Предел риска. Натализа Кофф❤️

10🔞

Глава 10
Разумеется, Ядвига Петровна не собиралась выполнять распоряжение Степана Семеновича. Будь он хоть триста раз ее непосредственным начальством! Не дождется! Даже в мыслях не было подобной глупости!
А посему, как только все намеченные на день дела были завершены, Ягушка выходила из здания «Зоны риска» с легкой улыбкой на губах, полными карманами позитива и голодным желудком.
Мелькнула мысль, что идея Ажура заказать ужин на дом и съесть его в компании Емельяны — не так уж и плоха. Однако, Ядвига предпочла гнать ее из своей головы. Девушка не собиралась сближаться ни с самим Степаном, ни с его прелестной дочкой настолько. Этим утром Ядвига решила, максимум, что должно объединять ее с этим замечательным мужчиной — секс и работа. Желательно, не смешивая эти два пункта. Естественно, сомнений не было, что секс случится очень и очень скоро. А вот всего остального следовало бы избежать.
Вот на таком позитиве Ягушка перепрыгивала ступеньки, спускаясь по лестнице в сторону сквера. Но знакомая фигура неожиданно преградила ей путь. Фигура широко улыбалась и держала в руках огромный и весьма увесистый пакет из нежно любимого Ягушей фаст-фуда. За спиной доброжелательной личности маячил Тимофей, разговаривал по телефону и хмурым взглядом сканировал окрестности.
— Привет! — Емельяна шагнула ближе, — Я не одна. И с подкупом.
— Привет, — тепло улыбнулась Ядвига, девчонка ей действительно нравилась, и было очень трудно противостоять ее обаянию. Вся в папочку!
— Папа посоветовал сначала тебя задобрить едой, а потом терроризировать, — призналась Емельяна.
— Язык бы оторвать твоему папе, — пробормотала Ядвига, чуть поведя носом. Из пакета доносились манящие ароматы вредной еды. И Ягушка не смогла устоять, — Чувствую, отказаться нельзя?
— Я бы не советовала, — пожала плечом Емельяна, — Я прилично упакована.
Ядвига перевела взгляд на Тима. Хранитель ее вредного тела гостеприимно распахнул дверцы джипа, приглашая девушек занять свои места.
— Вообще-то, с этим малым мы бы справились за пару секунд, а вот с этим трудно спорить! — громким шепотом поведала Емеля, вынимая из пакета аккуратно завернутый в бумагу бургер, — Как же я голодна!
Ядвига согласно закивала. И девушки, оказавшись в машине, принялись уплетать припасенный Емельяной провиант. Досталось даже Тимохе, который ради такого случая припарковался около скверика.
Насытившись, дамы решили прогуляться по вечернему городу. Поскольку Емеля не так давно переехала вслед за отцом, то город пока что знала плохо. И Ядвига, решив взять шефство над девчонкой, повела ее по самым нежно любимым ею местам.
Опустившиеся на город сумерки застали девчонок на крыше одной из недостроенных новостроек в парковой зоне. Тима бдительно охранял периметр, следя, чтобы его подопечные не решили слишком близко подойти к краю. Пусть прочное ограждение и делало крышу безопасной, но Тимофей не мог рисковать. Еще и одновременно двумя девушками.
— Удивительное место! — улыбалась Емеля, глядя на небо.
— Подожди, сейчас появятся звезды, и ты просто влюбишься в этот город! — пообещала Ядвига. Сама девушка сосредоточенно ковырялась в странной конструкции, напоминавшей кучу хлама. Но спустя несколько минут весь этот странный хлам образовал вполне пригодную скамейку. Тимофей с прискорбным вздохом стянул с широких плеч легкую куртку и постелил ее в качестве пледа для девушек. Двум стройным барышням вполне хватило места, чтобы присесть и устремить взоры вдаль.
Открывшийся вид действительно был удивительным. Темные облака стремились за горизонт, открывая яркие звезды. Кажется, до них можно дотянуться рукой, схватить в ладоши и загадать желание.
— Папа сказал, что твои родные умерли, — тихо спросила Емельяна. Ядвига осторожно кивнула. Она предпочитала не думать о своем прошлом, которое изредка причиняло боль. Уже не так часто и не так остро, но было все еще больно.
— Знаешь, — продолжила девушка, не глядя на Ядвигу, — Было бы круто, если бы вы с папой были вместе. Мне очень не хватает подруг.
— Мне казалось, у тебя есть подруги, — Ядвиге не хотелось сближаться с девчонкой, но та каким-то чудом уже расположила ее к себе.
— Всех моих подруг отобрала маман из длинного списка дочерей ее приятельниц, — фыркнула Емельяна, — Настоящего друга у меня нет. Ну, кроме папы.
— Нормальный расклад: Кружавчик еще и дружить умеет! — не сдержалась Ядвига, а Емельяна громко и заразительно рассмеялась.
— Ты клеевая! — смеялась Емеля.
— Ты тоже, — в ответ улыбнулась Ядвига, пряча смущенный взгляд. Девушке вдруг срочно понадобилось отыскать в интернете названия всех созвездий Солнечной системы.
Когда стемнело настолько, что пришлось включить фонарики на мобильных телефонах, Ядвига и Емельяна под зорким присмотром Тимофея осторожно спустились с крыши здания, сели в припаркованный автомобиль и отправились в квартиру Ажурова. Там же было решено укрепить завязавшуюся дружбу чаем с тортом.
Когда девушки решили отправиться спать, Степана еще не было. Откровенно признаться, Ягушка радовалась, что он задерживается. Она не знала, как с ним общаться в свете дружбы с его дочкой. А наутро, как выяснилось, Ажуров так и не появился. И когда Ядвига проснулась, Емельяна сообщила, что отец вернется из командировки только сегодня к вечеру. Оказывается, он звонил ей, но Ягушка спала и не слышала звонка.
Ягушка увидела на своем телефоне два пропущенных вызова и одно сообщение. Отправитель был один. А сообщение — кратким: «Скучаю!».
Яга глупо улыбалась, когда торопливо собиралась на работу. После завтрака Емеля вернулась в свою комнату, досыпать. А Ядвига умчалась в «Зону риска», попросив Тиму по дороге заскочить в ту самую кофейню, чтобы купить тех самых свежих булочек, полюбившихся Кружавчику.
Степан не появился ни к утреннему кофе, ни к обеденным котлетам из кулинарии за углом. Ядвига была на волоске от того, чтобы пуститься в банальные расспросы того же Тимофея. Скорее всего, он точно знал, где находится его шеф и когда вернется.
Можно было попытаться выведать сведения у Бека, крутившегося в зале и которого Ядвига четко видела в камерах наблюдения.
Можно было позвонить Степану лично, или сбросить коротенькое сообщение.
Но Ядвига предпочла демонстрировать полное безразличие. Правда, настроение от этого решения все стремительнее приближалась к минусовой отметке. И чтобы хоть как-то исправить ситуацию, Ягушка принялась рыться в сети. Совершенно случайно, ну или не совсем, девушка отыскала фотографии, сделанные во время боев, в которых принимал участие Степан. На несколько минут Ягушка «зависла», рассматривая фигуру Степы. Прошло несколько лет, а он остался прежним. Разве что черты лица немного изменились. Появилась морщинка между бровей, которой раньше не было.
И взгляд. Взгляд тоже был другим. Более холодным, отстраненным, сосредоточенным.
А сейчас в глазах Степана она видела то искорки веселья, то загадочности, то озорства.
Вот прямо сейчас и видела.
Ажур стоял в центре их кабинета, чуть расставив ноги и скрестив руки на груди. Точно стремился показать себя во всей красе. Рисовался перед девчонкой. А Ядвига молчала, но украдкой попыталась свернуть все открытые окна на мониторе и незаметно почистить историю, удалить компромат.
— Гляжу, ты без дела не сидишь, — проворковал Степан.
— Угу, да, разумеется, у меня дел по горло, — слишком активно закивала Ядвига, проследив за смеющимся взглядом Степана, — Вот же черт!
Ягушка не смогла сдержать вырвавшегося ругательства. А как иначе? Ведь ее застукали с поличным! Она совсем забыла, что подключила свой монитор к плазме, висящей на стене, чтобы можно было удобно развалиться в кресле и смотреть киношку во время обеденного перерыва. Перерыв закончился, как и киношка, а девчонка забыла переключиться обратно. Так она и рассматривала фотки Кружавчика на своем мониторе, а картинка дублировалась на стену. И, разумеется, данный промах не укрылся от объекта ее внимания.
— А ты сегодня рановато! — решила сгладить свой промах Яга.
— Соскучился, — улыбался Степан, делая шаг вперед, ближе к столу девушки, — Дай, думаю, загляну в свой кабинет, проверю, чем ты тут занимаешься.
— А я дааа, меня… это… Бек попросил, вот! — попыталась вывернуться из ситуации Ядвига, — Да, точно! Поручил сделать подборку. Для ролика! Рекламного! Парней там впихнуть покрепче. Ну и так, по мелочи…
По лукавому взгляду Степана Ягушка поняла, что мужчина не поверил в ее бессвязный лепет. Вот и зря, между прочим! Алек действительно дал ей поручение. Правда, нужно было подыскать подходящего кандидата среди инструкторов, работающих в зале, а не шерстить старые архивы десятилетней давности. Но не суть!
Тем временем Ажуров уже практически навис над девчонкой, глубоко втянул носом едва уловимый аромат ее духов и заглянул в глаза.
— Поедем домой? Устал, как собака, — тихо признался Степан.
Что-то пряталось в уголках красивых глаз Ажура. Что-то, что заставило Ядвигу послушно кивнуть и безропотно подняться на ноги.
Секунду, словно не веря глазам, Степан всматривался в лицо своей Яги. Коротко поцеловал девушку в уголок рта и тут же отступил на шаг назад.
Из кабинета молодые люди вышли, спустя несколько минут. Если кто-то и удивился, почему Ядвига покидает свое рабочее место так рано, то вопросов задавать не стал.
Машина Степана аккуратно влилась в поток, плавно притормаживая на светофорах. Степан молчал, Ягушка тоже. В этот раз Ажуров оставил свой джип в подземном гараже. Выдохнул, когда глушил двигатель, устало уперся затылком в подголовник, на секунду прикрывая глаза.
Ядвига по появившимся за сутки морщинкам на лице Ажурова поняла, насколько он был уставшим. Захотелось накормить его ужином и уложить в постель. И плевать, что еще не было и восьми часов вечера.
Выходя из машины, Степан перехватил запястье Ядвиги и аккуратно сжал. Ее рука утонула в теплом, даже обжигающем плену мужской ладони. Не хотелось вырываться и убегать. И девушка послушно следовала за Ажуром.
Квартира встретила их тишиной. Степан тут же отправился в ванную, смывать усталость и пыль дороги. А Ядвига сунула любопытный нос в холодильник. В принципе, быстрый и сытный ужин — минутное дело. И спустя полчаса девушка уже накрывала на стол.
— Степан! — громко позвала Ягуша мужчину, — Пойдем ужинать!
Но тишину квартиры не нарушил ни один звук. Ягушка отправилась на поиски Кружавчика. Потершяка нашелся мгновенно. Раскинув руки в стороны, Степан мирно спал на животе поперек кровати. Его бедра были обмотаны белоснежным полотенцем, оттеняя загорелый торс. Мокрые волосы торчали в разные стороны. На лице — полное умиротворение.
Прикусив губу, Ягушка вздохнула. Разумеется, она не станет его будить.
Осторожно выйдя из спальни, девушка вернулась на кухню. Приготовленный ужин вернула в кастрюльки, вымыла тарелки. Самой, как ни странно, есть не хотелось. Приняв душ и нацепив позаимствованную у Емели пижаму, Ягушка прокралась в комнату.
Время по меркам Избушкиной было крайне детским. Спать, разумеется, не хотелось. Можно было поковырять планшет, телефон, посмотреть любимый сериал на плазме, монтированной в противоположной стене. Но ничего из этого Ягушка не стала делать. Она аккуратно прилегла рядом с Ажуровым.
— Я сейчас… Еще минутку… — пробормотал Степан, не открывая глаз, — Замотался что-то…
— Спи, все хорошо, — шепнула в ответ Ягушка.
Степан вздохнул, будто собирался сказать что-то еще. А потом нащупал рукой девичью ладонь и тихонько сжал. Ядвига не шевелилась. Широко распахнув глаза, смотрела на их переплетенные пальцы. Смуглая кожа создавала контраст с ее светлой. День и ночь. Черное и белое. Полные противоположности. Но девчонке было настолько уютно в это самое мгновение, что дышать стало трудно, точно грудную клетку сдавили невидимые тиски.
Несмело Ягуша протянула руку к затылку Степана. Миллиметр за миллиметром, девушка опускала ладонь, пока она не накрыла мужскую шею. Одобрением послужил едва уловимый выдох.
Ягушка осторожно поглаживала и разминала мышцы шеи и плеч. Сначала одной рукой, а потом и двумя, стоило Степану выпустить плененную им девичью ладонь. В какой-то момент Ядвига настолько увлеклась, что и не заметила, как Ажуров не спит, а лежит с закрытыми глазами, устроив руки вдоль тела.
— Прости, разбудила, — шепнула Ягушка, и собралась отодвинуться от мужчины, но он не позволил. Перехватил за руку, не дал спустить ног с кровати, перевернулся на спину и теперь уже двумя руками обхватил свою девчонку за бедра.
Ядвига покраснела и смутилась, когда увидела, что полотенце Степана разъехалось в стороны, приоткрывая весьма стратегическое место.
Лицо Ажурова по-прежнему было расслабленным и безмятежным, а вот руки принялись аккуратно поглаживать ноги девчонки, не прикрытые короткими пижамными шортами.
Ядвига честно собиралась расслабиться, не дать себе умчаться от Степана в самый ответственный момент, но взгляд спустился ниже, на полотенце. Прямо туда, где оно разошлось в стороны, демонстрируя всю красоту хозяина.
— На самом деле он безобидный, — тихо пробормотал Степан, наблюдая за раскрасневшимися щеками Ягушки и капельку испуганным взглядом.
Ядвига крепко зажмурилась на минуту. Степан терпеливо ждал, старался не давить. Но чувствовал, как ее ногти впиваются в его руку. Она и не понимала, что вцепилась в него. А он и терпел, давал ей время.
— Мой врач советовал перешагнуть через страхи, — тихо пробормотала Ядвига и распахнула свои изумительные глаза, — А можно потрогать?
Если бы Ажуров стоял — он бы с шумом грохнулся на пол, продавливая его. Возможно, пробил бы огромную дыру до самого первого этажа своим не самым легким телом. Но, слава Богу, он лежал. А поэтому заставил себя не двигаться.
Если минуту назад он был возбужден, то сейчас наступил пик активности его неугомонного товарища.
Ядвига протянула руку, ее пальцы слегка подрагивали. Касание вышло легким, почти невесомым. Но настолько обжигающим, что Степан с трудом заставил себя не дернуть бедрами навстречу ее рукам.
Пришлось на миг зажмуриться и сцепить зубы. А девчонка все внимание переключила на подрагивающую плоть, восставшую из-под полотенца. В любой другой ситуации Степан не стал бы церемониться и терпеть. Все просто: он хотел девушку. Девушка была здесь. И ничего не мешало. Однако Ягушка была другой. Особенной. И ради нее Ажуров готов был терпеть что угодно.
И пока Степа уговаривал свое тело не реагировать так бурно на несмелые касания любопытных пальчиков, Ядвига уже настолько увлеклась, что принялась водить кончиками пальцев по всей длине. Вверх и вниз. Прикусив губу, сосредоточенно следя за своими действиями и сверкая жадными глазками.
Степан видел в ее глазах желание. Но и страх пока никуда не делся. Однако терпение Ажурова не безгранично.
Сцепив зубы, Степа шумно выдохнул и, поймав шаловливую и любопытную ручку, сжал ее на себе.
— Больно? — спохватилась Ядвига, не пытаясь вырвать своих пальцев из плена мужской руки. Ей нравились ощущения бархатистой, но твердой плоти под пальцами.
— Неееет, — выдохнул Степан, готовый умолять, если понадобиться, только бы она не прекращала своих движений.
Ядвига переводила взгляд с лица Степана, пыталась рассмотреть выражение его глаз, прикрытых пушистыми ресницами, и вновь возвращалась к своим рукам, поглаживающим и изучающим его тело.
На миг Ядвига замерла, чувствуя, как под дрогнувшими пальцами появилась влага.
— Это нормально? — испугалась Ядвига.
Степан приоткрыл глаза, протянув руку, он обхватил девчонку за затылок и заставил склониться к лицу. Его губы, требовательные и жадные, накрыли ее рот, выбивая тихий стон.
— Еще немного и я взорвусь, — пообещал Степан.
Ядвига выдохнула, ее руки не прекращали изучать и поглаживать. Степа не мог удержать своих бедер от встречных движений. Слишком сильно она возбуждала его своими несмелыми и неумелыми поглаживаниями, то сжимая, то разжимая пальцы.
— Мне было семнадцать, как Емели сейчас, — вдруг хрипло прошептала Ядвига, — Мы пошли с подружкой в клуб по липовым документам. Я не хотела, но у нее был повод — рассталась с парнем. Она настаивала, а я не могла отказать. Когда мы пришли в клуб, там было полно народу. Гуляли, в основном, мужики. Что-то типа корпоратива. Мы хотели уйти, но не успели.
Ядвига шептала, рассказывая о своем прошлом. Степан, затаив дыхание, слушал. В голове шумело от адского возбуждения. Кажется, еще мгновение и он реально кончит прямо в ее ласковую ладошку. Но мозги уже включились, слушали, анализировали. И все тело скручивало от картинок, что воображение выдавало под влиянием тихого голоса.
Степан знал, что случилось в тот день. Он нашел врача, к которому регулярно ходила Ядвига. Пригрозил, надавил, и тот вкратце обрисовал ситуацию. Но сейчас, когда она сама делилась прошлым — все казалось иначе. Все казалось другим.
— Подругу насиловали на моих глазах, — продолжала говорить Ягушка, а ее руки медленно доводили беднягу Ажура до исступления, — А мне повезло больше. Один из них утащил в VIP- кабинку. Вроде как, не хотел делиться. Он был у них старшим. И мне повезло. У него был один единственный презерватив, который он плохо надел. Был слишком пьян, но все же думал о безопасном сексе. Это потом я решила, что мне повезло. А в тот день от страха я впала в ступор. Сейчас, когда в клубе меня мужик прижал к стене, я все контролировала, сопротивлялась, дралась. А тогда я просто беззвучно рыдала, понимала, что нужно бежать, а не могла.
Степан лежал на спине, пристально следил за каждым взмахом ресниц, каждым движением губ и выражением глаз. Слушал. Планировал. Как найдет всю эту гребаную компанию во главе с любителем VIPов и бракованных резинок.
Ядвига вздохнула, замолчала, облизнула нижнюю губу кончиком языка. И вдруг склонилась ниже, к самым бедрам Степана.
— Какого хрена?! — взревел Ажур, хватая девчонку за плечи и не позволяя ей осуществить своих намерений, — Ты рассказываешь, как тебя насиловал какой-то хрен, и собираешься делать минет?! Ты в себе?!
Ядвига поморщилась от мужского крика. Она не помнила, чтобы Ажуров хоть когда-то так орал.
— Врач говорит, что нужно бороться со страхами, — напомнила Ядвига, — И я не боюсь тебя. Вот смотрю, и мне не страшно. Я как-то пробовала смотреть порно-фильмы, ну, хотела так сказать, подлечить психику. Но не пошло. Противно. Мерзко. Жутко. А сейчас все иначе. Понимаешь?
Степан ни хрена не понимал. В голове тарабанил хор молотков. Уголок сознания, похотливый и сексуально озабоченный, настойчиво называл его кретином за то, что отказался от добровольного минета в исполнении любимой девушки. А прочая часть мозга старательно нахваливала его силу воли и выдержку. Словом, дурдом.
— Ягодка, — наконец, выдохнул Степан, — Давай с твоими страхами бороться менее кардинально? Постепенно. Идет?
Ядвига вновь прикусила губу, вздохнула. Медленным взглядом прошлась от груди к неприкрытому полотенцем паху, задержала глаза на своей ладони, в которой все еще была зажата весьма возбужденная плоть, и осторожно кивнула.
— Никакого минета? — на всякий случай уточнила Ядвига.
— Убиваешь просто, — крепко зажмурился Степан, но кивнул, — Пока нет.
— Хорошо, — подозрительно спокойно согласилась Ягушка, и поинтересовалась, — Ну, поцеловать-то можно?
— Можно, — милостиво согласился Ажуров.
Ягушка серьезно кивнула, склонилась над добровольным «лекарством» от прошлого, и осторожно прижалась ртом к крепкому плечу.
Ажуров замер, прикрыл глаза, чувствуя, как стихшее возбуждение взрывается в его теле с новой силой. Его руки накрыли затылок, плечи, зарылись в волосы. Он понял, что протяжные стоны, рассекающие тишину комнаты, принадлежат ему. И было откровенно плевать на все кругом.
Ягуша спустилась ниже, и Степан усадил ее легкое точно пушинка тело удобнее поверх себя. Ее руки исследовали, дразнили и познавали его тело. Но долго Степан не мог выносить этой сладкой пытки. Рванул на себя податливое тело и перевернулся, подминая девчонку под себя. Пытливо глядя в ее глаза, пытался отыскать в них страх или намек на сопротивление. Он бы, наверное, выпустил ее, не стал бы давить, будь она «против». Но все, что он увидел в ее взоре — дымку желания, страсти и нежности.
Непривычно покорная Ядвига буквально выбила его из колеи. Ее руки порхали по его плечам, спине, шее, едва ощутимо царапая кожу, не оставляя следов, но прожигая до костей его тело.
— Ты такая… Такая… — прошептал Степан и утонул в ее распахнутых глазах, доверчивых и умопомрачительных.
Его поцелуи становились жарче, требовательнее, неистовее. Он хотел обнять ее крепче, прижать к себе до хруста в костях, дышать ею, чувствовать ее тело под своими ладонями, на своих губах. Но девчонка вдруг осмелела, прогнулась, сокращая между ними крохи пространства. Ее ладони требовательно и лихорадочно блуждали по крепкому телу. Майка сбилась к груди, приоткрывая белоснежную бархатистую кожу.
Ажуров шумно выдохнул, когда перед его лицом оказалась идеальная женская грудь. Возможно, в следующий раз он сдержится, будет ласкать ее нежно и убийственно долго. Но не сейчас, когда каждый нейрон его тела взрывался от желания.
Требовательные руки стянули майку и отбросили в сторону. Светлые волосы Ягушки разметались по плечам и спине. И Ажур на мгновение замер, позволяя глазам насладиться красотой девчонки. В пижамных коротких шортиках с мультяшными героями Ягушка выглядела невинно и неимоверно соблазнительно. В глазах — туман, губы влажные и припухшие от его поцелуев.
— Ты нужна мне, — хрипло выдохнул Степан, застывая, не шевелясь и прижимаясь своим лбом к ее виску, — Охренеть как нужна.
Ядвига то ли всхлипнула, то ли вздохнула. Ее тело, точно мягкое масло, стало податливым и послушным. А Степана уже ничего не могло остановить. Последняя преграда в виде пижамных шорт улетела на пол. Дорожка поцелуев спустилась к бедру. Ягушка интуитивно попыталась сдвинуть ноги, но Степан был неумолим. Воспоминания о том, какая она отзывчивая и сладкая на вкус сносили крышу напрочь. И он не стал отказывать себе в столь интимной ласке.
Избушкина взорвалась сразу же, буквально через секунду. Она хотела своего Кружавчика всего и целиком. И как бы шикарно не чувствовала она себя сейчас, девушка понимала, что на этом ночь не закончилась.
Откровенные ласки ее мужчины пробудили притихшее желание. Превозмогая окутавшую ее негу, Ягуша крепко обхватила Степана за плечи. Он медлил, смотрел на нее, глаза в глаза.
— Резинки, — тихо пробормотал Степан.
Ядвига потупила взор, кивнула. С трудом разжала руки, отпуская Ажура из своего плена. Его не было всего мгновения, а она успела замерзнуть и соскучиться.
Но стоило ее мужчине вернуться к ней, как все чувства вновь обострились до оголенных нервов. Он был бесподобен. Умопомрачительно красив. Силен. Сексуален. Другого такого нет. И он — идеальный. Для нее.
Но, разумеется, Ядвига Петровна вслух ничего из этого не сказала. Просто крепко обняла своего Кружавчика. И он словно понял все ее мысли. Крепко обнял в ответ. Прижал к кровати обжигающим телом. Зафиксировал. Впился ртом в ее припухшие губы. И аккуратно погрузился в податливое и несопротивляющееся тело.
Долгий протяжный стон рассек комнату. Степан напрягся и застыл, точно гранитная плита, недвижимая и способная выстоять даже против самого сильного урагана.
— Маленькая моя, — выдохнул Ажуров, его взгляд был полон удивления, ликования и эйфории.
— Я ведь говорила, что тот урод не смог, — сбивчиво пояснила Ядвига, но больше не успела сказать и слова.
Винтики в голове Степана окончательно рассыпались в мелкую стружку. Он хотел бы замедлиться, быть более нежным с ней, чутким, отзывчивым. Но он не мог. Потому что девчонка, которая сейчас, в это самое мгновение принадлежала ему, только ему одному, сводила его с ума, отключала все мыслительные процессы, заставляла жить только ею одной. Для нее. Дышать ею.
Вполне возможно, если бы хоть кто-нибудь включил секундомер, взглянул на циферблат, то тут же Ажур был бы внесен в список самых несостоявшихся мужчин планеты. Но кому это сейчас нужно? Точно не Ядвиге, которая крепко вцепилась в чуть влажные от пота плечи Степана. Ее взгляд был невидящим, глупая улыбка удовольствия прочно приклеилась к губам. А дыхание все еще было рваным.
Ее ноги категорически отказывались расцепляться и выпускать Ажурова из плена. И он не возражал. Опираясь на локти, прижимался лбом к ее плечу и рвано дышал, касаясь ртом соленой бархатистой кожи.
— Когда-нибудь я сдохну, — пообещал Степан.
— Я тебя воскрешу, не переживай, Кружавчик, — пообещала Ядвига, — Теперь я стала сексозависимая. Опять лечиться. Ужас. Мрак.
— Как ни крути, а я твое лекарство, — пробормотал Степан.
Наконец, у него появились силы, чтобы просто перевернуться набок и накрыть их разгоряченные и утомленные страстью тела.
— Хочешь есть? — спустя несколько минут, спросила Ядвига, помня, что ее мужчина был голоден.
— Хочу тебя, — пробормотал Степан.
Ядвига мило засмущалась, что заставило Ажура тихо рассмеяться. Все-таки румянец смущения был чем-то особенным, если речь шла об Избушкиной.
— Не веришь? — хмыкнул Степан.
По капельке сомнения, притаившейся в уголках глаз, Ажуров понял, не верила. Пришлось разубеждать.
Сдвинув их переплетенные пальцы ниже по своему животу к бедрам, Степан заставил девчонку ощутить все степень своей готовности.
— Мы же только что…. — пробормотала Ядвига. Несмотря на полученное удовольствие, между бедер остались неприятные ощущения. Не сказать, что было больно. Дискомфортно.
— Мне кажется, я не смог удивить и покорить тебя в прошлый раз, — пробормотал Степан, — Мое мужское самолюбие пострадало. Буду исправляться.
И с этими словами Ажуров подхватил свою девчонку на руки, прошел в ванную. Пока настраивал и регулировал воду, Ядвига стыдливо переступала с ноги на ногу. Ей хотелось укрыться от жадного взгляда Ажура. Но убегать было поздно. Никто ей этого не позволит.
Струи воды смыли следы страсти с их тел, а мягкая пена, нанесенная умелыми руками, раздразнила эти самые тела. Ажуров был гораздо выше, его руки дотягивались до каждого сантиметра тела Ядвиги. И она поняла, что возмущаться не может. Он повернул ее спиной к себе, прижал к груди. Его руки блуждали и поглаживали, массировали и ласкали. И Яга почувствовала, как от желания хочется сжать коленки до боли.
Но Степан оказался проворнее. Нырнул ладонью глубже, а второй перехватил под грудью девичье тело, не позволяя упасть. Жадный рот поймал тонкую кожу на изящной и хрупкой шее, втянул, пососал. Степан точно знал, что скоро появится очередной засос. И он как мальчишка, радовался этому. Пусть все видят, что эта женщина — полностью его.
Ядвига понимала, что летать не умеет. Но она летела, наплевав на все законы гравитации. А еще она чувствовала себя жутко развратной и похотливой. Возбуждение ее мужчины упиралось в попу, и ей оставалось только прогнуться, и чуть привстать.
— Что ты, мать твою, творишь?! — рявкнул Степан, когда Ядвига уперлась трясущимися руками в стену. Ее тело, изумительно подходившее Ажурову во всех местах и по всем параметрам, с готовностью приняло тугую плоть. Саднящее чувство отошло на задний план, когда его заменило чувство наполненности. Плоть пульсировала внутри ее тела, и Ягушка запрокинула голову навстречу теплым струям воды, хлеставшим их тела.
— Я же не смогу сдержаться, родная, — бормотал Степан, понимая, что нужно набраться сил и выскользнуть из ее манящего тела. Но эта чертовка испытывала его нервы и терпение, она двигалась в его руках, приноравливаясь под него, стонала, бормотала что-то неразборчивое… Степан был обречен. Он понимал, что лишить девчонку девственности и тут же отлюбить ее в душе, спустя полчаса, как минимум нечестно. С медицинской точки зрения — бесчеловечно и подло. Но он не мог стерпеть. Был слишком слаб.
Позабыв себя, свое имя, место, даже название планеты, где находился, Степа рванул свою Ягу за бедра, входя глубже, скользя по влажной и сводящей с ума плоти, лаская руками бедра, грудь, опускаясь ниже. Мокрые девичьи волосы облепили грудь и плечи Степана, точно пришпиливая его к этой девчонке. Еще движение, плавное, резкое, рваное, доставая до самого сердца, касаясь души…. И Степан рухнул на мокрую плитку душевой кабинки, увлекая девчонку за собой. Он точно слышал ее тихий крик и почувствовал дрожь, пронзившую ее тело. Были бы силы — погладил бы себя по голове. Молодец, дескать, мужик! А следом двинул бы в рожу. Урод конченый. Вот только последний придурок мог провернуть все это со своей девчонкой в первый же раз.
Но эта самая девчонка, обессилив, практически лежала на Степане прямо посреди душа. Сверху тугими струями лилась теплая вода. Дыхание возвращалось в норму. И Степан собирался вставать. Но тихо рассмеялся. Легкий храп сладкой музыкой коснулся его слуха.
— Ты удивительная у меня, Ягодка, — прошептал Степан, отодвигая волосы с лица Ядвиги, и наслаждаясь ее безмятежным и крепко уснувшим личиком, — Самая замечательная. И моя. Согласна? Согласна. Деваться-то все равно некуда.
Вот так, разговаривая с самим собой и со спящей красавицей в своих руках, Степан осторожно вытер Ядвигу полотенцем и отнес ее на постель. Девчонка так и продолжала посапывать и похрапывать, радуя Степана крепким сном и полным согласием со всеми высказанными мыслями. А их, мыслей, было весьма много. И если бы Ядвига смогла услышать хотя бы малую часть всего сказанного Кружавчиком, то поняла бы, насколько серьезно вляпалась. Но она спала. Степан же продолжал нашептывать обо всех перспективах и строить планы на совместное будущее. А когда завершил, спокойно уснул, крепко обнимая свою Ягу всеми конечностями.