Бюро " добрых услуг"

27 глава. Во все тяжкие.

О, отец, скажи мне,
Правда ли, что мы все получаем по заслугам?
Мы получаем то, что заслужили? (с) Kaleo – Way Down We Go.

Новость о том, что Фредерик видел в Центральной больнице другого жнеца, не стала для Гробовщика особой сенсацией. Он выслушал заговорщицкий шёпот родственника виконта Друитта с привычной улыбочкой на лице, ибо прекрасно знал, что соглядатай Уильяма Т. Спирса – Нокс, таскается за ним, чтобы следить. Разумеется, в свободное от работы время. Но, само собой, это — очень большой плюс и ценное качество, что мистер Чамбер способен видеть Ангелов Смерти, умело разыгрывая перед синигами картину того, что они не доступны его взору простого смертного. Вот только Легендарного, в своё время, не вышло обвести вокруг пальца. Адриан сразу понял в чём дело. Когда они познакомились, Фред был ещё совсем молоденьким студентом медицинского вуза, подававшим большие надежды, но уже побывавшим на грани жизни и смерти из-за страшной аварии. Чамбер удержался на краю гибели в тот страшный день исключительно по воле Гробовщика, оказавшегося по чистой случайности в нужное время и в нужном месте. Недаром говорят, что случайных совпадений и случайных встреч не бывает! Всё заранее предопределено мирозданием. Но тогда, давным-давно, Жнец и человек заключили сделку, а ныне оказались связаны словом и чем-то среднем между «дружбой» и партнёрскими отношениями. Точно так же, как и предок старого коронера – лорд Алистер.

— Это всё, что ты хотел мне сообщить? — недовольно скривился Адриан. Жнец сидел напротив Фредерика на мягком диване, откинувшись назад на удобную спинку, закинув ногу на ногу, и придирчиво рассматривал моложавое лицо Чамбера, будто выискивая в родственнике виконта изъян. 
— Тебе не интересно, почему за тобой следят другие, хм… такие же как ты? — у коронера от волнения, должно быть, пересохло в глотке, и он, потянувшись, схватил с розового в блёстках столика, первый же попавшийся бокал с выпивкой, а после, сделав пару больших судорожных глотков, продолжил. — Я бы на твоём месте задумался и выяснил, откуда ноги растут. 
— Знаешь, — хихикнул Гробовщик, — ноги растут всегда из одного и того же места. Я бы назвал так систему управления Департамента, но не буду. Это вполне явственно. За мной следит служба надзора – потому что это её работа. Ну и… — усмешка вышла широкая и совершенно дерзкая. — Мне не доверяют. Что логично. Я сам бы себе не стал. Они правы. 
— Ты чуть не утопил моего прадеда на «Кампании», — напомнил Чамбер. 
— Даже не думал, — зелёные глаза за стёклами очков сощурились, напомнив Фреду то, как делают нечто подобное кошки, когда хотят обмануть добычу мнимым спокойствием. — Более того, я его даже защищал от… хи-хи-хи, как ты выразился, себе подобных. Не было бы меня, — меж тем, невозмутимо продолжал Легендарный, — ты бы тут сейчас не сидел и не сплетничал. Ты потратил моё время зря. А я этого не люблю. 
— Я знаю, постой! — наблюдая, как Адриан встаёт со своего места, чтобы уйти, Чамбер вскочил следом за синигами. — Остановись, это ещё не всё! Не всё что я слышал и видел! Ты должен знать.
— Да? — интерес Гробовщика был возвращён. Жнец обернулся, искоса посмотрев на полноватую фигуру коронера. — Что ещё? Говори. Или тянешь со всем этим, чтобы сделать момент наиболее драматическим? — очередная ухмылка, только глумливая. Будто Легендарный сомневается в умственных способностях собеседника и оттого делает тому снисхождение. — Я весь во внимании.
— Я слышал, как накануне двое жнецов говорили о каком-то Совете, вернее, спорили, правомерно ли вынесение смертного приговора… — пьяная весёлость давно сошла с коронера, и сейчас его физиономия казалась бледной даже в красном свете Vip-уголка. — Скорее всего, они в нашем госпитале были по работе и болтали лишнее, не подозревая, что кто-то из живых их может слышать. Молодые такие…
— Смертного приговора кому? — сложить дважды два нетрудно, но отчего-то Гробовщику хотелось подтверждения собственной догадки. Здесь и сейчас. Из уст этого эмоционального болвана-Чамбера. Он и сам не заметил, как нарастающее до этого момента напряжение пополам с раздражением нашло выход-прорыв в его броне вечного весельчака и синигами, в один стремительный прыжок, оказался подле Фредерика, крепко держа означенного за грудки над полом. — Кому? — встряхнул. Голос сорвался, став хриплым. Такого ножа в спину от тех, кому он собирался помочь, Адриан точно не ожидал. Ужасно, когда свои, вдруг оказываются чужими. Ты снова один против всех. Плевать, что человечек в руках пытается выбраться в надежде разжать стальную хватку, краснеет, задыхается, ведь воротник цветастой рубашки давно врезался в горло, превратившись в настоящую удавку. 
— Те-тебя… отпусти… они боятся повторения…— смотреть в горящие яростью глаза Ангела Смерти страшно, но у Чамбера нет выхода. — Я сказал всё что знаю! — остаётся только сипеть, в надежде, что Жнец сменит гнев на милость.
— Пошёл прочь! — самообладание всё же вернулось к Гробовщику прежде, чем он придушил своего информатора. Старик словно кукла был отброшен прочь. 
— Ты – сумасшедший! — Фредерик повалился на пол, хватая ртом воздух и держась за шею. 
— Всенепременно, — зелёные глаза Легендарного потухли. Даже потемнели на мгновение, отразив его настоящий возраст. Секундная ярость сменилась глубокой печалью, такой, которая без труда задевает сердце, больно раня. Родственник виконта был не виноват в том, что принёс плохие новости. Убивать его было бы глупо. Ещё постыднее терять над собой контроль… Но Адриан, загнанный до усталости, с этим не справился. И потому, стоя на своём месте, смиренно наблюдал, как кашляющий коронер поспешно уносится из Vip-ложи, не оглядываясь. 
Жнец снова остался в одиночестве, уязвимо-растерянный, посреди шумной ночной вечеринки. 
«Разве такое бывает? — оказалось, случается. Даже Мать жертвует Сыном. Без её согласия такого бы не было. Все знали, но молчали, делая его положение поистине идиотским. Даже Сатклифф – сукин сын. Никому нельзя верить. Смерти тем более. Этого Гробовщик не простит ей. То-то уверенный в собственной силе синигами всегда чувствовал себя неприкаянным. — Как же самонадеянно я глуп… Неужто с годами это не меняется? Купился на Её – Смерти скупые нежности, словно невежественный мальчишка. Ловко же она поманила меня! Все мы – марионетки покорные высшей власти. Грелля и других тоже зазорно осуждать за молчание. Лучше подумать, что со всем этим теперь делать. Так будет продуктивнее… Подчиниться или оказать сопротивление?»