Сказки, рассказы, цитаты, стихи

Эрик Сигал «История любви»

Цитаты из книги "Love story"

— Мне что-то это не нравится, — произнесла она.
— Что именно?
— Мне не нравится то, что мне это нравится.

— Дженни, а ведь мы законные супруги! Мы поженились!
— Да, и теперь я имею полное право быть стервой.

— Любовь - это когда не нужно говорить «прости».

— Я люблю тебя не просто так.
— В каком смысле?
— Я ОЧЕНЬ люблю тебя.

— А я не смотрю, как ты занимаешься, Я сам занимаюсь.
— Чушь собачья. Ты разглядываешь мои ноги.
— Ну, только иногда. Между главами.
— Что-то в этой книжке удивительно короткие главы.

— Вы остаетесь обедать. Это приказ.
Даже наигранная улыбка не смягчила резкости его тона. Ну нет, такой фигни я не потерплю даже от отца.
— Мы не можем, сэр, — повторил я.
— Мы должны, Оливер, — проговорила Дженни.
— Почему?
— Потому что я голодна, — ответила она.

Хочешь побеждать, умей проигрывать. Это не парадокс. Это типично гарвардская черта — способность обратить любое поражение в победу.

Сперва Фил  не поверил, что ее нареченного зовут Оливер Барретт IV. Когда Дженни сказала ему это, он велел ей не нарушать одиннадцатую заповедь.
— Это какую же?
— Не вешай лапшу на уши отцу своему.

— Эй, — окликнул я. — Ты хочешь взять с собой что-нибудь особенное?
— А? Нет. — Она покачала головой, потом, словно вспомнив, добавила: — Тебя.

-Послушай, жертва нарциссизма, не такая уж ты красавица!
-Конечно, нет. Но что я могу поделать, если ты меня такой воображаешь?

B  середине второго периода мы побеждали Дартмут со счетом 0:0

– А почему, черт возьми, ты считаешь себя такой умной? – спросил я.
– А потому, что я никогда бы не пошла выпить с тобой кофе, – ответила она.
– А я бы тебя и не пригласил.
– Вот-вот, – сказала она. – Именно поэтому-то я и считаю тебя тупым.

Что можно сказать о двадцатипятилетней девушке, которая умерла?
Что она была красивой. И умной. Что любила Моцарта и Баха. И "Битлз". И меня.

Разве это не иронично, что парни, которые в первый год занятий сексом только и думают, как бы сделать так, чтобы девушка не забеременела, потом должны резко переключаться и с не меньшей одержимостью преследовать прямо противоположную цель.

- Ты хочешь жениться на мне?
- Да.
Склонив голову набок, она без всякой улыбки спросила:
- Почему?
Я посмотрел ей в глаза.
- Потому.
- А-а, - сказала она. - Это очень хорошая причина.

- Оливер! - перебила меня Дженни. - Перестань, черт возьми, отвечать как какой-то придурок-подготовишка.
- Дженнифер! - перебил ее мистер Кавиллери. - Перестань ругаться. Этот сукин сын ведь наш гость!

- Получается, что и ты не идеал.
— Да? Ты, что ли, идеал?
— Конечно, нет, Преппи. Иначе я бы встречалась не с тобой.

- Джентльмены! - объявил я, удаляясь. - Я вас имел.

- Истинное чувство выдержит испытание временем.
- Конечно, выдержит, но какого черта я должен его испытывать?

- Перенеси меня через порог, - приказала Дженни.
- Ты что, веришь в эту чепуху?
- Перенеси - а потом я решу.

- Знаешь что, стерва?
- Что, недоносок?
- Я чертовски многим обязан тебе, - серьёзно закончил я.
- А вот и неправда, ублюдок, неправда, - отозвалась она.
- Неправда? - переспросил я, несколько озадаченный.
- Ты обязан мне всем, - сказала она.

– Не хочешь лангуста или устриц? – выдавил я.
– А в зубы не хочешь, милый? – грозно произнесла Дженни.

- Джен, что бы ты ответила, если бы я тебе сказал... Мне кажется, я в тебя влюбился.
- Я бы ответила... что ты мешок с дерьмом.

...и я потребовал, чтобы моя жена, паршивка этакая, немедленно открыла счет и начала тратить деньги.
– Ну для чего, Оливер?
– Для того, черт возьми, Дженни, что я хочу, чтобы ты меня использовала!