Чёрная кровь: Заложник императора |

Глава 9. Калидас

Порка. Что может быть хуже?!

Ладно, секс... бывает у всех, а у тех, кто слабее, часто не на добровольной основе - это Джи ещё может понять и принять... Но чтобы его, приёмного сына короля Зоа, высекли словно провинившегося слугу?!

Немыслимо. Невероятно.

Мозг отказывался осознать происходящее до самого последнего момента. Джи даже не запомнил, как его втолкнули в узкую, но светлую комнатушку, прямо под ноги смотрителя, очнулся лишь глядя на свои руки, белой бечёвкой приматываемые к выступу на лавке. Лавке, на которую его уложили животом. Уложили, содрав намотанную на бёдра порванную сорочку.

На миг нахлынуло облегчение - не поведут во двор, под взгляды челяди и праздных зевак! Но почти тут же Джи заметил устроившегося в дверях стражника - вероятно, того самого Бхарата, что приволок его сюда, а сейчас вцепился своими жадными глазками прямо в душу.

Затошнило.

Лал закончил вязать узел и попятился к двери, но Джи показалось, что поплыл. Очертания его фигуры исказились...

- Двадцать?

- Двадцать.

Первый удар показался самым сильным. Хребет будто перешибло пополам. Если бы не сунутая в рот дощечка, он бы точно откусил себе язык или раскрошил зубы в песок. Всё, что знал о боли, растворилось в страхе. Нет, он не переживёт второй! Не надо!

Но второй удар был ещё больнее. И когда смотритель дёрнул хлыст обратно - показалось, вырвал кусок кожи. Или мяса. Джи не выдержал и замычал.

Третий заставил захлебнуться собственной слюной. Четвёртый - рвануть верёвки, изогнуться, надеясь уйти от ненасытной плети. После пятого Джи задрожал, пытаясь заставить себя не шевелиться, не стонать, а кислотный поток слёз - остановиться. Шестой, седьмой, восьмой лишали сил, словно черпая вёдрами из пересохшего колодца. После девятого исчезло всё, тьма перед глазами раскалилась до бела, и языки жгучего огня обосновались на спине и глубоко пустили корни.

Десятый Джи ощутил словно клюв огромной птицы. Но был ли то действительно десятый?

Он молился, но так и не потерял сознания. До самого двадцатого удара.

Хотя толком не запомнил, как потом Джагжит нёс его, лишь почувствовал, как опускают на кровать, запах которой уже стал привычным, и услышал, как запирают дверь.