Смертники

Глава 25

   — Какой же я Пси-Мастер... — растерянно произнес Гарин.
   Он еще раз оглядел комнату: здесь не было ни стула, ни табуретки, ни даже мешка с соломой, куда можно было бы присесть. Между тем дверь за спиной закрыли плотно и недвусмысленно. Олег и не рассчитывал, что будет свободно гулять по базе «монолитовцев». Он отошел в угол и, сунув руки в карманы, прислонился к стене.
   — Никакой я не Пси-Мастер, — повторил он.
   — А что ты так напрягся? — насмешливо спросил Коршун. — Это не имя и не должность, это тип психики плюс развитые способности. Как у политика, боксера, пианиста... Это в некотором роде тоже профессия. Хотя ты, конечно, пока еще бестолковый подмастерье. Когда в тебе это проснулось? Ты должен помнить, такое не забывается.
   — Смотря что считать началом карьеры, — осторожно ответил Олег. — Первый контакт с «венцом» я как раз забыл. Вспомнил нескоро и не сам.— Столяров помог, — угадал собеседник. Гарин молча кивнул.
   — Для этого его к тебе и приставили, так ведь? Опера из департамента собственной безопасности Института, — блеснул информированностью Коршун.
   Олег не знал, разыгрывать ли ему удивление, или не рисковать. Вести себя нужно было адекватно, а следовательно, не врать в мелочах.
   — Что еще про нас известно? — равнодушно осведомился Гарин.
   — Многое, но я не уверен, что все это правда. Расскажи про свой первый контакт с «венцом».
   — А есть ли смысл отвечать на твои вопросы? Может, сначала пообещаешь что-нибудь — сытую жизнь, легкую смерть...
   — Это не я решаю. — Коршун покачал головой.
   — Тогда зачем мне с тобой разговаривать?
   — Мания величия проснулась? Не рановато ли? Зачем вы притащились в Зону?
   — Тебе это давно известно. — Гарин удивленно вздернул брови.
   — Вы на самом деле хотите отнять у Мастера его детище?
   — Человеку устраивают освобождение из спецтюрьмы. Снабжают необходимой аппаратурой и материалами. Присылают в помощь коллектив исследователей, — перечислил Олег. — Короче, создают все условия для работы. Но как только появляются первые результаты, он тут же посылает всех на хрен, перестает выходить на связь и перевозит оборудование в новое место. И после этого он еще спрашивает, откуда у Института взялись претензии?
   — Значит, вы серьезно долги вышибать приехали? — хохотнул Коршун.
   — Пришли пешком, — сурово поправил его Гарин. — Программа «Венец» принадлежит Институту Альтернативных Исследований. Руководство хочет иметь не один экземпляр, с которым не ясно, что делать, и который, к слову, попал в Институт случайно. Они хотят владеть всей программой — отчетами об исследованиях, а также документацией по производству и применению.
   — Ты не хуже меня знаешь, что инструкций к «венцу» нет и быть не может. Это не кофемолка и не утюг. «Венец» почти живой, это самоорганизующаяся система. Он не предназначен для продажи в универсамах в комплекте с троном и мантией.
   — А это, кстати, вообще отдельная тема, — мрачно проговорил Гарин. — Институт заказывал нечто совсем иное.
   — Вот именно! Институту нужен простой пси-пулемет. И как можно догадаться — не столько Институту, сколько тем, кто его финансирует! — выпалил Коршун так горячо, словно дело касалось его самого. — Да, Мастер согласился на эти условия. Но в процессе исследований Лаборатория пришла к другим результатам, ошеломляющим. Открылись новые перспективы, на порядок выше, чем ершик для прочистки мозгов.
   Коршун нетерпеливо вздохнул и прошелся до стены, но она оказалась ближе, чем ему хотелось бы. Уже через три шага он был вынужден развернуться и пойти в обратную сторону. Ему, как и Олегу, явно не хватало стула. Разговаривать на ногах было и неудобно, и утомительно. Гарин подумал, что в своем углу чувствует себя даже комфортней, чем хозяин положения Коршун. Как будто они оба находились в комнате не по своей воле.
   — Может, хоть объяснишь, зачем меня сюда привели? — прервал возникшую паузу Гарин.
   — Такие люди, как ты, на воле представляют слишком большую угрозу, — резко ответил Коршун.
   — Вот даже как! Пси-Мастер решил взять на себя роль судьи? Забавно.
   — Кто-то же должен следить здесь за порядком. С момента твоего появления в городе стало неспокойно. Ты и сам по себе редкий фрукт, а с «венцом» стал опасен вдвойне. Я... — Собеседник неловко мотнул головой и отвернулся к стене. —¦ Он прикасался к твоему сознанию, ты не мог этого не почувствовать.
   — Да уж... — вставил Олег.
   — И он не нашел там ничего хорошего, — закончил Коршун. — Страх, растерянность и агрессия.
   — Вообще-то я добрый и отзывчивый человек. Но после ваших атак... после той пси-мясорубки, которую вы устроили в книжном магазине...
   — Вас никто сюда не звал!Гарин впервые отлепился от своего угла и тоже сделал несколько шагов по комнате, однако не приближаясь к Коршуну, чтобы напрасно его не тревожить.
   — Устрой' мне встречу с Пси-Мастером, — неожиданно сказал Олег.
   — Это вряд ли возможно.
   — А если я очень тебя попрошу?
   — Дело не во мне. Мастер меня просто не послушает.
   — Гм... Признаться, я думал, что ты здесь на положении генерала или вроде того.
   — Мастеру не нужны генералы, — ровно, без гордости или обиды, проговорил Коршун. — Раньше были. Но он давно от них избавился.
   — Тогда откуда ты все знаешь?
   — Я знаю не все, а только то, что мне нужно. А откуда... — Он улыбнулся и пожал плечами. — Это бонус за лояльность.
   — В смысле? Что еще за бонус?
   Коршун поднял голову к потолку, подбирая объяснение.
   —¦ Я всю жизнь мечтал выучить французский. Но было лень и не хватало времени. И вот, же парль тре бьен франсе, —¦ выговорил он быстро и без всякого напряжения. — Откуда это пришло? Понятия не имею.
   — Значит, Пси-Мастер купил тебя на ускоренный курс иностранного языка? Не дорого, — ухмыльнулся Олег. — Любопытно, что он предложит мне.
   — Пока он даже не уверен, что ты ему интересен. Все твои опыты с «венцом» были однообразны и враждебны. Мясников в Зоне хватает и без тебя. А пси-мясник ничем не лучше обычного головореза с автоматом. И кстати, у него есть сомнения относительно твоих способностей.
   — А я ни на чем и не настаиваю! — энергично отозвался Гарин.
   — Сделай что-нибудь, — тихо произнес Коршун.
   — Например? хв
   — Да что угодно. Покажи, что ты можешь. Без «венца».
   — Ничего я не могу! — испуганно сказал Олег.
   — Ладно, брось дурить, тебе же не трудно. Это необходимо, поверь.
   Олег отрешенно посмотрел на сбитые носы своих ботинок. Еще недавно обувь была совсем новой и вот уже превратилась в хлам.
   — У тебя часы есть? — спросил Гарин.
   Коршун отогнул левый рукав плаща, под которым показался массивный золотой браслет.
   — Без двадцати семь, — объявил он. — А зачем тебе? Куда-то спешишь?
   — Засекай время: через пятнадцать минут.
   — И что будет?
   — Увидишь.
   — Ну что, что? — раздраженно повторил Коршун. — Ворона прилетит нагадит, и окажется, что это ты ее заставил? Или солнце начнет садиться, а ты поклянешься, что это твоих рук дело?
   Гарин засмеялся:
   — Нечто среднее между солнцем и вороной.
   — Еще хуже...
   — А-а-а! — протянул Олег, догадавшись. — Это и есть цель нашего собеседования? Экзамен, да?
   — Не только.
   — А зачем это нужно? И главное, кому? Я в ваш цирк на работу не просился.
   — Боюсь, у тебя нет выбора.
   — Это любимая фраза Михаила, — процедил Гарин. — Не надо мне такое говорить. Никогда.
   — Что, допек напарничек? — не без удовольствия поинтересовался Коршун.
   — Я таких отморозков еще не встречал. Возможно, их вокруг полно, но в обычных условиях человек сам решает, с кем ему общаться, а кого обходить, как навозную кучу. Хуже всего, когда выбора не остается, и ты вынужден смириться с тем, что есть. Вся моя командировка — это чистая подстава от начала и до конца, — горько произнес Олег. — Но оказывается, что с Михаилом я познакомился еще до того, как впервые его увидел.
   — Заочно, что ли? Это как?
   — Через бывшего владельца «венца». Столяров с ним работал. В смысле, обрабатывал его на допросах. И весь этот ужас... вся боль,унижение и ожидание новой боли — все перешло ко мне. Я вспоминал это рывками, фрагментами в тяжких кошмарах. И каждый раз Михаил умудрялся использовать это в своих интересах. Хотя, по идее, интересы у нас с ним общие. Но вот методы... Ты знаешь, сколько он пароду на моих глазах прикончил? А впрочем, кому я это говорю, — махнул рукой Гарин. — Ты тоже тот еще, блин, пацифист.
   — Так, секундочку... — Коршун провел в воздухе ладонью, словно пытаясь отделить информацию от эмоций. — Насчет бывшего владельца «венца». И твоего знакомства с Михаилом через этого... э-э-э...
   — Простого сталкера по кличке Дизель, — подсказал Олег.
   — Ну да, ну да, — торопливо бросил Коршун. — Как это произошло?
   — Дизель умер во время очередного допроса. С «венцом» на голове. И когда я его надел, еще в Институте...
   — Зачем? — резко спросил он.
   — Не знаю. Безотчетно, как во сне. Зашел, увидел и...
   — Понятно. Дальше.
   — Это и был мой первый контакт. О котором я вспомнил только в Зоне. И во время этого контакта я получил что-то вроде слепка с памяти Дизеля. Или правильнее сказать — дамп. Там не вся память, а только обрывки, отдельные истории, лица, какие-то знания, полезные и не слишком... В принципе это помогало мне выживать в Зоне. Но с другой стороны, если бы не тот проклятый дамп, я бы здесь и не оказался.
   — Выходит, что в «венце», который я получил от Пороха, содержится слепок памяти какого-то сталкера? — недоверчиво проговорил Коршун.
   — Это другой «венец». Первый так и остался в Институте, а этот мы с Михаилом добыли уже в Зоне. Ну, как «добыли» и что значит «мы»... Столяров завалил целую банду в районе «Скадовска».
   — Банду так банду, земля пухом, — задумчиво пробормотал Коршун. — Это интересно. Это очень интересно, Олег!
   — Сколько времени прошло?
   — А что такое? Ах да! — Он проверил часы. — Без пяти семь.
   — Я полагаю, сейчас тебе нужно выйти на улицу.
   — Да? По твоим расчетам, ворона-бомбомет уже близко?
   Коршун прищурился и, не сводя глаз с Олега, пошел к двери. Однако на Гарина он смотрел вовсе не как на противника. Это был взгляд человека, с томлением разворачивающего долгожданный подарок.
   Он вышел из комнаты, повернул налево и направился по коридору. Гарин беспрепятственно последовал за ним, на всякий случай вынув руки из карманов. «Монолитовец», дежуривший за дверью, пропустил обоих и двинулся за Олегом.
   Коршун спустился с крыльца и сразу поднял голову вверх, как будто на полном серьезе ждал ворону. Не найдя никаких птиц, он прошел несколько метров вдоль берега и обернулся.
   — Идем к забору, — сказал Гарин.
   — При попытке к бегству ты будешь уничтожен, — предупредил его «монолитовец».
   — Олег, ты слышал? — спросил Коршун. — Это не шутка.
   — Я могу и здесь подождать, ступай один.
   — Да ладно уж! — Он зашагал к навесу и жестом позвал Гарина за собой.
   Олег прошел мимо ухоженных, как на витрине, елочек и остановился у проволочного ограждения рядом с Коршуном.
   — Ну? — сказал тот.
   — Вперед смотри. Во-он там. — Гарин показал на уходящий вдаль проспект.
   По тротуару двигался человек, едва различимый за кустами и поваленными деревьями.
   — Зомби? — скривился Коршун.
   — Почти.
   Сталкер шел медленно и неровно, подергиваясь, как кукла на веревках. Ноги он ставил так аккуратно, точно передвигался по трещавшему льду, но тело его не слушалось и исполняло какой-то собственный танец, в котором сам человек будто бы и не участвовал. Или, может, ему просто не хотелось идти, но что-то упорно влекло его вперед, а сил сопротивляться не было.
   — Он так до утра не доползет, — сказал Коршун.
   — Доползет. У него нет выбора.Коршун безразлично хмыкнул, посмотрел на собеседника, потом опять на проспект и, вдруг догадавшись, оцепенело повернулся к Олегу:
   — Это Столяров? Это он?!
   — Нет, это ворона! — с нескрываемым удовольствием ответил Гарин.
   Человек продолжал брести по тротуару, нехотя огибая препятствия. Какой бы вялой ни была его походка, расстояние сокращалось, и через несколько минут мужчина вышел к перекрестку напротив кафе. Теперь уже не оставалось сомнений, что это был Михаил.
   Вид у Столярова был такой, словно в течение последнего месяца он только и делал, что дегустировал худшие сорта водки. Лицо его стало бледным, глаза и щеки ввалились, а болезненно сухие губы что-то непрерывно нашептывали.
   Коршун торопливо переместился вдоль забора влево, к воротам.
   — Откройте! — крикнул он наряду «монолитовцев».
   — Он похож на зомби, — с сомнением произнес один из бойцов.
   — Открывай, сказал!
   Столяров, продолжая аритмично вздрагивать, вошел на территорию порта.
   — Стоять! — приказал ему Гарин. — Ну что, годится? — спросил он у Коршуна. — Или надо было все-таки ворону загипнотизировать?
   — Годится... — завороженно протянул тот. — И что дальше? Зачем он тут нужен?
   Олег пожал плечами.
   — Ладно, отведите его к пруду, и в расход, — распорядился Коршун.
   Михаил, не дожидаясь тычка в спину, безропотно поплелся к воде.
   — А может, не надо? — засомневался Гарин. — Да. Погодите его стрелять, парни. Он еще сгодится.
   — На хрена? — обронил Коршун. — Это же зомби.
   — Во-первых, он не зомби, а всего лишь сильно загруженный человек. А во-вторых... мне не хотелось бы, чтобы он ушел так легко. Покойный Дизель мне этого не простит, да и за себя обидно не меньше. Я найду ему применение, оставьте.
   Коршун в сомнениях сложил губы трубочкой и исподлобья взглянул на Олега.
   — Не нравится мне это... Ну-ка раздевайся! — велел он Михаилу. — А вы щупайте шмотки, — сказал он бойцам.
   — Сам только что хотел предложить, — заявил Гарин. — Снимай все! Полностью!
   Столяров принялся меланхолично стаскивать с себя вещи. К речному порту он явился без оружия и почти без снаряжения, в одном грязном комбинезоне. Под комбезом оказалась застиранная стариковская рубашка. Пуговицы расстегивались с трудом, потому что пальцы Михаила не слушались. В итоге большая часть была просто оторвана. Столяров кидал вещи на асфальт, а двое «монолитовцев» педантично мяли их в руках. Наконец он добавил в кучу трусы и, ссутулившись, замер. На нем остались лишь три бинтовые повязки: одна на лбу и две на левой ноге — на голени и под самым пахом.
   Коршун критически осмотрел гостя. Тот факт, что Михаил пришел безоружным, его не успокоил, а наоборот, смутил.
   — Почему у тебя голова замотана, я помню. Деревья в Зоне не мягче, чем на Большой Земле. Но что-то многовато у тебя там накручено, нет? — Коршун потянулся к повязке, чтобы ее потрогать, однако передумал и, отступив на шаг, распорядился: — Разматывай свой кочан.
   Столяров нащупал конец полотна и начал разбинтовывать лоб. Последние слои, пропитанные запекшейся кровью, оторвались с таким треском, что Гарин поморщился. Из потревоженной раны пошла кровь, но Михаил не обращал на это внимания. Коршун тронул ботинком упавшую на землю тряпку и снова воззрился на Столярова.
   — А здесь что? — спросил он, показывая на ногу.
   — Пси-собаки покусали, — ответил за Столярова Олег. — Я сам видел. Это еще в книжном случилось.
   — Собаки? В двух местах?
   — Странно, что только в двух. Собак-то много было. — Увидев, что Коршун продолжает сомневаться, Гарин вздохнул и сказал: — С ноги тоже отдирай.
   Михаил беспрекословно нагнулся к голени и, оттянув повязку, сорвал ее одним движением. В глубокой ране тотчас набежала кровь и струйкой устремилась вниз по ноге.— Прекрати это, — попросил Олег. — Так ты мне вкус к мести отобьешь. — Он обернулся к Коршуну. — Мне его уже почти жалко. Лучше я его тушканам скормлю, чем на этот смрад любоваться. — Он с отвращением пнул кучу несвежей одежды.
   — Ладно, — буркнул Коршун. — Пусть одевается, и забирай его себе. Иди обратно туда, где мы разговаривали. И не зарывайся особо! Твой статус тоже пока не ясен. Смотри, как бы вам обоим к мутантам на корм не отправиться. Я попозже подойду, разберемся с остальными вопросами. — Он направился к кафе, но на полпути остановился. — А эта кукла вообще говорит?
   — Скажи дяде Коршуну: «Кукла говорит», — потребовал Гарин.
   — Кукла говорит, — проблеял Михаил.
   Коршун удовлетворенно тряхнул головой и скрылся за дверью.
   Столяров собрал вещи в ком и, прижав его к груди, поплелся за Гариным к зданию порта.
   Когда они оказались в комнате, Михаил вопросительно взглянул на Олега и осторожно спустил по ноге третью повязку.
   — Чтобы не торчало, пришлось натянуть по самое не балуйся, — сказал Столяров. — Думал, нога отнимется.
   — Зато походка получилась отличная. Давай сюда, меня больше не будут обыскивать.
   — Меня, надеюсь, тоже, — с сарказмом ответил Михаил, промокая рубашкой кровоточащий лоб.
   Гарин принял у Столярова тряпочный обруч и, смотав с него бинт, повертел в руках «венец».
   Михаил оделся, присел у стены и неожиданно весело посмотрел на Олега:
   — Ну вот мы и на базе, напарник. Согласись, это лучше, чем лобовая атака. Особенно если учесть, что весь наш отряд — это ты, да я, да мы с тобой... Я не опоздал?
   — Нет, в самый раз. — Гарин плотно натянул «венец» на голову. — Ну что, проверим?
   — Я готов.
   Олег закрыл глаза, но уже через секунду открыл, чтобы убедиться, что Михаил действительно находится рядом. Сознания товарища Гарин не чувствовал, оно отсутствовало. Он сосредоточил-
   ся и усилил интенсивность сканирования. В пси-поле попали двое патрульных «монолитовцев» у забора и один под навесом. Олег увеличил радиус еще немного и зацепил сразу четырех бойцов, которые прогуливались метрах в двадцати от здания порта. Столярова, находившегося на расстоянии вытянутой руки, в пси-поле по-прежнему не было.
   — Я думал, ты будешь сопротивляться, блокировать... — пробормотал Гарин. — А тебя вообще нет! Как ты это делаешь?
   — Тетрадотоксин, некритическая доза. На его основе создан ана-биотик.
   — И все? Так просто?
   — Проще некуда. Пара лишних кристаллов, и ты превращаешься в идиота. Щепотка — и ты остаешься сидеть, как сидел, на всю жизнь.
   — Ты всегда был сумасшедшим, что тебе терять-то? — Олег опустился рядом со Столяровым и толкнул его в плечо. — Как ты сказал в прошлый раз, «если ты до сих пор жив, значит, Пси-Мастер тебя еще не прочел».
   — Верно. И мы до сих пор живы, — кивнул Михаил.