Продавец грез

Яд социальной назойливости

Пока мы вели своего учителя к Европейскому виадуку, Бартоломеу приотстал от группы. Какой-то репортер пожелал взять у нас интервью, чтобы разузнать побольше о личности и намерениях нашего учителя. Заметив, что Бартоломеу замешкался, репортер отозвал его в сторону и предложил дать интервью. Бартоломеу пришел в возбуждение, не понимая, в какую опасную зону вступает.

Журналист начал с прямых вопросов.

— Правда ли, что мужчина, которого мы слушали, призвал вас следовать за ним, не обещая никакого вознаграждения и никакой безопасности?

— Да, — просто ответил Бартоломеу.

— Это правда, что вы живете под каким-то мостом?

— Не под одним. Мы живем под многими мостами и виадуками.

— Как это? Кто вы такие? За кем идете?

Не зная, что ответить, Бартоломеу, недолго думая, ляпнул:

— Мы? Мы — группа творческих людей.

— Лицедеи, художники, скульпторы? — допытывался журналист, решив, что имеет дело с эксцентричной группой артистов театра. Но ошибся.

Пребывая в веселом настроении, несносный Краснобай ответил:

— Нет. Мы специалисты по усложнению жизни.

И он разразился своим знаменитым хохотом, который был слышен за пятьдесят метров.

Журналист почувствовал себя уязвленным. Что же касается моего друга, то он был чистосердечен и находчив. Через секунду он уже давал пояснения своим словам:

— До сих пор мы лишь усложняли жизнь, а теперь у нас наступил сложный процесс разусложнения. Это нелегко, но мы достигнем своей цели.

Краснобай был преисполнен энтузиазма, ибо это интервью было в его жизни первым. Он чувствовал, как его влечет, хоть и не очень сильно, яд социальной назойливости.

— Но кто лидер группы? Чем он занимается? — продолжал спрашивать заинтересовавшийся интервьюер.

— Я не знаю, кто он такой. Знаю только, что он продает грезы, — простодушно ответил Бартоломеу.

— Продает грезы? Как это? Этот субъект не опасен? Он не сумасшедший?

Ученик посмотрел вокруг и, сделав широкий жест, ответил: