Воскресным утром 25 сентября, как только пробило шесть часов, медсестры сорвали покрывало с моей кровати.
— Давай, тебе пора вставать, — сказали они и открыли окно, чтобы впустить холодный ветер. Моя одежда была возвращена мне. После одевания меня провели к умывальнику, где другие пациентки пытались смыть с лиц следы сна. В семь утра нам дали какое-то ужасное месиво, которое, по словам Мэри, было куриным бульоном. Холод, от которого мы достаточно настрадались вчера, не ослабевал, и, когда я пожаловалась медсестре, она сказала, что по правилам учреждения нельзя включать отопление до октября, так что мы должны перетерпеть прохладу, потому что трубы еще даже не привели в порядок. Затем дежурившие ночью медсестры, вооружившись ножницами, взялись за наш маникюр. Они быстро остригли мои ногти, потом сделали то же самое с другие пациентками. Вскоре пришел молодой привлекательно выглядящий доктор, и меня отвели в соседнюю комнату.
— Кто вы? — спросил он.
— Нелли Морено, — ответила я.
— Тогда почему вы называли себя Браун? Что с вами не так?
— Ничего. Я не хотела приходить сюда, но меня привезли. Я хочу уйти. Почему бы вам не отпустить меня?
— Если я пойду с вами, останетесь ли вы возле меня? Не попытаетесь ли вы убежать от меня, когда окажетесь на улице?
— Я не могу обещать, что не попытаюсь, — вздохнула я, с улыбкой глядя на его красивое лицо.
Он задал мне еще много вопросов. Видела ли я когда-нибудь лица на стене? Слышала ли я голоса? Я отвечала так подробно и честно, как могла.
— Слышали ли вы голоса ночью? — спросил он.
— Да, они так много болтали, что я не могла уснуть.
— Я так и думал, — пробормотал он, затем спросил, повернувшись ко мне: — О чем они говорят?
— Что ж, я не всегда прислушиваюсь к ним. Но иногда, даже часто, они говорят о Нелли Браун и на другие темы, которые мне не слишком интересны, — отвечала я честно.
— Этого достаточно, — сказал он мисс Скотт, которая стояла неподалеку.
— Могу ли я уйти отсюда? — спросила я.
— Да, — сказал он, посмеявшись, — Вас скоро отошлют отсюда.
— Здесь очень холодно, я не хочу тут оставаться.
