее были полны решимости. 
Альбус повернулся нарочито медленно, хотя хотелось быстро-быстро схватить и закружить Адель.
"Чего тебе?" - хотел спросить Альбус. Он осознавал, что таким вопросом, конечно, все испортит, но по-другому поступить просто не мог, так как привык вести себя именно так.
Не успел он и рта открыть, как Адель поцеловала его прямо в губы. Альбус не успел оглянуться по сторонам, чтобы убедиться, что никого нет, а пару секунд спустя это его и вовсе не беспокоило. 
- Молчи, ради Мерлина! - шепнула она и ушла, гордо вскинув голову, под одобрительный свист и гул невольных свидетелей.
Альбус улыбнулся и прикоснулся к губам рукой, будто поцелуй можно было сохранить, удержать. 
- Можно, я не буду целоваться? - Скорпиус появился будто ниоткуда,оказалось, все это время стоял возле стены в гостиной, спокойно наблюдая за другом. 
- Не уверен, - хихикнул Альбус, - мне кажется, я даже книззла поцеловал бы сейчас. 
Хотя глаза Скорпиуса лучились теплом, он просто коротко пожал другу руку. После на его лицо вернулась не сходившая последние дни тревога. 
- У меня есть для тебя новости, - произнес он тихо, - конфиденциальные. 
- Терпеть не могу, когда ты начинаешь так разговаривать, - буркнул Альбус, - ладно, пошли в библиотеку, там у меня точно закончится хорошее настроение, а значит, и никакие мысли не будут отвлекать. 
***
- И чем,по-твоему, можно в этом договоре писать? - сказал Гарри раздраженно зеленоватому силуэту в камине. Эти пляски вокруг артефакта, прозванного "Проклятым договором", его порядком утомили. 
- А чем пишут на пергаментах, Поттер? - скучным голосом осведомился его собеседник.
- Я не знаю, - вспылил Гарри, - ручкой. Карандашом. Фломастером, в конце концов!
Брови собеседника приподнялись в удивлении: последнего слова он явно никогда не слышал. И правильно, Гарри нарочно перечислял предметы, не имеющие никакого отношения к миру магии, чтобы вывести из равновесия говорившего. 
- Мне тебя повесткой вызвать? Давно в аврорате не был? - спросил Гарри язвительно и победно улыбнулся, когда худая высокая фигура Драко Малфоя возникла в его гостиной из камина.
- Ты и мертвого достанешь, Поттер, - пожаловался Драко, брезгливо отряхивая крупицы летучего порошка со своей идеально выглаженной серой мантии. От плечей к запястьям спускался темный узор, выгодно оттеняя серый цвет глаз Драко. Сейчас, несмотря на шутливо-раздраженный тон беседы, в глазах его читались беспокойство и тревога. Он знал что-то. Знал и не хотел говорить. 
- К сожалению, нет, - с грустью сказал Гарри, невольно покосившись на каминную полку с находившимися на ней грамотами и наградами Джинни. 
Ему удалось смутить внезапного гостя, и теперь можно было продолжать беседу в нужном русле. 
- Чем можно писать в пергаменте Проклятого Договора, Драко? - вкрадчиво спросил он еще раз, незаметно переместившись к камину и одновременно перекрыв Малфою доступ к выходу, если вдруг тот решит, что разговор окончен.
Для Драко маневр Гарри не остался незамеченным.
- Ты невыносим, герой, - хмыкнул он, устраиваясь в кресле, самом дальнем от камина, всем своим видом демонстрируя, что никуда сбегать не собирается. 
- Кофе, Поттер, - сказал он насмешливо, - ты не предложил гостю кофе. 
- Кричер! - рявкнул Гарри, - кофе мистеру Малфою.
- Без сахара, - поддакнул Драко.
Появившийся посреди гостиной домовик возмущенно приподнял уши, но спорить с хозяином не решился. У них, хозяев, свои причуды...
- Так что такое, этот твой... фломастер? - Драко с интересом смотрел на Гарри, ожидая объяснений.
- Ерунда, - отмахнулся Гарри, - это такая штука, как ручка, ты же знаешь, что такое ручка? 
Полностью смутившись, Гарри принялся протирать очки. Когда он снова надел их и посмотрел на гостя, то увидел, что Драко смеется. Беззвучно, прикрывая рот рукой. 
- Малфой, не выводи меня! - Гарри попытался вернуть беседе строгий тон, но понял, что тоже смеется, и в голос. 
- Ручка, Поттер, - это такой предмет. Писать чтобы. А фломастер твой, что?
Гарри улыбнулся тому, с каким изяществом Драко, ни разу не запнувшись, выговорил незнакомое слово. Он всегда обладал цепкой памятью и острым умом. За это Гарри его ценил.
- Это как краски, только как ручка. Вообщем он выглядит как ручка, но пишет как краска. Я не могу точнее объяснить! - развел он руками.
- В пергаменте, Гарри, особенно в магическом, пишут исключительно пером. И чернилами.
- Магическими?
- Заговоренными. 
- Что значит "заговоренные чернила"? - спросил Гарри с подозрением.
- Это значит, сваренные зельеваром самого высшего уровня, который сможет вложить в них магию. Это не так-то просто. 
Гарри приободрился: то, что говорил сейчас Драко, реально могло помочь ему найти украденный артефакт, пока кто-то не вздумал вписать туда свое имя. 
- Кто может? - спросил Гарри, глядя Драко прямо в глаза.
- Снейп, - усмехнулся тот. 
- Еще? - Гарри сжал губы, прищурился в ожидании ответа. 
- Я. Под руководством профессора, конечно.
- Так я и думал. Тебе нужно сообщить об этом, Малфой. Чтобы каждая тварь в Хогсмиде, и не только, знала, что ты можешь изготовить заговоренные чернила, - сказал Гарри, и в голосе его слышалось торжество.
Драко не ответил, он смотрел на остатки кофе в своей чашке, которые образовали рисунок - волк, воющий на луну. 
***
На завтрак сегодня подали тыквенную кашу. Альбус лениво ковырял ложкой в тарелке - аппетита совсем не было. Он чувствовал себя так, будто гениальная идея вот-вот посетит его. Это ощущение можно было бы назвать внутренним зудом или желанием оглушительно чихнуть. Когда кажется, что вот, сейчас, с тобой что-то произойдет, но ничего на самом деле не происходило. Идея не спешила появляться, облегчения не наступало. 
На Зелья пришлось отправляться в раздраженном состоянии. Скорпиус, молчаливо следующий за ним, такое поведение друга никак не комментировал, сам полностью погруженный в свои невеселые мысли. 
Наверное, Альбус и просидел бы в таком подавленном состоянии все занятие, если бы не Роза, которая, заметив, что он не пишет, заботливо отлевитировала ему на парту перо.
Это было обычное школьное перо, такими писал любой ученик в Хогвартсе. Серо-белое, с тонким кончиком, выпачканном в чернилах. 
Альбус с улыбкой кивнул сестре и обмакнул перо в чернильницу. 
- Мистер Поттер, - голос профессора Малфоя был полон раздражения, и Альбус уставился на него с обидой. Разве не ясно, что он обдумывает великие дела? 
Профессору было неясно. Он был раздосадован таким поведением своего студента и потому собирался снять несколько баллов, чтобы другим неповадно было.
- Я уже готов писать, профессор Малфой, - тихо сказал Альбус, - извините. 
- Рад слышать, - желчно сказал профессор, отворачиваясь от Альбуса и возвращаясь к своему рабочему столу. 
Однако тяжелые мысли не отпускали Альбуса и потому, когда он попытался писать, думая вовсе не о Заговоренном Зелье, то на пергаменте осталась большая клякса. Целое чернильное море. Кончиком пера Альбус расширил границы этого моря. Потом принялся проводить лучики от центра, пытаясь превратить кляксу в рисунок. 
И вот именно тогда его и осенило. Чернила! Все дело не в пергаменте и не в пере, а в чернилах! 
Он не мог понять, зачем ему нужно знать это, но лекция мистера Малфоя о Заговоренном Зелье, на основе которого изготовляются магические чернила, показалась Альбусу весьма и весьма интересной...
***
Драко до сих пор не мог понять, зачем Гарри потребовалось, чтобы он на уроке рассказал о чернилах и даже показал, как их готовить. Блестящий план аврората заключался именно в этом. Аналитики посчитали, что студенты расскажут о необычном уроке дома, родители - знакомым и скоро всем станет известно, что Драко Малфой может изготовить заговоренные чернила. А вот тот, кому удалось раздобыть Проклятый Договор, уже сам придет к Драко за необычным заказом. Или попытается найти рецепт и ингредиенты. 
Драко был вовсе не рад такому обстоятельству, быть наживкой никак не входило в его планы, но выбора не было. 
Когда тебя просит о чем-то Главный Аврор, которому ты обязан свободной жизнью, то волей-неволей приходится подчиняться. 
***
Всегда, во все времена, самым сложным для студента Хогвартса было покинуть школу без спроса и отправиться в Хогсмид. Не имея разрешения ни от родителей, ни от опекунов. И всегда, во все времена, находились те, кому это удавалось. 
Проникнуть сквозь защитную сеть заклинаний Хогвартса совсем непросто,для этого надо быть либо очень сильным магом, либо безумцем. 
Альбус Поттер полагал, что он все еще в здравом уме и особыми способностями не наделен. Разве только дракон на его руке говорил об обратном, но никакой ощутимой пользы он своему обладателю пока так и не принес. Однако в глубине души Альбус лелеял надежду, что в по-настоящему сложной ситуации магия рисунка на его руке проявит себя. 
Обсудив все со Скорпиусом, они решили, что Проклятый Договор непременно надо найти. Дело было не только в видениях, преследовавших ребят в последнее время. Так сказал Салазар Слизерин, а значит, сказанное является неоспоримой истиной. Альбус и Скорпиус были слизеринцами и просто не могли считать иначе. 
Проклятый Договор был похищен, следовательно, если они похитят его у вора, то это можно не считать преступлением. 
Оставались мелочи: выйти незамеченными из Хогвартса и 
отправиться в лавку к старому Роббу, торговцу крадеными артефактами. 
Про Робба Альбус узнал от Фреда Уизли, который еще два года назад хвастался, что был причастен к делу о нем. В итоге Робба отпустили, и история стала забываться, но Альбус хорошо запомнил это имя. 
Проход под старой Дракучей Ивой уже давно был запечатан заклинаниями самого высшего порядка. Это сделала лично Гермиона Уизли, "во избежание проступков со стороны студентов", как она сама выразилась. 
Помнится, Альбуса и Скорпиуса этот факт очень огорчил, но они не были бы собой, если бы не придумали, как эту защиту обойти. 
Все дело было в заклятии братства, которое пришлось как нельзя кстати. 
Сейчас, в предвкушении нового приключения, стоя в подземном переходе, ведущем в Хогсмид, Альбус как никогда был рад, что заклятие было произнесено. Конечно, самому ему не под силу было расплести замысловатую сеть Гермионы, но Скорпиусу такие фокусы удавались все лучше: он здорово преуспел в искусстве плетения магических сетей. 
- Миссис Уизли крайне предсказуема, - пробормотал Скорпиус, - она старалась и преуспела. Если бы я не знал ее настолько хорошо, ни за что не распутал бы эту сеть. 
- А ты хорошо ее знаешь? - с интересом спросил Альбус, - ты уверен?
- Достаточно, - уклончиво ответил Скорпиус, - по крайней мере, она никогда не полагается на интуицию, всегда действует строго по правилам, а плести магическую сеть - это искусство. И оно не всегда будет подчиняться общим правилам. К примеру, сейчас мы с тобой просто ее перегрузим ложной информацией. 
Скорпиус заставил Альбуса вытянуть вперед свою палочку, так, чтобы она перекрестилась с его.
- Накачивай магией все, что почувствуешь вокруг себя. Отдавай волшебство, но не переусердствуй, мне не хочется наблюдать тебя в Больничном Крыле снова. 
Вскоре Альбус понял, что имел в виду Скорпиус: он будто увидел множество синих нитей, пульсирующих светом, которые преграждали им путь. 
Постепенно, отдавая им свою магию, он ощутил, как они расплетаются, рассыпаются яркими искрами, освобождая дорогу.
Мастерство Скорпиуса сделало это возможным, и Альбус в который раз восхитился спокойствию и рассудительности друга. 
Теперь путь был открыт на какое-то время, Альбус довольно улыбнулся, пожав ладонь Скорпиуса. Им снова удалось и снова вместе. 
- Куда-то спешите? - знакомый голос за спиной вверг Альбуса в состояние шока. Он был растерян, рассержен и даже напуган. Он не ожидал, что Адель пойдет за ними. И уж тем более не ожидал, что пойдет не одна.
- Вы не рады нас видеть? - улыбнулась Лили Поттер.