Муж и жена. Коллинз Уилки

Глава девятнадцатая В ПРЕДДВЕРЬЕ

Нашествие на библиотеку объяснялось двумя причинами.

Сэр Патрик пришел водворить на место газету. Гости, числом пять, пришли вместе с ним, чтобы всей компанией бить челом Джеффри Деламейну. Между этими побуждениями, на первый взгляд, не было никакой связи; но если заглянуть глубже, то она была и вот-вот готовилась себя обнаружить.

Из пяти вновь пришедших двое были джентльменами средних лет, принадлежавшими к той обширной, но безликой части рода человеческого, которую природа окрасила в ненавязчивые, нейтральные тона. Эти люди впитывают современные идеи, насколько позволяет им восприимчивость, играя в обществе роль хора на оперной сцене. Они исправно вторят очередной теме и дают время солисту передохнуть.

Трое других были помоложе, лет тридцати с небольшим. Все трое великие знатоки любого вида спорта, рысистых состязаний, биллиарда, пари и курительных трубок. И разумеется, полные невежды в остальных сферах человеческой жизни. Все они благородного происхождения, на всех отпечаток университетского образования. Что касается до их внешности, то все трое являли уменьшенное подобие Джеффри Деламейна. Мы будем называть их Первый, Второй и Третий, ибо никаких других отличительных признаков у них нет.

Сэр Патрик положил газету на стол, опустился в одно из мягких кресел. И был немедленно атакован своей неугомонной невесткой. Леди Ланди послала к нему падчерицу со списком гостей, приглашенных на ближайший обед. «Пусть твой дядюшка как глава семьи выскажет свое одобрение, дорогая», — напутствовала она Бланш.

Пока сэр Патрик читал список, а Арнольд спешно устремился к Бланш, стоявшей за креслом дядюшки, Первый, Второй и Третий в сопровождении хора предстали перед Джеффри в другом конце комнаты и принялись жаловаться ему на сэра Патрика как высшему авторитету.

— Ищем вашего заступничества, Деламейн. Сэр Патрик не дает проходу своим зубоскальством. Он называет нас папуасами британского изготовления. Говорит, что мы неучи. Сомневается, знаем ли мы элементарную грамоту, готов даже проэкзаменовать нас. Его с души воротит при виде молодого британца, хвастающего обнаженными бицепсами. Утверждает, что высшее интеллектуальное достижение для нас — три пояса мышц вокруг грудной клетки. Он смеет возводить на нас чудовищную напраслину! Говорит, что если джентльмен ведет здоровую жизнь на открытом воздухе, гребет и плавает, а не корпит до седьмого пота над книгами, то он потенциально способен на любое мыслимое преступление, включая убийство. Он прочитал в газете, что в Фулеме побежите вы, и мы спросили его, поставит ли он на вас? И знаете, что он ответил: «Готов заключить любое пари, что он проиграет в другом состязании, академическом». Сказал, что университетских экзаменов вам не сдать и степени не видать как своих ушей.