Дом Теней. Встреча

•6 глава•

Услышав пронзительный крик за поворотом дороги, Маркус Геллер чуть не уронил виолончель. Вскоре звук резко оборвался, и он встревожился еще сильнее. Может быть, это кричала девочка, которая опередила его на железнодорожной станции? Что, если она в опасности?
Маркус сложил свои вещи у обочины дороги и бросился бежать. Миновав поворот, он увидел ту самую девочку со станции, она лежала посередине дороги и не шевелилась.
— Эй! — крикнул Маркус, быстро преодолев разделявшее их расстояние. — Ты в порядке?
Опустившись на колени рядом с ней, он вдруг понял, что не знает, что теперь делать. Девочка лежала на спине, раскинув руки и согнув колени, голова повернута в сторону.
— Только не умирай, — прошептал он, поднося руку к ее носу. Теплое дыхание защекотало кожу, и он облегченно выдохнул.
Он понимал, что нужно поскорее убраться с дороги — в любой момент из-за утла может вылететь машина. Он взял ее за руку, подумав, что, может быть, на это она отреагирует.
Веки девочки затрепетали, и в следующую секунду она открыла глаза. Когда она увидела склонившегося над ней Маркуса, недоумение в ее взгляде сменилось ужасом. Широко распахнув глаза, она вновь закричала, и они с Маркусом отлетели друг от друга — оба замерли по сторонам дороги, согнув ноги в коленях и подняв руки, точно соперники на ринге.
Потом Маркус вспомнил, что это он первый подошел к ней. Он медленно выдохнул и поднял руки вверх в знак того, что ничего плохого не замышляет.
— Все в порядке, — сказал он. — Я просто хотел помочь.
Когда он выпрямился, девочка потянулась к розовой сумке, лежащей на обочине, и подтащила ее к себе, как будто боялась, что он захочет ее украсть. Точно так же она поступила с черным складным зеркальцем и сжала его в кулаке.
А в следующий миг она отвела руку назад и со всей силы отшвырнула зеркальце.
Словно камень над поверхностью воды, оно пролетело над дорогой и скрылось в густой растительности. Облегченно вздохнув, девочка вытерла нос тыльной стороной ладони, посмотрела на Маркуса и покачала головой.
У Маркуса возникло ощущение, что он встретил девочку-Маугли, воспитанную волками.
— Меня зовут Маркус, — сказал он нарочито медленно — вдруг она не поймет? — Я шел по дороге, когда услышал крик. Ты просто лежала здесь.
Девочка моргнула и огляделась. По-видимому, она боялась, что здесь есть некто третий, который прячется в кустах и наблюдает за ними.
— Извини, — сказал он, когда понял, что она не собирается отвечать. — Я не хотел напугать тебя.
— Я испугалась не тебя, — сказала девочка, продолжая вглядываться в деревья.
У Маркуса мурашки побежали по коже. Мама предупреждала, что в Ларкспуре ему могут встретиться разные люди, но эта девочка совсем чудная. С другой стороны, то же самое можно сказать про многие музыкальные дарования, так что удивляться нечему. Он хотел спросить ее: «Если не я напутал тебя, то кто?», но вместо этого сказал:
— Давай сойдем с дороги. И тогда ты расскажешь мне, что случилось.
Он наконец-то поймал ее взгляд — судя по нему, она сама понятия не имеет, что произошло. Девочка выпрямилась, отряхнула одежду и направилась к гравийной дороге, которая ответвлялась от основной и уходила в лес. Маркус заметил стену, находившуюся в нескольких ярдах от них, и проход в ней, а заодно и слово «Ларкспур», выгравированное на каменных колоннах.
— Ой, — удивленно сказал он. — Мы здесь. Мы пришли.
Девочка исподлобья посмотрела на него.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
— Ларкспур, — сказал он, залившись краской. — Извини, ты разве не сюда направлялась?
— Да, — неуверенно кивнула она.
Какое-то время Маркус разглядывал обветшалый вход и темный туннель под аркой деревьев за стеной. Ветер донес тихую и грустную фортепьянную мелодию, звучащую где-то неподалеку. Это была та самая композиция, которую невидимый музыкант играл в тот день, когда он получил приглашение в Ларкспур. Девочка не подала виду, что услышала музыку. Но он и не думал, что будет иначе. Эту музыку никто никогда не слышал.
— Я немного не так все себе представлял, — сказал он. — А ты?
— В каком смысле?
— Ты все так и представляла?
У девочки был озадаченный вид.
— Я-я не знаю, — запнулась она. — Как, ты сказал, тебя зовут?
— Маркус Геллер, — медленно повторил он.
Она, наверное, головой ударилась, когда упала. Сильно так.
— И зачем ты приехал в поместье Ларкспур?
— Ну, меня пригласили. А тебя разве нет?
Она не ответила. Он продолжал говорить, потому что нервничал:
— Я по большей части играю на виолончели, но люблю экспериментировать и с другими инструментами. Пианино. Флейта. Губная гармошка! На ней вообще весело играть.
Он запустил руку в задний карман и вытащил маленький металлический инструмент, который взял с собой из Огайо. Он поднес гармошку к губам и выдал короткую джазовую импровизацию.
— А ты на чем играешь? — спросил он.
— Играю?
— Да, на каком инструменте?
— Я ни на чем не играю.
— А, значит, поешь. Мило! У тебя хороший голос.
Щеки девочки вдруг стали того же оттенка, что и ее сумка.
— Правда? — Ее голос прозвучал вдруг очень тихо.
— Разумеется. Я чувствую такие вещи. Послушай, я бросил свою сумку, когда услышал… в общем, не важно. Подождешь меня? Я вернусь, и мы вместе пойдем в дом.
«И тогда ты сможешь рассказать мне, с чего тебе вздумалось лежать посередине дороги».
— Эта дорога должна вести прямо туда, согласна?
Девочка оглянулась и посмотрела на чащу деревьев. Затем кивнула, плотно сжав губы.
— Ничего, если я ненадолго оставлю тебя одну? — спросил Маркус.
Она распрямила плечи и заправила волосы за уши.
Маркус расценил это как «все в порядке».
Когда он уже направился назад по дороге к своим вещам, за спиной он услышал приглушенный голос. Оглянувшись, он увидел, что девочка смотрит на него. Она что-то сказала, но он не расслышал.
— Поппи, — повторила девочка. — Меня зовут Поппи Колдуэлл.
Вновь зазвучала фортепьянная музыка, но теперь она изменилась, стала более бодрой — не то чтобы радостной, но уж точно не грустной. Он тут же назвал ее «Тема Ларкспура» — мелодия подходила к этому месту. Когда они с Поппи доберутся до школы, он просто обязан найти пианино и сыграть ее, чтобы девочка тоже услышала.
— Приятно познакомиться, Поппи Колдуэлл, — сказал он с улыбкой.
— И спасибо, — выдавила она. — Что помог мне подняться.
Он шутливо поклонился и был удивлен, когда она рассмеялась. Ладно, может быть, она не такая уж и чудная.

Маркус никогда не уезжал из дома дольше, чем на неделю, и вот он здесь, один, на севере штата Нью-Йорк и собирается целый год проучиться в престижной Ларкспурской академии сценических искусств. Он будет питаться, жить и дышать музыкой вместе с другими талантливыми ребятами, с которыми окажется на одной волне, и уже никто, ни мама, ни братья, ни сестра не смогут ставить ему палки в колеса. Ему до сих пор не верилось, что все это взаправду.
«Возможно, — думал Маркус, — в академии будут люди, которые видят мир так же, как я. Может быть я встречу тех, кто так же сходит с ума по джазовым легендам, по Чету Бейкеру, Дэвиду Брубеку и Нине Симон».
Он нашел Поппи там, где оставил: на гравийной дорожке, исчезающей в темном туннеле за стеной. У нее был обеспокоенный вид.
— Готова? — спросил он.
Поппи кивнула. Вместе они пошли вперед.
— Итак, — Маркус предпринял попытку завязать разговор, — ты не хочешь рассказать мне, что случилось?
Поппи закусила губу. А потом спросила:
— Можешь рассказать поподробнее о своем приглашении в Ларкспур?
— Я абсолютно уверен, что у тебя оно точно такое же.
— В том-то и дело, — сказала она, когда они прошли под гнутой железной решеткой и вступили на темную аллею, начинающуюся за колоннами. — Я абсолютно уверена, что нет.