Та, что нравится мне

7.

Целый день я думал о том, насколько же прекрасна может быть школа без людей, которые делают тебе больно одним только своим присутствием, одним только взглядом или, если вы вдруг прошли мимо друг друга в коридоре или где-нибудь ещё, своим запахом. Меня бросало в дрожь всегда, когда я видел развевающиеся от ветра волосы Николь. Но она была слишком недосягаемой для меня, и это объясняло многое.

Возможно, чтобы больше узнать о ней, мне стоило бы начать общаться с остальными девушками. Ведь была вероятность, точно была бы вероятность что-нибудь да услышать о ней.

Но я думаю, расспроси я Крис о Николь, она бы обиделась. Я слишком ценил чувства других людей и поэтому не стану ей говорить о своих симпатиях. Надо действовать по-другому.

К слову о людях, которые делают тебе больно одним только присутствием. Я нигде не видел Гарри, только его друзья попадались мне на глаза. Но они совсем на меня не смотрели, словно не помнили о вечере, когда мы познакомились. Если честно, я даже не запомнил их имён. Ну и славно, значит, они не знают ничего, что случилось в одном из школьных туалетов пару дней назад, а если быть точнее, то вчера.

После уроков я заскочил в столовую, пока та ещё работала. У меня было в запасе минут пятнадцать, а может и больше, но я не думал злоупотреблять данным временем. Просто я целый день только и делал, что думал, и в итоге забыл съесть лежащий ещё со вечера ланч.

Я медленно пил воду, ведь ничего другого из напитков у меня не было; мама говорит, что ежедневно человеку надо пить почти два литра воды. Ну я стараюсь это делать, честно. Мое тихое принятие пищи разрушил хлопок открытия дверей и их же закрытия. В столовую зашла компания, и мне, конечно, было бы наплевать на неё, если бы не машинальная реакция на громкие звуки. И тогда я поперхнулся и выглядел ещё глупее, чем мог бы изначально. На меня смотрел Гарри. Но что он здесь делает? Его не было весь день, неужто он просто так решил навести визит школьной столовой? Уж думать о том, что он пришёл сюда из-за меня, я не имел права.

Меня буквально спасло то, что он был не один и даже не с приятелями, что были на вечеринке. Его окружали две девушки. Не очень красивые, если честно, и думаю, Гарри не испытывал к ним особой любви или даже интереса, но сейчас они были его компаньонами. У одной из них были тёмные волосы, но не совсем черные, чтобы это старило ее, но выглядела она куда старше своей подруги, если та вообще ею являлась. У другой были светлые, убранные в довольно аккуратный хвост волосы, но она все равно казалась мне уродливой. Все из-за их вечного смеха, который исходил из накрашенных красной помадой губ. Наверное, это и делало их уродливыми, но я не знал, может, это Гарри попросил их так накраситься, чтобы все вокруг думали о них только отрицательно, а может, это был их отстойный, но личный стиль. Обе девушки были в клетчатых, но все равно разных юбках и чёрных гольфах, что были довольно популярны почти у всех девушек, что я знал. Николь тоже носила чёрные гольфы, но она не красила красным губы и не хихикала, сидя за одним столом с таким гадким человеком, как Гарри.

Я обернулся назад. Я всё-таки слишком долго смотрел на Него. И я чувствовал его взгляд не мне. На самом деле, мне даже хотелось, чтобы он смотрел на меня сейчас. Я не горел желанием общаться с ним или контактировать как-либо вообще, но случайные встречи, буквально секундные пересечения — вот что заставляло мое сердце отбивать бешеную чечётку. И сейчас, сидя перед нем, я уже был не в силах доедать свой ланч. Ком стоял у меня в горле, желудок словно был сыт такой вещью, как переживание и мне даже показалось, что я готов был блевать, но совладеть с собой нужно было.

Я сделал глубокий вдох и обернулся ещё раз. И снова эта картина, он снова смотрит сквозь меня, сквозь физические глаза и метит прямо в душу. Я не спешил оборачиваться, мне, наоборот, было интересно, — быть может, он хоть как-то отреагирует? Но он лишь усмехнулся и, повернувшись к одной из девушек, сжал ее щеки пальцами. Я отвернулся в тот же момент, когда он начал приближаться к ней, но уши отвернуть я не мог.

— Ты совсем, Гарри? Мы же в столовой, прекрати, — она смеялась, буквально хохотала, а я выглядел так глупо, так неловко, словно на месте той девицы сидел я, а не она, и в тот же момент что-то кольнуло мне в сердце, дышать стало как-то некомфортно, а я все так же боялся обернуться назад. Тогда я понял, что мне стоит уйти. Понял я это, к слову, тогда, когда уже встал и, сжав кулаки, быстро собрался. Я буквально вылетел из столовой, громко захлопнув дверь и оставшись за ней. Я глядел в пол, съехал на корточки и хотел было заплакать, но дверь резко открылась и оттолкнула меня вперёд. Вовремя подставив руки, я не распластался на кафеле, но мой портфель отлетел совсем в другую сторону.

Обернувшись, я увидел крайне удивленную девушку, ту самую, из компании Гарри. Уж не знаю, чем она так была удивлена, а может, это было ее обычное выражение лица, но она не сразу обернулась. Я заметил довольно улыбающегося Гарри, который был буквально обвязан худощавыми руками второй девицы. Однако первая, тёмненькая, смотрела на меня теперь совсем по-иному. Я увидел, как скривилось ее лицо, как тяжелые слезы стекали с носа, попадая в ноздри, отчего она шмыгнула и, прикрыв лицо ладонью, побежала прочь.

Я был ошарашен, но ничего не сказал и ничего не сделал. К тому же, двери столовой тут же захлопнулись, и я снова оставался один в холле. Не зная что делать и что предпринять, я поднял лежащий в паре метров от меня рюкзак и направился к выходу из школы. Я испугался того, что из столовой может выйти кто-то ещё и снова меня заденут, ведь в этой ситуации было слишком легко опозориться ещё больше.