Полюби меня снова / 元媛 - 可不可以再爱你

Глава 9

Хан Дин Жуй удивлённо смотрел на аквариум и бонсай – эти вещи никак не сочетались с образом Ло Ань Хай, как и сама тёплая и уютная обстановка.
Ло Ань Хай достала из шкафа аптечку, но увидев что парень застыл на входе, поэтому сказала:
– Чего застыл? Иди сюда, – тон её голоса был холоден. Дав указание, девушка, не обращая на него внимания и больше не говоря ни слова села на диван и открыла аптечку.
Хан Дин Жуй снова изумился, увидев аптечку. Неужели она поможет и обработает ему рану? Когда это она стала такой доброй? Ведь именно эта девушка только что с неприязнью оттолкнула его, отчего на руке и появилась рана.
Может, под видом первой помощи она хочет отомстить ему за то, что он выхватил ключи и сел её в машину? О, ну конечно. Она будет вымещать злобу за предыдущий случай, когда парень якобы выбросил ключи.
На душе было неспокойно, но Хан Дин Жуй приблизился и сел на диван.
– Руку, – приказала Ань Хай.
Хан Дин Жуй послушно протянул правую руку.
Кровотечение уже прекратилось, осталась лишь небольшая рана. Ло Ань Хай пинцетом взяла ватный диск, обмакнула его в солевой раствор и аккуратно очистила рану.
Хан Дин Жуй был ошарашен. Он не ожидал, что девушка на самом деле обработает ему рану, а не поквитается с ним. От раствора рану саднило, но парень почувствовал, что девушка старается действовать мягче, словно боится причинить ему боль. Это показалось Хан Дин Жую ещё более непостижимым, отчего он не сдержался и посмотрел на неё.
Они впервые оказались столь близко друг к другу. Ань Хай склонила голову, отчего её длинные ресницы напоминали крылья бабочки, к которым ему так хотелось прикоснуться. Её белая кожа гладкая и тонкая. Едва заметное дыхание легко касалось его руки, и парню казалось, что оно тихо прикоснулось и к его душе тоже.
Ло Ань Хай знала, что Хан Дин Жуй смотрит на неё, поэтому изо всех сил старалась казаться равнодушной. Она очистила рану и убедилась, что в ней не осталось осколков стекла, потом нанесла йод и наложила повязку.
Осторожно завязав бинт, Ло Ань Хай подняла голову, посмотрела на парня и сказала сухим тоном:
– Раздевайся.
– Что? – Хан Дин Жуй опешил. Что она задумала?
Увидев, как изумлён этот обычно невозмутимый парень, девушка тоже не смогла сдержать внутренний трепет.Она обработала рану на его руке, но теперь нужно осмотреть его спину…
– Ло Ань Хай, ты спятила?
Когда это она стала беспокоиться о нём?
Ло Ань Хай не собиралась отвечать, она добавила:
– Снимай футболку и повернись!
Хан Дин Жуй был охвачен смятением, но всё же отвернулся и снял футболку. Поднятие рук привело в движение мышцы на спине, отчего он резко выдохнул.
Ло Ань Хай заметила огромный синяк посередине его спины и нахмурилась. Она встала, вышла в ванную и немного погодя вернулась с махровым полотенцем в руках.
Хан Дин Жуй поднял брови, увидев в её руках полотенце, но получив в ответ холодный взгляд Ло Ань Хай, догадался отвернуться. Тёплое полотенце коснулось его спины и напряжённые мышцы парня медленно расслабились.
– И хотя ты сунул нос не в своё дело, ты травмирован из-за меня… не хочу оставаться в долгу, – Ло Ань Хай наконец объяснила ему своё поведение, однако не смогла сдержать насмешки:
– Придурок, я бы и сама уклонилась.
Она тогда приготовилась было увернуться, чтобы избежать травмы.
– Даже если ты уклонилась от чайника, как быть с кипятком из него? Не говоря уж о порезах от осколков… ты же девушка – нельзя чтобы на лице остались шрамы. – Хан Дин Жуй знал, что благодарности от неё не дождешься, но всё же хотел, чтобы девушка сказала ему спасибо за то, что он её защитил, хотя бы неосознанно.
В памяти Ло Ань Хай внезапно промелькнуло воспоминание о встрече с хулиганами. Тогда 10-летний мальчик также выскочил перед ней, изо всех сил прикрывая её, и кричал, чтобы она убегала.
– Всё такой же придурок.
– Что? – её голос был так тих, что Хан Дин Жуй не расслышал.
Ло Ань Хай не ответила. Она сняла остывшее полотенце, пропитала травяной настойкой, не спеша разгладила его, а потом с силой прижала его к спине.
– Ох! – Хан Дин Жуй, не ожидавший такого, вскрикнул от боли: – Ло Ань Хай!
Она и в самом деле хотела отомстить, её мягкие прикосновения перед этим усыпили его бдительность.
– А как ещё протирать гематомы? Тебе ведь так нравиться быть героем? Это же такая пустяковая боль, – холодно съязвила Ло Ань Хай.
Хан Дин Жуй вдруг подумал о том, что когда из-за неё его в десять лет поколотили хулиганы, он в результате получил от неё лишь насмешки.
Ну, в конце концов, сейчас всё по-другому, тогда девушка не проявила к нему такое милосердие, оказав первую помощь. Только было бы лучше не знать о её доброте.
Как будто нарочно, её руки массировали его спину всё сильней. У Хан Дин Жуя от боли выступил пот, но он сохранял мужскую гордость и с трудом сдерживался, чтобы не издавать звуков.
Парень, чтобы отвлечься, проговорил:
– Не нужно злиться на дядю Ло.
Ло Ань Хай остановилась:
– Что? Тебе недостаточно быть героем, хочешь стать ещё и миротворцем?
Хан Дин Жуй с самого начала знал, что она будет вести себя таким образом. Но, вопреки ожиданию, повернулся и посмотрел на неё:
– Ло Ань Хай, не могла бы ты убрать свои колючки и спокойно выслушать меня?
– Что ты хочешь мне рассказать? – Ло Ань Хай отложила полотенце с настойкой, скрестила руки на груди и задрала подбородок, высокомерно глядя на парня.
Хан Дин Жуй слишком хорошо изучил девушку. Эта поза говорит о её готовности драться.
Её миролюбивость иллюзорна, они снова вернулись на свои боевые позиции относительно друг друга. Хан Дин Жуй был ни капли не удивлён. Ань Хай становилась такой, как только речь шла о дяде Ло.
В конце концов, они снова поссорятся.
Прекрасно зная, каков будет результат, всё же решил заговорить:
– Ты каждый год даришь дяде Ло курительные трубки, а он держит их в одном деревянном ящике. Время от времени он достаёт их оттуда и внимательно осматривает.
Ло Ань Хай была потрясена до глубины души, но её лицо сохранило упрямое выражение, чтобы не выдать эти чувства.
– В последние дни ты не возвращалась домой, но во время ужина дядя Ло сидел в гостиной, и хотя он ничем это не показывал, мы понимали, что он ждёт когда ты придёшь домой. Дядя Ло не относится к тебе с безразличием, он просто не знает, как с тобой обращаться, а ты не даёшь ему шанс…
– Хватит, – Ло Ань Хай больше не хотела его слушать.
Хан Дин Жуй проигнорировал её и продолжил:
– Ло Ань Хай, ты можешь ненавидеть меня и мой мать, но дядя Ло тебе не враг, он уже так стар и…
– Ты уже достаточно наговорил! – Ло Ань Хай разозлилась и гневно посмотрела на него: – Что ты знаешь?! Да ни черта! Вот и не суй нос не в своё дело! Убирайся вон! Прочь из моего дома!
Закончив разу, Ло Ань Хай, не в силах смотреть на парня, широким шагом вышла из комнаты и силой захлопнула дверь.
Взглянув на закрывшуюся дверь, Хан Дин Жуй упёрся лбом о сложенные руки и обессиленно закрыл глаза.
И в самом деле, результат всегда одинаков.
Ло Ань Хай понимала, что видит сон. Этот сон она видела практически каждую ночь, такое бессчетное множество раз, что уже привыкла к нему.
В нём она была маленькой девочкой, которая, дрожа от страха, стояла в углу и наблюдала за рыдающей и скандалящей мамой, в бешенстве уничтожающей всё, что попадётся под руку. Её красивое, печальное лицо бледное, как у призрака.
– Почему? Почему ты так поступаешь со мной? Почему? Ань Хай! Ань Хай! – женщина вдруг крепко обнимает её, тело её сотрясает дрожь:– Ань Хай, у мамы есть только ты, только ты осталась. Твоему папе мы больше не нужны. Почему? Почему он меня не любит? Я ведь так люблю его!
А Ань Хай позволяла женщине обнимать себя, старалась не расплакаться, как бы страшно ей ни было, потому что знала, что если расплачется, её мать станет ещё безумней.
– Ходят слухи, что у господина есть женщина на стороне, и он хочет развестись с супругой… Бедняжка.
– Богатые всегда женятся по расчёту. Но госпоже не повезло, она влюбилась в своего бессердечного супруга.
Они не замечали маленькую девочку, которая спряталась в углу, слушала их и понимала, о чём они говорят.
– Ло Чэн Хэ! Как ты можешь так со мной поступать?! Ты хочешь развестись со мной из-за какой-то шлюхи! Даже не думай! И не проси меня дважды! Ло Чэн Хэ! Я никогда не уступлю тебе! Никогда!
– Мой адвокат уже составил соглашение о разводе.
– Нет! Ты не можешь со мной так поступить! Я люблю тебя… Ань Хай! Ань Хай! Подойди к своему папе и попроси его не бросать мамочку. Ведь мама так его любит!
Она смотрела на свою сумасшедшую мать. Девочку приводили в замешательство её слова о любви. Ань Хай видела, насколько сильно горюет мать, как чёрств её отец. Она наблюдала как люди, которые раньше были её семьёй, постепенно накапливают ненависть друг к другу.
Но в одно мгновение, Ань Хай оказалась перед собственной могилой, где была полна ненависти к близким, думая, что отцу на неё плевать. Однако, после её смерти он был преисполнен горем и страданием. А человек, к которому она испытывала отвращение всю свою жизнь, постоянно приходил в её комнату поздно ночью и так ласково гладил её фото, сидя в одиночестве на её кровати.
Девушка наблюдала за ним, чтобы выяснить до конца, что у него в душе, но так и не смогла поверить.
Он тайно любил её… Этот мужчина, которого она до глубины души ненавидела, мужчина, всегда хранивший молчание, мужчина, который хотел отнять у неё всё, на самом деле любил её.
Любовь, которую так упорно замалчивали, такая печальная и смешная.
Почему всё так… Ань Хай не понимала, её душа была напугана. Как бы то ни было, эта любовь, что свела её мать с ума, и его серьёзные чувства приводили девушку в ужас.
Она смотрела на мужчину, лежащего на её кровати. Смутная тень медленно спустилась вниз и преклонила колени, кончиками пальцев девушка коснулась слёз в уголках его глаз.
Ань Хай испугалась своего дрожащего и ноющего сердца. Она не хотела, чтобы он был таким. Не хотела, чтобы он любил её.
Девушка не полюбит его, никогда и ни за что.
Помешательство её матери оставили в сердце глубокую рану. Ань Хай на самом деле боялась, она не хотела пойти по её стопам.
– Хан Дин Жуй… – девушка неслышно обняла его, лежащего на кровати, закрыла глаза и беспокойно повторяла имя: – Хан Дин Жуй… Хан Дин Жуй…
– Ло Ань Хай!
Она открыла глаза, в которых всё ещё плескалась замешательство, и растерянно смотрела на столь знакомое ей по снам лицо.
– Ты как? Я услышал, что тебе приснился кошмар, – Хан Дин Жуй был за дверью и сразу услышал её стоны. Он подумал, что с девушкой что-то случилось, открыл дверь и увидел, что она свернулась в клубок, словно ребёнок ищущий ощущение безопасности, и завернулась в одеяло словно куколка.
От этой сцены он вдруг ощутил укол в сердце.
Парень не хотел входить в её комнату, думал разбудить её, но, увидев в уголках её глаз блеск от слезинок, невольно растерялся.
Неужели она плакала?
Если бы не увидел собственными глазами, то наверняка решил бы, что его обманывают. Эта заносчивая и гордая Ло Ань Хай, королева, ставящая себя выше всех, оказывается тоже может плакать.
Увидев её в таком состоянии, сердце Хан Дин Жуя наполнилось тревогой. Что же такое снилось несгибаемой, идущей до победного конца Ло Ань Хай, что вызвало у неё слёзы?
– Хан Дин Жуй…
Услышав своё имя, Дин Жуй подумал, что она проснулась, однако заметил что её глаза закрыты. Парень был потрясён и засомневался, что не ослышался. Неужели… он снится девушке?
Как такое возможно! Хан Дин Жую казалось, что он слишком много себе напридумывал. Он смотрел на слёзы в её глазах и, не сдержавшись, нахмурился.
– Ло Ань Хай, проснись. Ло Ань Хай! – Хан Дин Жуй протянул руку, желая избавить её от сна. Неважно, что ей приснилось, он не может видеть её такой.
Гордой Ло Ань Хай не к лицу слёзы.
Парень увидел, что она проснулась и открыла глаза, однако выглядела девушка хрупкой и потерянной. Её расширенные, всё ещё влажные от слёз глаза, смотрели на него, словно хотели вынуть из его душу.
Хан Дин Жуй почувствовал, как его сердце пропустило удар.
Ло Ань Хай моргнула, обнаружив что лицо перед ней более юное, чем в её воспоминаниях. Она мгновенно пришла в себя, поняв, что это уже не сон и в замешательстве отвернулась:
– Ты всё ещё здесь? Я же просила тебя убраться из моего дома.
Хан Дин Жуй понял, что она стала сама собой, и вопреки всему ощутил себя счастливым.
Эта девушка всегда такая резкая.
Парень не стал разоблачать её, молча прошёл в ванную, принёс скрученное полотенце и бросил его девушке.
– Вытри лицо, а то слюней напускала, пока спала. Надо было сфотографировать тебя такую и показать тем мужчинам, что волочатся за тобой. Их иллюзии, несомненно, потерпели бы крах.
– Далась мне твоя забота. Убирайся вон из моей комнаты, – Ло Ань Хай плотно прижала полотенце к лицу, отчего её голос прозвучал глухо.
– Я ужин приготовил. Сотри своё недовольство и выходи поесть, – больше не говоря ни слова, предупредительный Хан Дин Жуй вышел из комнаты, чтобы дать девушке прийти в себя.
Ло Ань Хай сняла полотенце и со смешанным чувством смотрела на дверь. Она знала, от чего плакала. Девушка каждый раз, видя этот сон, просыпалась в слезах. Он, несомненно, их видел.
Она приготовилась было к тому, что парень начнёт насмехаться над ней, но не ожидала, что тот ей так ничего и не скажет, а, наоборот, использует смешную отговорку, чтобы прикрыть её.
Похоже, поступки этого парня всегда будут за гранью её понимания.
Девушка вела себя с ним ужасно, но парень, тем не менее, защитил её, заслонил от разбившегося чайника, брошенного отцом. Даже поссорившись с ней в обед, он не стал насмехаться над ней, когда она оказалась не в лучшем своём состоянии.
Он – восемнадцатилетний парень, и, тем не менее, она видит в нём того мужчину из воспоминаний.
Ло Ань Хай была растеряна. В этот момент она уже не знала, как ей быть. Продолжить перепалку с Хан Дин Жуем? Но сейчас она не ощущала в себе сил, чтобы суметь продолжить ссору...
Она ощутила невыносимую усталость от постоянного ношения брони.
– Да, я всё ещё здесь.
Ло Ань Хай подняла голову, услышав голос, доносившийся из-за двери. Она задумалась на мгновение, потом встала и, выйдя из комнаты, отправилась на кухню по левую сторону квартиры.
– Ничего не болит. Ло Ань Хай обработала мою рану, – Хан Дин Жуй держал свой сотовый и, увидев девушку, заговорил тише.
Мэй Фан, на другом конце провода услышала, как сын снова называет Ло Ань Хай по имени, не сдержалась и отчитала его:
– Ты постоянно называешь Ань Хай полным именем. Я постоянно твержу тебе это, а ты не слушаешься: зови её старшей сестрой…