Я не помню, что было после. Я лишь проснулся на утро у Стаси дома, уставившись в белый скучный и немного грустный потолок, с ощущением, что это было не моё тело, оно всё ныло и знобило, я чувствовал себя просто ужасно. Я встал с постели, посмотрел на свои руки, они были все перебинтованы, хотя работа была выполнена не очень аккуратно. Только сейчас я вспомнил, что расцарапал все свои ладони. Перед глазами всплывали образы вчерашнего вечера после всех тех событий, я вспомнил, как Стася, уже тоже ничего не соображавшая и, кажется, немного шатающаяся, перевязывала мне ладони, своими трясущимися руками. Теперь понятно, почему так криво, но я был готов ей это простить.
Я обернулся, позади меня лежала спящая она, Стася сопела и как-то тяжело дышала, из её открытого рта капала слюна, её всю коробило, возможно, тоже как и меня знобило. Эти резкие подёргивания конечностями, изгибания всего тела, и ёрзанье ногами меня немного пугали. Я вспомнил, как она, наверное, всю ночь блевала, я держал её волосы, чтобы они ей не мешали ещё не перевязанными руками и только после я додумался завязать ей волосы. Я нашёл где-то красную шёлковую ленту и заплёл ей волосы сзади в небольшой пучок, пока она спала. Я встал с постели и подошёл к ней, чтобы развязать ленту и убрать, потому что она была слишком длинная, Стася могла в ней запутаться, этого только не хватало. Как только я подошёл, она слегка успокоилась, теперь она лишь сопела и изредка дергала ногой. Не знаю, была ли это её реакция на меня или просто, но мне это польстило, мне нравилось осознавать, что я ей нравлюсь, хотя и не понимал почему.
Я присел рядом с кроватью на корточки и увидел её спящее лицо, увидел это несовершенство линий, но кто бы мог подумать, что что-то несовершенное по своей природе сможет сложиться в что-то прекрасное, хоть и далёкое от идеала. Странное ощущение, я стал относиться к Стасе совсем по-другому. Прошло не так много времени с нашего первого знакомства, месяца полтора, а кажется, что мы уже вечность знакомы, без неё я теперь не представляю свой день, свою ночь, свои выходные, свою жизнь. Как же было наивно с моей стороны думать о чём-то таком по отношению к ней, но ведь я думал и не только об этом. Поначалу я надеялся, что её это обойдёт стороной, но кажется именно рядом с ней мои пошлые и непристойные мысли становились сильнее, ярче и желаннее.
Я аккуратно развязал красную ленту и волосы рассыпались, окутав Стасино лицо, на её локонах до сих пор остались частички моей крови, после вчерашнего. Не знаю, возможно, мне тогда показалось, но её волосы пахли так сладко, этот её запах, он казался мне таким, таким манящим к себе. Я поднёс её волосы к своему лицу, чтобы лучше почувствовать этот запах, он пробирал до дрожи и селил внутри чувство неудовлетворённости, хотелось чего-то большего.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ненависть
TerrorЯ считал её своим неким спасением, лучиком света, ниточкой, посланной мне судьбой, за которую я должен был хвататься, чтобы выбраться из этого кошмара, но кто ж знал, что это была не та ниточка.