Гордая птичка воробышек

Потом

Большой Босс сам выходит проводить нас. Бодро желает удачи и приглашает в гости.
- Заглядывай, Женечка, не забывай. Можно без повода. А может, по лошадкам вдруг соскучишься, так приезжайте с Ильей, покатаетесь. Ну, до свидания, девочка, - прикладывается к щеке и обнимает за плечи, когда его сын распахивает передо мной дверь белой «ауди», приглашая забраться внутрь, - и спасибо тебе за все!
- До свидания, Роман Сергеевич. Непременно. Как только выпадет случай, так сразу и... Еще раз с наступившим Вас!
... Мы молчим с Люковым всю дорогу до Гордеевска, думая каждый о своем, но машина останавливается у моего дома, и приходит время прощаться. Я говорю ему «До свидания, Илья» и выбираюсь из уютного салона авто в январский мороз. Спешу к подъезду, прыгая в туфельках по снегу, когда его шаги и окрик «Подожди, Воробышек!», нагоняют меня.
Он заступает мне путь и сует руки в карманы короткой кожаной куртки. Смотрит куда-то поверх плеча, покусывая губы.
- Когда вернешься? Завтра? - спрашивает с непонятным напряжением в лице, по-видимому, имея в виду наш общий с ним город.
- Да, утром, - я поднимаю глаза, кутая подбородок в меховой воротник пальто. - У меня третьего экзамен, а завтра консультация. Хорошо бы на нее попасть. Сам знаешь, как Игнатьев не любит, если студенты игнорируют его предмет.
- Высшая математика, - с пониманием кивает Люков, - я помню. Не переживай насчет Игнатьева, - коротко замечает, - я с ним говорил. Экзамен ты сдашь.
- Да? - я на миг теряюсь от такого уверенного заявления, но тут же вспоминаю слова Ильи о том, что математик - жадный сыч, и он с ним договорится. Вот только не приняла сказанное всерьез, хотя должна была, зная парня. - Но как же, Илья... - растерянно моргаю сквозь очки, отводя от лица непослушные волосы, так и норовящие улететь вслед за шаловливым январским ветерком. - Если... Если ты договорился за деньги, то я не смогу тебе так сразу вернуть. Я взяла отпуск на время сессии и... И потом, что Игнатьев подумает? Ведь так нельзя!
- Какая разница что, птичка? - хмурится парень. - Не ты первая, не ты последняя. Да и не за деньги - за услугу. Но это наши с ним дела, не важно. Послушай, - начинает неуверенно, пока я принимаюсь притопывать на месте, - ты... кажется, у тебя следующий экзамен восьмого?
- Да, термодинамика, - отвечаю я.
- Воробышек...
- А?
- Меня не будет в городе несколько дней. Я должен уехать, но... - Люков наконец-то смотрит на меня из-под темных ресниц, - шестого вернусь. Ты...
Я понимаю его без слов.
- Конечно, Илья. Я приеду к тебе... Если хочешь.
Он вздыхает с облегчением, расслабляя плечи. Запускает пятерню в непослушные под ветром волосы, отбрасывая их от лица.
- Да, хорошо бы, птичка. Тебе понадобится помощь с экзаменом, а наш уговор все еще в силе. К тому же София очень требовательна и неподкупна. Не представляю, как ты самостоятельно справишься.
- Она настоящий кремень, - соглашаюсь я, - с ней будет непросто. Только вот вечер праздничный, не хотелось тебе мешать.
Его колючие глаза холодеют, а рука вновь находит карман.
- Я никого не жду, Воробышек.
- Но ты, быть может... - я хочу сказать «устанешь с дороги и захочешь отдохнуть», но Люков тоже умеет читать мысли.
- Нет.
Теперь уже с облегчением выдыхаю я.
- Хорошо. Тогда, может... Знаешь, я могла бы приготовить для тебя что-нибудь, если ты не против. Хочешь? У тебя такая замечательная кухня и повод хороший. Мне не трудно! - спешу добавить, чтобы скрыть не вовремя проснувшееся смущение. - В ответ за помощь в подготовке к экзамену, конечно!
- Я вернусь к вечеру, но оставлю тебе ключи. Не хочу, чтобы ты ждала.
- А...
- Удобно. Вполне удобно, поверь.
- Хорошо. Тогда до рождественского вечера, Илья?
- Да, до вечера. И до встречи, Воробышек.
Я делаю несколько шагов к ступеням подъезда, но неожиданно оборачиваюсь. Он все еще стоит на месте и смотрит мне вслед. Точь-в-точь как тогда, когда впервые проводил к магазину поздним вечером. Когда оставил у себя дома, заставив приготовить для него черный сладкий кофе.
- Илья?
- Да?
- Спасибо за сказку, что рассказал на ночь. Она чудесная.
Вот теперь он улыбается. Светло, дерзко и с ямочками на щеках. Такой красивый, что захватывает дух. Должно быть, я засматриваюсь на него, глупо таращусь не мигая, потому что он вдруг бросает мне, кивнув на дверь:
- Беги, Воробышек, замерзнешь!
И я бегу. Взлетаю по ступенькам на родной этаж и только там тяжело приваливаюсь спиной к двери. Такая неожиданно послушная и влюбленная, сошедшая с ума девчонка, так крепко прижавшая руки к пылающим щекам.
Ох!