господин моих кошмаров

стадия 21

— Скоро сгорит пирог! — рявкнул Ашер откуда-то снизу.

Я только перевернула страницу интересной книги и заметила:

— Если не ошибаюсь, сегодня у нас по кухне ты дежурный.

— Ну спустись, — грозные интонации сменились просительными. — Я не могу отвлекаться!

Возведя глаза к крыше чердака, на балках которого уже было развешано много непонятных вещей, я все же отложила книжку и направилась вниз.

Кухня у нас тоже превратилась в обитель экспериментатора. В одной печке как раз доходила до готовности шарлотка, а вот в кастрюле на второй опять химичил какую-то свою ересь Ашер Пепельный.

Я помахала ладонью перед носом и демонстративно поморщилась:

— Что ты тут творил?!

— Да как обычно, смешивал то, что смешивать не рекомендуется, — чихнул пожиратель, открывая окна для проветривания.

— Слушай, а ты не мог бы делать это не тогда, когда готовишь еду?

— Мог бы. Но тогда придется выделять отдельное время для готовки, а это нерационально. — Он убрал с плиты неудавшееся зелье, широкими шагами подошел ко мне и, приобняв за плечи, чмокнул в щеку. — Не ворчи.

— Как не ворчать, если опять всю башню провонял! В прошлый раз посуду испортил, в позапрошлый притащил из леса непонятно что и сушил по всему дому!

Ашер только закатил глаза и пошел вытаскивать шарлотку.

Уже позже, когда мы сидели на траве в тени башни и уплетали горячий пирог, запивая его молоком, я спросила:

— Про… принца что-нибудь слышно?

— Тот, который единственный, неповторимый и должен спасти тебя из моих жутких лап? — с готовностью расширил мой запрос Ашер и закивал. — Как же, как же… идет!

Как понимаю, наш «принц» — это Сион. И его все нет!

— Ашер, он идет уже две недели!

— Скажешь, эти две недели тебе со мной очень плохо? — белозубо усмехнулся колдун.

— Скажу, что мне с тобой очень хорошо, но вечно мы тут находиться не можем!

— Почему это? Лично я никуда не тороплюсь. Нас кормят, поят, развлекают!

Это действительно было так. Еда появлялась в кладовой, неизменно свежая и вкусная, ну а развлечения тоже приезжали к башне самостоятельно в попытке спасти томящуюся в ней меня.