Среди отбросов

Начало истории

— Мне больно, отпусти, — расплакался омега и похитителю пришлось остановиться. Он опустил парня на землю и прижал к себе, поцеловав в макушку. Омега сильно покраснел и с дурацкой улыбкой на лице обнял альфу. Но длилась их идиллия не долго. После блондина подняли под бёдра и альфа побежал дальше. Омега хотел что-то возразить, но из-за неожиданно нахлынувшего счастья, просто обнял парня за шею и успокоился.

— А ты шлюшка, как я посмотрю, — усмехнулся альфа и забежал в один из переулков. Омега сразу опомнился и стукнул своим маленьким кулачком альфу по голове, а затем снова расплакался. Никита опустил парня на землю и опять же сгрёб в объятья.

— Я пошутил, тише ты, — вздохнул альфа, гладя парня по голове. Генрих ударил парня по груди и продолжил тихо всхлипывать.

— Да чего ты ревешь? — разозлился рыжик и потащил блондина за руку в маленький вагончик, который и был его домом. После он запер парня в одной из комнат и ушел за обедом.

— Что... Эй! Выпусти меня! Пожалуйста! Не надо! Я боюсь! Выпусти! — вопил омега, но альфа уже был далеко. Генрих присел на подобие дивана, подняв ноги и обнял руками колени, — Нет... Не хочу... Страшно...

Блондин до жути боялся замкнутых пространств, поэтому спустя несколько минут грохнулся в обморок, развалившись на диване со слезами на глазах.

Никита вернулся быстро и сразу решил проверить состояние пленника. У него была такая паника, когда он не смог разбудить омегу, что парень даже забыл о том, что он суровый русский гопник.

— Эй, ну ты чего? Не придуривайся, открой глазки, — рыжик приподнял омегу и прижал к себе, осторожно целуя в лоб и щеки. И, как ни странно, это подействовало. Блондин очнулся и сразу прижался к парню.

— Умоляю, не надо меня запирать. Я не сбегу, пожалуйста.... Можешь хоть на цепь посадить, но не запирай... — в памяти омеги проскальзывали отрывки из детства, когда его чуть не убили, заперев двери и избивая. На теле юноши до сих пор полно шрамов, которые заставляют вспоминать о произошедшем и впадать в истерику.

Альфа погладил парня по спине и сжал зубы, от желания стать романтиком и подарить сердце и душу этому маленькому дрожащему комочку.

— Да, бля. А раньше сказать не мог? — омеге дали болючий щелбан и отпустили его. Блондин прикусил губу, борясь с желанием попросить о том, чтобы его никогда не отпускали. Генрих уже понимал, что этот отброс общества — человек, который предназначен ему судьбой.

— Прости... Я не думал, что ты меня закроешь... — иногда вздрагивая и сжав руками ткань штанов, шептал омега.
Никита вздохнул и протянул парню половину своей шаурмы и бутылочку чая.

— Ешь давай, а то тощий, как палка. Вообще форм никаких нет, — в шутку сказал альфа и усмехнулся, смотря на то, как забавно надутый, как хомячок, парень пытается совладать с голодом. Но все же омега сдался и взял угощение, прошептав тихое «Спасибо» и приступив к трапезе.
Никита присел рядом и тоже начал поедать «еду богов», запивая все тем же чаем.
Генрих так увлёкся, что измазался кетчупом и майонезом. Альфа тихо прыснул от смеха и салфеткой вытер вокруг рта парня.

— Свинка, блин. Ешь аккуратнее, никто у тебя шаурму не заберёт, — блондин вспыхнул и кивнул, продолжая есть. Генриху сразу приглянулся этот король двора, поэтому он не упускал шанса взглянуть на него во время трапезы.

— Слушай, а почему ты пьёшь чай? Я думал, что вы пиво предпочитаете... — заинтересованно спросил омега.

— Я не пью и не курю. Хочешь проверить? — альфа слегка толкнул омегу на диван и навис над ним. В комнате сразу смешались нежный, но холодный аромат омеги — роза с отголоском лаванды, и свежий, терпкий запах альфы — мята с мускатным орехом...