Баскетбол куроко игра в мафию

Игра 2

     – Все посмотрели свои роли? – твердо спросила Момои. Каждый кивнул и согласно забурчал что-то.
К счастью, никто не услышал следующий диалог, ведущийся на пониженных тонах.
      – Ух ты, а Шин-чан путана!
      – Заткнись, идиот! Не хватало еще, чтобы ты спалил мою карту.
      – Шин-чан, ты прикончил меня в прошлый раз, а я ведь вылечил тебя. Ты не чувствуешь себя виноватым?
      – Ни капельки.
      – Ой, да ну, я тебе не верю. Если хочешь искупить свою вину, то спаси меня в этой игре!
      – Каким это образом?
      – Ну, не притворяйся, будто бы ты не понял! Переспи со мной, Шин-чан!
      – Что?!
      – Шин-чан, ты же не подумал, что я предлагаю это сделать в буквальном смысле?
      – Нет!
      – Ох уж эта твоя больная фантазия. Очкарик-извращенец!
      – Заткнись, Такао. Используй другую формулировку. Не «переспать», а «дать алиби», к примеру.
      – Переспи со мной, и таким образом дай мне алиби. В общем, мы с тобой договорились?
      – Ты не понял. К тому же, это спасет тебя лишь на дневном голосовании.
      – Хоть что-то, Шин-чан. В общем, мы с тобой союзники. И ты проводишь со мной каждую ночь.
      – Заткнись! Хватит формулировать это так, да еще и говорить подобным голосом!.. И мухлевать.
      – Подумаешь, я же не у каждого карты подглядел. Эй, Шин-чан, помни о том, что я сегодня – могущественный союзник!
      Игра началась.
      – В маленьком, почти заброшенном жарком городке на Диком Западе наступает ночь. Встревоженные новостями о сбежавших из тюрьмы преступниках, жители заряжают пистолеты, кладут рядом с собой кнуты и лассо, выпивают перед сном нацеженной из кактусов воды, и только после этого забираются в постели. Город засыпает. В пыльном, тихом, грозящемся вот-вот разрушиться баре просыпается мафия.
      Привлекая внимание союзников, Такао замахал руками, заботясь о том, чтобы не задеть Мидориму. Куроко вздохнул – как видно, напарник из Шутоку его не устроил. Мибути заулыбался.
      – Мафия знакомится и выбирает жертву.
      Тецуя показал на Шинтаро, но Казунари энергично замотал головой, показывая сердечко из пальцев и указывая на снайпера подбородком. «Он хочет сказать, что любит его?» – ошеломленно подумал Фантом. Лео оказался догадливее:
«У него в союзниках проститутка Мидорима?»
      Такао указал на Кисэ, пытаясь что-то показать пальцами. Круг, а в круге – еще круг… Если бы в игре были два Такао Казунари, то второй расшифровал бы послание. Но даже так Куроко и Мибути согласились с выбором напарника. Рёту всегда сливают первым. Таков закон жанра.
      – Мафия свой выбор сделала. Подложив гремучую змею в дом своей жертвы, чтобы бедного человека раздуло от укуса, как бревно, мафия засыпает. Просыпается коп.
      Поправляя челку, Кисэ открыл глаза. Злящаяся на метких мафиози Сацуки буркнула:
      – Засыпает коп. Да, прям так сразу, не надо на меня смотреть! Просыпается проститутка.
      Момои прыснула в кулак, когда Мидорима открыл глаза. Тяжело вздохнув, он указал на спящего рядом Такао.
      – Надев обтягивающее латексное платье с вырезами в самых неподходящих местах, – наслаждавшийся ролью друга, веселящийся Казунари пихнул бледного Шинтаро в бок локтем, – проститутка направилась в дом своего избранника. На несколько часов комнату наполнят крики и стоны. Проститутка засыпает. Просыпается маньяк.
      Кагами широко оскалился, кровожадно ткнув пальцем в сторону мирно дремлющего Аомине. Ведущая позволила себе мимолетно посочувствовать другу детства.
      – Взяв в руки пистолет и готовясь сделать из своей жертвы решето, маньяк отправился на свое грязное кровавое дело. Маньяк засыпает, просыпается доктор.
      Доктор Мурасакибара неохотно разлепил глаза, потянувшись за очередной порцией сладостей.
      – Доктор, кого же вы вылечите в эту ночь? Кто же из жителей уже не мирного городка мог заболеть? Кто нуждается в том, чтобы ему поставили немалых размеров клизму?
      Такао вновь засмеялся. Повернувшись на звук, Атсуши лениво указал на Казунари.
      – Дав пациенту лекарство и поставив клизму, доктор засыпает, а город просыпается. Итак, в эту ночь убили двоих – копа Ки-чана и мирного жителя Дай-чана. Алиби у Такао-куна, его же и пытали клизмой. Давайте решать, кто был мафией.
      – Меня мог убить только Бакагами!
      – Дай-чан, у тебя нет права голоса.
      – Да мне насрать! Убийца Бакагами!
      – Захлопнись, Ахомине!
      – Давайте голосовать.
      – А я тоже за Кагами! – объявил Такао, вновь пихая Мидориму локтем в бок. Его союзники – Тецуя, Лео и злобно скрипнувшая зубами путана Шинтаро – тоже подняли руки. К ним присоединился Акаши, а затем – Хайзаки и Химуро.
      – Проголосую за Кагами, у него брови странные, – протянул наконец Мурасакибара, окончательно решив судьбу Тайги.
      – Итак, вы не убили мафию, но разоблачили маньяка. Какой-никакой, а успех! Город засыпает. Просыпается мафия. Все идет точно по их планам. Угрожающий им конкурент мертв, рука закона не дотянется до них. Обменявшись ухмылками, мафия решает, кого умертвит сегодня.
      Казунари указал на Атсуши. Мибути изобразил знак вопроса из рук. Просекший что-то Куроко согласился с выбором товарища.
      – Мафия свой выбор сделала. С особой жестокостью убив жертву, мафиози расчленили ее труп и спрятали на мусорке. Потом его найдет маленькая бедненькая старушка и, схватившись за сердце, будет кричать о том, что город проклят. Мафия засыпает. А где-то в маленькой уютной комнатке, одетая в пародию на костюм пастушки, просыпается проститутка.
      Сердитый Мидорима открыл глаза не сразу, но вновь ткнул пальцем в Такао – кажется, даже ему в ребра.
      – Определившись с тем, кого она осчастливит этой ночью, госпожа путана облачается в коротенький костюм робкой медсестры… а, нет, не робкой! – спохватилась Сацуки, заметив, как Шинтаро провел пальцем по шее, окинув ее грозным взглядом. Ей нравилось играть у Мидорина на нервах. – Сегодня у проститутки боевое настроение, и она готовится дать алиби своему избраннику со всей возможной жестокостью. Удовлетворив свою страсть, проститутка засыпает.
       «Мертвые» Кисэ, Аомине и Кагами хохотали во весь голос, забыв про распри. Насолить пурпурному от стыда Мидориме было для каждого делом чести.
      – Просыпается доктор.
      В сонных глазах Мурасакибары не было даже намека на интерес. Видимо, он хотел поспать подольше, и потому, не размышляя, ткнул пальцем себе в грудную клетку.
      – Дав пациенту убойную дозу лекарств, доктор засыпает. Город просыпается. Все остались живы, алиби у Такао-куна.
      – Снова? – слегка поднял брови Сейджуро.
      – Видимо, одна шлюха ко мне неровно дышит!
      Момои захотелось расхохотаться, когда она увидела, как Шинтаро раздувается от злости, а севшие рядом «убитые» пихают друг друга локтями, сдерживая смешки.
      – Я думаю, что мафия – Хайзаки-кун, – проговорил Куроко. – Он вполне мог убить первой ночью Кисэ-куна.
      – А? Малявка, в прошлую игру меня заваливал, так и в этой подставляешь?! Кто за Куроко?
      Атсуши голосовать было лень, поэтому он запихнул в рот большую конфетку, предварительно попросив:
      – Реши за меня, Муро-чин.
      – Мы с Атсуши за Хайзаки.
      – Тогда и мы с Шин-чаном! – радостно завопил Такао, поднимая руку друга и размахивая ей, чуть не снося сидящего рядом с Мидоримой Акаши.
      Лео сдержанно поднял руку. Акаши остался при своем мнении, повернув голову и подозрительно взглянув на веселящегося разыгрывающего Шутоку.
      – Гражданского завалили, лохи, – презрительно сплюнул Шого, швырнув карту на стол рубашкой вниз.
      – Ночь третья. Город засыпает. Просыпается мафия. Благодаря их слаженной работе, потерь среди преступного коллектива еще нет. Мафия обсуждает, кого убить этой ночью.
      В Шинтаро никто больше не целился. Каждый понял, что он – личная путана местного босса мафии Казунари. Единогласно мафиози решили убить Мурасакибару.
      – Взяв в руки огромные пистолеты, мафия направилась в дом жертвы, готовясь начинить ее тело пулями, как пирог начинкой. Мафия засыпает. Доктор просыпается.
      Атсуши лениво ткнул в Акаши.
      – Доктор засыпает, город просыпается. Доктор Мук-кун убит, но, даже умерев, он остался верен своему врачебному долгу и вылечил здорового Акаши-куна.
      Сейджуро признательно кивнул.
      – А алиби? – подал голос Химуро.
      – Догадайтесь сами, – издевательски протянул Аомине. – У Такао.
      – Я купил себе абонемент
      – Давайте голосовать? – громко предложила Момои, с интересом наблюдая за развитием событий.
      – Рассуждаем логически, – начал Акаши, – личность путаны известна всем…
      – А вдруг это снова ты, Акаши? – засмеялся Казунари, но, заметив его уничтожающий взгляд, сразу сник, прячась за путану, у которой приобрел абонемент.
      – У нас остались три мафии, два мирных жителя и Шинтаро. Больше всех прочих я подозреваю Такао, но у него алиби. В любом случае, помимо него, две мафии еще остались. Лео, я голосую за тебя.
      – Сей-чан!.. – испуганно залепетал Мибути.
      – Я не злюсь. Кто еще голосует за Мибути Лео?
      Предсказав, что завалить союзника будет мудрее, чем подставляться самим, Такао и Куроко подняли руки, Шинтаро и Тацуя повторили за ними.
      – Я бы не стал убивать тебя, Сей-чан!
       «Зато сейчас это сделают остальные. Смерть сестренки Лео развязала им руки», – просчитала Сацуки. И не ошиблась. Непредвиденных ходов больше не было.
      – Город просыпается. Убит Акаши-кун. Алиби, как всегда, у Такао-куна.
      На голосовании все единогласно убили Химуро. Мидорима бледнел все сильнее и сильнее, его буквально трясло от ярости.
      – И сегодня побеждает союз мафии и проститутки! – торжественно объявила Момои. Едва дождавшись, пока она договорит, Шинтаро притянул Казунари за ворот рубашки.
      – Так ты все это время был мафией?!
–       До тебя только сейчас дошло? А еще меня идиотом называешь! Ой, Шин-чан, ну не все же время тебе быть пай-мальчиком? Вон, сегодня путана, завтра, может быть, и мафией станешь. Ты ведь даже на стороне победителей! Ну-у-у, не дуйся на нас!
       «Если Мидорину достанется роль мафии, то ты, Такао-кун, умрешь первым», – хмуро подумала Сацуки