baby | yoonseok | +18

3.

Лепестки роз ведут от квартиры номер семнадцать по лестнице к выходу из подъезда, пересекая целых четыре этажа из шести. Парень прекрасно знает, что они не останутся незамеченными, потому что лифт в этом доме не работает уже второй месяц, и чинить его никто не собирался явно. Кивнув сам себе, он поднимается на два этажа вверх, открывает дверь, выходит на крышу и проходит до следующей двери, которая ведёт на крышу из соседнего подъезда, куда он спускается и уже там едет на рабочем лифте на первый этаж. Парень проходит до конца улицы и, завернув за угол, наконец снимает капюшон чёрной толстовки, достаёт пачку из заднего кармана джинс, а уже оттуда – одну сигарету и зажигалку. Закурив, Юнги сбавляет темп и улыбается немного, голову заполняют мечты, которые, он надеется, осуществятся. Подходя к дому, он решает прогуляться ещё немного, поэтому резко поворачивает назад и отправляется вдоль улицы по сырому асфальту, смотря на прохожих и надеясь увидеть знакомое лицо, но через полтора часа прогулки видит только мордочку с чёрным носиком, висящие ушки, большие глаза. Черноволосый садится на корточки, склоняет чуть голову набок, и протягивает руку ладонью вверх. Щенок тут же подаёт лапу и покорно ждёт. Юнги думает, что у него должны быть хозяева, осматривается вокруг, но не видит ни единой души поблизости, смотрит на щенка снова, тот виляет хвостиком, а затем опирается передними лапками о джинсы на коленях парня. «И чей ты, дружок? – думает он. – Лапу давать умеешь, с виду ухоженный, а ошейника нет». Юнги играет со щенком на том месте около получаса, учит его приносить палку, которую кидает недалеко, поощрительно гладит того по каштановой шерсти и говорит ласковые слова. Уже темнеет, парень приказывает щенку ждать на месте, и тот, вроде как, понимающе смотрит, садится на асфальт и покорно ждёт, а сам Юнги, вздыхая, идёт в продуктовый, обходя один дом и переходя дорогу в неположенном месте, там он покупает пачку собачьего корма на деньги, которые обычно тратит на сигареты, и возвращается обратно. Щенок сидит так же, как и двадцать минут назад, но, завидев парня, тут же бежит к нему, активно виляя хвостом, а затем ложится на спинку и поджимает лапки.

— Твои хозяева, где они?

Как и ожидалось, ответа не последовало. Парень грустно улыбнулся и, присев на колени, открыл пачку, подставляя её к щенку. Тот кушал с аппетитом, видимо, устал после игры, и черноволосый умилялся, пока в груди неприятно сжималось сердце – жалость и желание приютить не оставляли его ни на минуту. Поев, щенок подошёл к парню, улегся на землю, пристраивая голову тому на ногу, и уснул.

Дома снова встречает Сокджин, выходит, как всегда, без футболки из кухни, но вместо недовольного взгляда или очередного хмыканья зовёт ужинать, признаваясь, что все давно готово, но он ждал соседа, потому что они давно не кушали вместе. За столом старший спрашивает, что делал Юнги, и тот отвечает, не упоминая о квартире под номером семнадцать, потому что Сокджин и так знает. Он рассказывает про прогулку, но совсем немного, лишь в общих чертах, и затем говорит о щенке. Старший слушает внимательно, потому что знает, что сосед с детства мечтал о собаке. А затем голову Кима посещает мысль о том, что «они похожи: Юнги тоже хочет быть любимым, только у щенка больше шансов». Они расходятся поздно, старший идёт спать, а черноволосый выливает воду из ваз, переодевается и, снова настежь открыв окно с деревянной рамой коричневого цвета, краска на которой давно облезла, берет пачку сигарет. Юнги вздыхает, потому что насчитывает всего пять штук, и решает, что сегодня курить не будет, вместо этого он садится на подоконник, свесив ноги через окно на улицу, берет телефон и наушники, включает музыку и смотрит на небо до трёх ночи. Ни одной звезды, лишь луна, иногда выплывающая из-за чёрных туч, и он бы смотрел на город, такой большой и яркий, с тысячами огней, если бы мог. Если бы жил, например, в высотке, недалеко от центра. В глазах стоят слёзы, и парочка даже стекает по щекам, черноволосый утирает их рукой, но в груди продолжает щемить. Ему жаль, что он не может дать столько, сколько могут такие, как тот блондин: готовые отдать за какой-то галстук кучу денег или, например, живущие в больших домах и разъезжаюшие на хороших машинах. Ему, блять, жаль, хотя не должно быть. Парень засыпает в четвёртом часу утра, просто упав на кровать спиной. Дверь в его комнату открывается в начале пятого, Сокджин качает головой, закрывает окно, мысленно думая о том, что «если он простудится, я его лечить не буду», хотя и понимает, что деваться ему будет некуда – сам Юнги и ухом не поведёт, если вдруг заболеет. Он ставит телефон на зарядку, выключая музыку, поднимает одеяло с пола и укрывает младшего, буквально заматывая того, будто в кокон, берет вещи, висящие на стуле, и относит в ванную, закрывая за собой дверь, когда уходит из комнаты.