Кофейный учитель рисования и его наглый подопечный (Дазай и Чуя)

Эпилог

Автор - Оскар Голубь (https://ficbook.net/authors/3643533)

Сакура наконец зацвела: нежные лепестки без препятствий залетали в открытое окно кабинета рисования университета Йокогамы. Чуя Накахара уже год, как не виделся с Дазаем, в пустой квартире было как никогда одиноко. Исчезли из мусорки пачки из-под чистых бинтов, больше не пахло мандаринами и кофе, только если, чуя не купит такую шоколадку. Выпускной прошёл тихо и без происшествий. Осаму не пришёл, сказавшись больным. Почему сказавшись, да потому что этот эгоистичный кусок дерьма ещё ни разу за полгода не болел! Гложило ещё и то, что они так и не признались друг другу в любви, оставив неопределённость в их и так больных отношениях. Хотя на что они надеялись! Учитель и несовершеннолетний ученик! Классика яой манги! Ей богу! Ни один из них так и не решился позвонить. Гордость – штука проблематичная...Учитель рисования опаздывал.
Первый урок после его же отпуска в самом начале учебного года и опоздание! Взгляд голубых глаз пробежал по сокурсникам, явно всеми фибрами души, желавшими сбежать домой: вечером намечалась приветственная вечеринка. Девчонки с задних парт обсуждали это мероприятие уже битые пятнадцать минут! Чуя, вопреки школьной привычке, занял место прямо перед преподавательской кафедрой, не желая ничего упускать. На бюджет он поступил самостоятельно: родители, уже четыре года, не живущие с ним, были очень рады. Нельзя было опускать планку!
                                                 
***

В коридоре послышались негромкие шаги, спешащего в класс препода. Дверь со скрипом открылась, выводя чибика своими звуками из себя, но было кое-что, что взбесило его ещё больше: на пороге стоял запыхавшийся Осаму собственной персоной! «Второй курс, простите за опоздание! Сегодняшняя тема...» - он удивлённо уставился на рыжика, будто увидел парад слонов: «... звучит так...».
Пара тянулась ужасно долго: Накахара намеренно игнорировал Осаму, а тот, в свою очередь, закусив губу, игнорировал в ответ. Как только прозвенел звонок, все быстренько выбежали из класса: Чуя явственно закипал. Осаму порвался было убежать вслед, но последний беженец захлопнул за собой дверь, дабы не распространять пожар дальше злосчастного кабинета. «Осаму, сука!!» - вскричал Чуя, с поразительной быстротой подбегая к шатену, хватая того за перебинтованное горло.
«Опять лезвиями балуешься, совсем страх потерял?!» - рыжик молниеносно вскинул перебинтованную руку в воздух, срывая стон боли. «Даже ручку еле держишь!!» - продолжил Чуя, не обращая внимания на свой сорванный к чертям голос. «Тебе же, блядь, двадцать пять стукнуло! Не шестнадцать! За собой не в состоянии что ли проследить, сука!» - закончил свою тираду тот.
«У меня началась ломка» - бесцветным голосом оправдывался Дазай сан, сейчас похожий на провинившегося щенка. Чуя удивлённо отпустил невесомую руку и перебинтованную шею. «Ну и кто из нас теперь щенок?» - тихо спросил голубоглазый, поглаживая большим пальцем впалую щёку. «Мы оба – два щенка» - неуверенно ухмыльнулся Осаму, осторожно поднимая взгляд на голубые льды Антарктики. «Дебилы мы, а не щенки!» - хмыкнул Чуя: «Иди сюда, любимый» - он раскрыл объятья, впервые за год разлуки, смущённо отводя взгляд. «Чуя-я!!» - захныкал Осаму: «Я скучал!». «Не ты один» - тихо ответила огненная макушка: «Дазай?». «Что?». «Ты зачем лапаешь мою задницу! А ну руки убрал, сука!» - закипел Чуя. «Но на тебе же джинсы...» - оправдывался шатен. «Это не делает тебе чести!» - уши загорелись от гнева. «По - моему, ты набрал в весе...» - неуверенно диагностировал нахал, продолжая жамкать упругую задницу.
  «Ах ты!» - теперь уже щёки загорелись никуда не исчезнувшим юношеским трепетом. «Я пошутил! Ты такой милый, когда злишься, Чу-я» - усмехнулся Осаму. «Без комментариев... У тебя нет чувства юмора!!» - определил рыжик. «Любовь не выбирают!» - драматично ответил шатен, прокручивая Чую под рукой, словно в вальсе: «Зато...» - он подхватил смущённого парня за талию, вложив его ладонь в свою, словно в танце: «Я – идеальный любовник» - он наклонил застигнутого врасплох рыжика вниз, нависая над ним всё в той же позиции и чмокнул в кончик носа, мигом возвращая в исходное положение. «Любовь моя» - начал он неожиданно громко. «Тихо ты!» - засмущался Чуя. «Что ты изобразил на той картине?». Рыжик помедлил, вспоминая шедевр годовой давности: «Раз ты признался в том, что чувствуешь, первым, то я скажу! Но только один раз! Слушай и не проворонь!» - Осаму взволнованно напрягся, глядя в бескрайнее васильковое поле, в оправе огненных волос. «Это был пейзаж: поле из чёрных роз, а из них выложен твой портрет, дурак!».     

Примечания:
Чёрные розы на языке цветов означают: "Ты навеки мой"